— Понятно, — кивнула Лена. — Но сначала тебе все равно придется разобраться с Дикой охотой, а Роше, Талеру и Йорвету — с Эмгыром. А значит, вам придется ехать на Скеллиге. Рано или поздно.
— Лен, послушай, — Геральт накрыл своей широкой ладонью руку девушки. — Я понимаю, что у меня нет права давать тебе советы… То есть, нет, я не о том хотел сказать. Я не могу тебя ни о чем просить, потому что мое прошлое, моя репутация… в общем, слухи обо мне — это ведь все правда, я легко вступаю с женщинами в связь, потом сбегаю, бывает, я об этом жалею, но ничего не могу с собой поделать. Моя профессия не располагает к постоянству, я всегда в дороге, всегда рискую, всегда без денег…
— Геральт, я не понимаю, ты просишь меня тебя забыть или просто хочешь, чтобы я тебя дождалась со Скеллиге? — прямо спросила Лена.
— Я не могу тебя ни о чем просить.
— А ты попробуй.
— Хм. Так ты меня подождешь?
— А ты ко мне вернешься?
— Мне бы этого хотелось. То есть начать с нуля, забыть эти свои метания между чародейками, не носиться по дорогам, как лист, гонимый ветром, а просто возвращаться домой, туда, где тебя ждут, где тебе рады, где в окнах горит свет, натоплена печь, готова еда и расстелена постель, где мы говорим, а не ссоримся, где тебя любят просто так, без всяких условий и далеко идущих планов, где хорошо и спокойно…
— Тогда делай, что должен, и возвращайся. А я тебя подожду, — просто сказала Лена.
На рассвете Геральт покинул дом, в котором все еще спали крепким утренним сном, переправился на лодке на другую сторону реки и, сбивая с травы обильную холодную росу, выбрался на дорогу, ведущую к поместью фон Эвереков. Героически борясь со сном и все еще слегка поёживаясь от прохлады туманного раннего утра, Геральт с тоской вспоминал уютный теплый дом, нагретую постель и свою девушку, с которой после романтической прогулки он очень плодотворно провел ночь, выкроив тем самым для сна всего часа три. Теперь Геральт уныло тащился по пустынной дороге, проклиная про себя и Гюнтера о’Дима, и род неугомонных фон Эвереков до седьмого колена, и свою злую судьбину, которая вечно подсовывала ему какие-нибудь беспокойные приключения и трудновыполнимые задания, лишающие ведьмака и отдыха, и сна.
Вскоре в отдалении ведьмак разглядел виднеющуюся за деревьями крышу большой усадьбы, затем дорога сделала небольшую петлю и выпустила Геральта к мелкой быстрой речке, за которой начиналась каменная ограда имения Эвереков. Перепрыгивая с камня на камень ведьмак преодолел нехитрую водную преграду и встал на заросшую, почти неторную тропинку, которая тянулась вдоль стены и, видимо, вела к воротам усадьбы. Вывернув из-за угла ограды он увидел массивную железную решетку ворот, а рядом с нею поджидавшую его Шани, которая, чтобы скоротать время, занималась совершенно нетипичным для нее делом — собирала цветы, что во множестве росли на лужайке перед воротами, и плела из них венок. Заслышав его шаги, девушка подняла голову и кивнула Геральту в знак приветствия.
— Я никогда не видел тебя такой, — сказал ведьмак вместо обычного «здравствуй», с улыбкой глядя на венок в руках Шани.
— Какой такой? — хотя она прекрасно поняла, что Геральт имел в виду, но решила изобразить недоумение.
— Ну не знаю, — Геральт помолчал, подбирая эпитет. — Такой… романтичной. Обычно, когда мы встречаемся, ты возишься с бинтами и медикаментами, а то еще бываешь и в крови испачкана.
— Потому что ты обычно приходишь, когда я работаю. А сейчас я просто жду тебя и плету венок на свадьбу.
— А чья свадьба-то? Не твоя, надеюсь? — поинтересовался Геральт.
— Не моя, — с улыбкой покачала головой Шани. — Моя подруга по университету выходит замуж. Кстати, Геральт, у меня вроде как нету спутника, так может быть, ты окажешь мне дружескую услугу по старой памяти и составишь мне компанию? — предложила Шани.
— Почему бы и нет, — пожал плечами Геральт.
— Надеюсь, твоя девушка не будет против?
— Думаю, нет. Она знает, что мы с тобой просто друзья. Лена не ревнива и, в отличие от Йеннифэр, не истерит по поводу моего общения со старыми знакомыми. Что плохого в том, что мы повеселимся на свадьбе твоей подруги?
— Да, поедим, попьем вина, поболтаем о всякой приятной ерунде и разойдемся по домам, — кивнула Шани.
— Именно так, — согласился Геральт.
— Замечательно. Значит, договорились, — обрадовалась девушка.
— Угу. Кстати, о деле. Ты не забыла кадильницу?
— Разумеется, нет, — Шани отцепила ее от пояса и передала Геральту. — Ну что, пошли?
Геральт кивнул и первый направился к воротам, с некоторым усилием толкнул железную створку, которая со скрипом отворилась, впуская ведьмака и его спутницу на территорию усадьбы.
— Ух ты! — Шани восхищенно ахнула, разглядывая открывшуюся им величественную картину: в небольшом отдалении внушительный каменный мост через быструю реку, буйная растительность по ее берегам и небольшие живописные водопады, ниспадающие в реку с каменистых уступов. — А книга не врала. Это место действительно производит впечатление.
— Верно, — согласился Геральт, который тоже рассматривал окружающие пейзажи, правда, с несколько меньшим восторгом, чем Шани. — Жаль только, что здесь так запущено.
— Род Эвереков обнищал, — пояснила Шани. — Видимо, у них не было денег на достойное содержание всей этой красоты.
Геральт ничего не ответил и по широкой, выложенной камнями дороге, что сначала вела слегка в подъем, а затем переходила в ступеньки, направился к фамильному склепу. Шани последовала за ним.
Очередная железная решетка, увитая какими-то ползучими растениями, скрипнула, отворяясь. Геральт посмотрел вниз, на ступеньки, ведущие в таинственный сумрак склепа-подземелья.
— Ой, как-то там немножко слишком страшно, — тихонько отозвалась за его спиной Шани.
— Тебе вовсе не обязательно идти туда со мной, — успокоил девушку Геральт. — Можешь подождать здесь.
— Так наверное будет лучше, — с явным облегчением вздохнула Шани. — Но если что-нибудь случится, кричи, — предусмотрительно добавила она.
Шани посмотрела вслед Геральту, который вскоре скрылся в недрах усыпальницы, а затем решила немного прогуляться по окрестностям, чтобы полюбоваться видами. Она вновь вернулась к воротам, затем свернула налево, шагнув в высокую траву, чтобы пройти вдоль стены, отделяющей усыпальницу от поместья. Шани медленно брела по лугу, вдыхая чистый, свежий воздух, напоенный запахами леса и трав. Кругом царила тишина, которую нарушали лишь плеск воды и шелест листьев. Шани блаженно закрыла глаза, вслушиваясь в звуки природы. И тут до ее слуха донесся негромкий, практически еле слышный звук, неорганично и чужеродно вплетающийся в отдаленный шум бегущей и падающей воды и неумолчный шепот листьев. Монотонный, размеренный — будто кто-то ходил в подкованных
