— Тоже верно, — согласился с доводами Маши Элронд.
— А вон, смотрите, кто-то сюда идет, — заметил остроглазый Леголас. — Женщина в синем халате. Тащит что-то. Точнее, катит за собой тележку. Но она вроде нормальная. То есть ничего уродливого в ней нет.
— Ага, кроме того, что она из ведерка эти кишки достает и по веткам развешивает, — криво усмехнулся Эредин.
— У нее на халате на спине написано: «Обслуживание Крипипасты. Требуха и потроха», — прочитал Арагорн.
— А-а, так это тогда обычная тетка, — сообразила Маша. — Ну, то есть она не из местных, а просто работает тут, чтобы эта йашная крипипаста боль-мень нормально фунциклировала. Ну-у, насколько она вообще может что-то делать нормально.
— И что это значит?
— Если вы ее спросите, она, скорее всего, вам все объяснит, что тут, зачем и почему.
— Здрассьте, — тем временем женщина почти поравнялась с путешественниками. — Новенькие? Или просто мимо странствуете?
— Странствуем, — ответила Маша, которую, с учетом ее опыта, несколько ошарашенные спутники при молчаливом единогласии выбрали переговорщиком.
— О, мил человек, — тетка зашарила взглядом по фигурам высоких эльфов и остановилась на самом высоком из них — Эредине, — да-да, ты, в трусах который, ты такой высокий да здоровый, так помоги-ка мне вот этот куль вон в те ветки закинуть.
— А зачем? — спросил Эредин, тем не менее, не прекословя, взяв с тачки довольно увесистый мешок и пристраивая его в сплетение веток двух стоящих рядом толстых осин. Надо сказать, что воняло из мешка довольно гадостно, вида он был тоже абсолютно непрезентабельного. Эредин брезгливо вытер руки о траву.
— Положено, — пожала плечами тетка. — Мне на кой-ляд знать, зачем этим убогим придуркам такие украшения на ветках. Я зарплату получаю за то, что их развешиваю, а не за то, что спрашиваю, зачем это надо.
— И хорошо платят? — поинтересовался практичный Трандуил.
— Да неплохо. У меня дочка с ребенком, и зять без работы больше года, а тут вот я нашла работу по объявлению. А чё, сутки через трое, работа не пыльная: развесила требуху — и можно домой. Добираться только не очень удобно — далеко, но транспорт фирма предоставляет. Так еще и домой можно мясные изделия брать. Печенку, там, почки, сердца — ой, что вы, беды не знаем теперь, потрошками объедаемся. Так и кишки, между прочим, тоже ж в ход идут. Мы вот с напарницами думаем, что пора фермерское хозяйство организовывать, колбасу делать будем в оболочке из кишок.
— И что, легально можно таскать домой продукты? — вновь поинтересовался Трандуил.
— Да не смешите мене, — тетка посмотрела на лихолесского владыку, как на дурачка. — Конечно! По устной негласной договоренности. Иначе кто сюда пойдет работать, ежли бонусов не будет? Или найдется кретин какой, чтоб хороший продукт переводить на этих уродов? Ага, сейчас, с разбегу об телегу, буду я свежую говяжью печенку на сучки накалывать, потому что это, видите ли, крипипаста и тут живут маньяки! Да этим дебилам какая хрен разница, свежая печенка или полкило протухших кишок на ветвях висит. А если она и есть, так все равно, кто их, придурков, спрашивать будет!
— А краска вам зачем? — спросил Эредин, который с любопытством инспектировал содержимое тележки.
— Траву мазать, типа кровища, — объяснила тетка. — Это ж все ж таки Крипипаста, тут типа маньяки живут, антураж надо соблюдать. Беда мне, конечно, с этой краской.
— Что так? Тоже в хозяйстве нужна? — озаботился проблемой тетки домовитый Трандуил.
— Жрут они ее, — пожаловалась тетка. — Ну дебилы же! Думают, что это кровь и лижут. Потом травятся ею и блюют. Ладно хоть не дохнут. Один только приличный чело… ну монстр у них тут есть — Слендерман по фамилии, в костюме ходит, чушь не городит и краску не ест. Хотя может это потому что нечем — рта у него нет. Как и рожи вообще. Башка гладкая, как яйцо. Чудно, конечно. А остальные — о-ой, — тетка покачала головой. — рты от уха до уха, вот не вру — буквально. Вот они своими безразмерными хлебалами и чавкают все, что можно и нельзя. Одна тут недавно — зеленая такая с часами вместо глаза обожралась протухших кишок с купоросом, упилась какой-то дрянью… Ох, ее и пронесло, все тут уделала. Да вон она опять идет, к жбану с краской присматривается. Эй, мандавошка жопоногая, куды свои грабли тянешь? А ну, пошла отсюда, тварь тупая! — тетка схватила длинный шест (видимо, он служил ей для развешивания требухи по высоким веткам, куда она сама не могла дотянуться) и замахнулась на странное существо, которое выползло на дорогу из-за деревьев.
Тварюшка была похожа на женщину, во всяком случае первичные половые признаки в виде не особо внушительного, но все же бюста у нее наблюдались. Цвет лица был мертвенно-зеленоватый, рот был действительно разрезан по щекам от уха до уха и дополнительно, видимо, периодически зашивался внахлест, так как над верхней и под нижней губами отчетливо виднелись многочисленные дыры от стежков и вытащенных ниток. Вместо глаза существо действительно имело циферблат часов с замершими на полшестого стрелками. В руке оно держало кухонный нож. Поношенное платье имело крайне неопрятный вид, все заляпанное бурыми пятнами. Руки по локоть были измазаны чем-то красным.
— Твое время вышло, — просипело оно, направляясь к стоящему у телеги Эредину и занося для удара нож.
— Что-о?! — вскипел благородным возмущением и гневом король дикой охоты. — Ты, мразь, совсем страх потеряла? Нежить часоглазая, не видишь, кто перед тобой стоит? А ну, пади ниц перед Королем Дикой Охоты! Или ты по бестиарию рангам не учена? Так я сейчас живо обучу! — Эредин схватил мелкую нежить за кисть, в которой она держала нож, крутанув ее руку так, что хрустнуло. Нож отлетел в сторону, рука вывернулась из сустава и повисла плетью вдоль тела.
— Твое время вы-ы… — снова прошипела тварюшка, пытаясь укусить Эредина.
— Ах ты, дрянь тупая! Субординацию не соблюдаешь? В расход!
Спутники эльфа вместе с присоединившейся к ним теткой-работницей ошеломленно пронаблюдали, как Эредин наступил неудачливой маньячке на ногу, а затем, стремительно нагнувшись и тут же выпрямившись, дернул вверх за вторую, практически разорвав зеленую нежить-недоделку пополам. Из разодранного брюха посыпались дурно пахнущие зеленоватые склизкие кишки, на траву скудно закапала темная, давно прокисшая, полусвернувшаяся, с прожилками плесени кровь.
— Ну и вонь, — зажали носы эльфы.
— А ты говорил, что мы зря его кормим, — сказал Арагорну Элронд, который продолжал морщиться от мерзкого запаха и зрелища, и, тем не менее, с уважением смотрел на Эредина. — Смотри, как он с этой тварью лихо разобрался. Р-раз и…
— Бе-е, — в это время Машу вывернуло под ближайшую осинку.
— Вы убили Клокворк! — мерзкий писклявый голосок, зазвучавший в кустах, едва не вызвал рвотные позывы и у всех остальных свидетелей расправы босса над нерадивой подчиненной (по крайней мере, средиземцы безоговорочно приняли сторону Эредина
