По прикидкам времени, они уже подходили к району поиска, когда на связь вышел Тунгус, идущий в передовом дозоре.
– Командир! Впереди бой! Люди кричат, железо гремит!
– Внимание, группа! Разворачиваемся в цепь! Охватываем место предположительного боя. Далее – по команде!
К месту боя вышли минут через десять. Взгляду Чибиса открылась просека шириной метров двадцать. По центру сплошными рядами лежали ошкуренные бревна, намазанные, судя по запаху, каким-то животным жиром. На этих бревнах стояла большая лодка с мачтой, длиной метров двадцать пять-тридцать хороших, заключенная в некую деревянную конструкцию, с помощью которой лодку и тащили по бревнам. Бой уже заканчивался. Повсюду лежали тела людей как в примитивной броне с оружием, так и безбронных. Недалеко от лодьи спиной к спине в окружении воинов стояли двое – один в бобровой шапке и красиво расшитом расстегнутом на груди кафтане, из-под которого выглядывала кольчуга. В руках у него была сабля и небольшой щит. Спину ему прикрывал воин в большом круглом шлеме, пластинчатом доспехе, с прямым мечом и большим круглым щитом. Их окружали в готовности закончить бой шесть разномастных воинов. По всей видимости, они ждали команду старшего. Которым являлся, по-видимому, один из воинов в центре просеки, руководивший остальными, занятыми добиванием раненых и сбором трофеев. Вот он повернулся к ожидавшим команды и крикнул: «Купца живьем брать, а этого – убить!» Если пара обреченных и надеялась подороже продать свои жизни и волю, то подошедший лучник лишил их и этого шанса.
– Купца не убей! Он живым нужен! Но не обязательно целым, – подтвердил команду старший. Шестерка воинов разошлась, открыв цели лучнику. Купец повернулся к нему лицом, закрыв собой воина. Лучник усмехнулся и потянул тетиву, поднимая лук.
– Пах! – негромко щелкнула мелкашка, и лучник стал оседать на землю.
Воины замерли, с недоумением глядя на лучника.
– Группа! «Языки» – пара в центре и старший! Остальных – зачищаем! – успел отдать команду Чибис, прежде чем захлопали выстрелы. Через минуту он уже шел по направлению к купцу и воину. Они, кстати, уже переместились к лодье и, став к ней спиной, выставили оружие против неведомых чужаков.
– Бах! Бах! – стрельнуло у него за спиной. Значит, старшего уже вяжут, предварительно вырубив из травмата.
Подойдя к выбранным в качестве «языков» клиентам, Чибис остановился на дистанции, безопасной для него. Двое аборигенов внимательно следили за каждым его движением.
– Подскажите, уважаемые, у меня есть шанс обойтись без насилия и уговорить вас посетить нашего… посетить наше поселение добровольно?
«Вот интересно, а как Фомичева называть? Чтобы и нам понятно было, и аборигенам? Надо этот вопрос провентилировать», – проскочила мысль у Чибиса.
Пара переглянулась, но желания к сотрудничеству не проявила.
– Жаль! Хотя я так приблизительно и думал. Но попробовать-то я должен был! – пожал плечами Чибис и достал электрошокер «Шторм».
Через минуту два тела со связанными сзади руками присоединились к стонущему третьему.
– Как он? – уточнил Чибис, указав глазами на того, на ком потестили травмат.
– Нормально! Жить будет. Но кольчуга травмат держит плохо, – доложился Вакула.
– Тогда: группа! Проверяем, есть ли живые, и трофеим! Берем деньги! Их шмотки и железо нести некому. Ну, захватите оружие пленных. Вдруг оно им крайне дорого. И не забудьте лодку посмотреть!
Через пятнадцать минут, когда более-менее пришли в себя не очень добровольные «языки» и были собраны трофеи, группа двинулась в обратный путь. Обратно шли быстро. «Языки» даже после всего, что с ними произошло, в выносливости группе не уступали. Вели их порознь. Во избежание эксцессов и от желания с ними пообщаться на привале. Когда остановились на ночевку и Чибис провел первые опросы, все стало на свои места. По крайней мере, совесть их была чиста – старший действительно был старшим группы налетчиков. Купец был купцом, которого хотели как минимум ограбить, а судя по тому, что его оставляли в живых, у налетчиков относительно него были еще и далеко идущие планы. Ну, а воин и был воином. Хотели снять с него броню и выбросить, чтобы не утонул при переправах, но он упросил оставить ее, сложив в свободный мешок, который сам же и нес. По-видимому, чуйка ему подсказывала, что впереди у него еще есть будущее.
Глава 8
– Ну, что скажешь, Валерий Николаевич?
– Скажу, Сергей Владимирович, что не все так плохо! Надежды есть! Но чтобы надежды стали реальностью, нам нужно еще поработать.
– Ну, давай рассказывай.
– Чибисов правильно определил случившееся на волоке. Это был типичный случай отъема денег, совмещенный с планом в дальнейшем получения еще денег, но уже в качестве выкупа. Только тот, за кого собирались получить выкуп, выжить не должен был в любом случае.
– Детектив! С нетерпением жду продолжения!
– Начинать нужно с самого начала. Итак! Этим летом в Хамлидж – так в данное время называется столица Хазарского каганата Итиль – из Ладоги пошел караван. И к этому каравану присоединился молодой смоленский купец Ждан Бориславович. Или как тут принято говорить – Ждан сын Борислава. В караване его никто не знал, была лишь рекомендация именитого ладожского купца, который вел дела с отцом Ждана. Отец Ждана умер прошлой осенью, а мать он вообще не помнил – его растил отец. Товар свой в Хамлидже Ждан продал и на вырученные средства купил цветных тканей, рассчитывая неплохо заработать на продаже в Смоленске или Полоцке. Но на обратной дороге один из новгородских купцов подпоил молодого коллегу и перекупил ткани, практически по себестоимости. Ждан на следующий день пытался отыграть обратно, но из этого ничего не вышло. И все бы ничего, если бы новгородец не оказался владельцем огромной жабы. Которая и была его хозяином. Ему стало жалко денег, что он отдал за ткань. И вот тут на сцене появляются товарищи одного из наших «языков». Это старший группы налетчиков – зовут Третьяк. Имя значит, что он третий сын в семье. Он правая рука атамана. Группа – здесь их называют ватагой, специализировалась работой на подхвате – могли в охрану каравана наняться, а могли и этот же караван… того. Плюс всякие темные делишки, за которые люди, их знавшие,
