— Когда-нибудь ты поймёшь, что другого выбора просто не бывает, щеночек, — голос её едва заметно надломился, а через мгновение женщина гордо и надменно вскинула подбородок, безэмоционально уставившись на Кирилла.
— Утешайте себя подобной ложью, — он отошёл в тень камеры, прислонившись спиной к холодному и сырому камню темницы. Зажмурился и попытался сконцентрироваться. Магия чародея, опутавшая весь замок, среагировала молниеносно, пульсирующей болью сдавив виски. — Чёртов урод!
Он заорал, сам не зная почему именно. То ли злость, то ли бессилие, закипающие внутри, грызли нутро, тошнотворной слабостью стискивая горло. Стул, валявшийся у деревянного стола, впечатался в стену, разлетевшись на части. Йеннифер покачала головой, наблюдая за бессильной яростью, что захлестнула её сокамерника с головой. Увидела, как сжатая в кулак ладонь впечаталась в прутья решётки, а на крики прибежали двое стражников, высвечивая из полумрака фигуру юноши.
— Закрой пасть! — заорал один из них, угрожающе вскинув заряженный арбалет. — Иначе ты будешь рвать глотку по-другому, когда я палача позову!
— Да пошёл ты, — зашипел сквозь зубы Кирилл, со всей силы пнув носком ботинка железную решётку. — Куда вы её увели?!
Очередной удар. Очередной звенящий гул, эхом отразившийся от каменных стен.
— Что здесь происходит, мать вашу! — громкий оклик коронера за спинами стражников заставил тех едва ли не подскочить на месте и застыть по струнке смирно. — Что за крики? Что за бунт? — Филин подошёл вплотную к дверям камеры и выхватил из рук стражника горящий факел. Тени метнулись по углам, мрачными сгустками тьмы прилепившись к каменным стенам и потолку. — Неужели по пыткам стосковался?
— Тебя тоже послать, или сам побежишь звать хозяина?
— Твоя наигранная бравада не спасёт тебя, — уродливый шрам на лице мужчины растянулся в кривом оскале. — Молись всем богам и духам, чтобы чародей не явился к тебе, — коронер бросил короткий взгляд на руки юноши и нахмурился, злобно стиснув зубы. — Почему этот поганец не в кандалах? Где двимеритовые оковы?!
— Господин не велел… — неуверенно промолвил патлатый стражник, бросив на Филина виноватый взгляд. — Сказал, что так только интереснее.
— Он совсем умом тронулся?! Живо в двимерит его! Я ещё помню, какие кульбиты он вытворял на проклятом озере, — грозный вид его стёр неожиданный и громкий чих. А затем мужчина задохнулся в кашле, мгновенно выбежав за дверь и прижимая платок к раскуроченному шрамом рту. — Если он знает что-то — живо его к чародею! — успел прокричать коронер, прежде чем очередной приступ кашля не заставил его замолчать.
— Вы слышали приказ? Если Вильгефорц узнает про то, что вы не донесли до него важную информацию, он…
— Закрой хлебало, выродок! — крикнул патлатый стражник, нервно дёрнув арбалетом в его сторону. — Эй, Мирко, держи его на мушке. А ты, поганец, вытяни свои руки вверх, чтобы я их видел, мать твою!
— Как же я через дверь пройду с поднятыми вверх руками? — Кирилл состроил непонимающее выражение лица, уловив на лицах стражников замешательство. «Идиоты».
— Не придуривайся, ведьмачий выродок, — сквозь зубы прошипел тот, кого звали Мирко. — Я без проблем всажу тебе стрелу промеж рёбер. Тогда не будешь придуриваться. Шагай, живо!
— И долго мне шагать? — железная дверь камеры ушла в сторону, разнося по коридору скрежет не смазанных маслом петель.
— Замолкни… — острие арбалетного болта упёрлось в спину Кирилла, а чужая рука грубо толкнула его в плечо, призывая идти вперёд. — Топай вслед за Янко. И моли богов, чтобы тебе не пришлось увидеть то, что задумал сделать с твоей…
— Закрой свой болтливый рот, придурок! — предупреждающе бросил через плечо стражник, идущий впереди.
Кирилл ощутил, как сердце тревожно ёкнуло, когда осознание кольнуло мозг.
«Думай, думай. Нужно растянуть время. Отвлечь его от Цири. Найти способ выбраться. Я наивный идиот. С ними справится только чёртова армия».
Коридоры и лестницы сменяли одна другую. Факелы горели жёлтым пламенем, разгоняя тени, наблюдающие за людьми. Словно тьма замерла, ожидая окончательного исхода событий, нависших над замком мрачным предзнаменованием. А затем тени исчезли, когда яркий магический свет ослепил глаза. Когда Кирилл смог наконец различить контуры помещения и всё его содержимое, дурнота накрыла его с головой, едва не подкосив ноги. Лаборатория дыхнула в лицо кислым запахом реагентов и лекарств, заставив юношу задохнуться от нахлынувшего шквала воспоминаний. Сквозь помутнение он смог различить ухмыляющееся лицо чародея, застывшего рядом с бессознательной Цири, которая лежала на одном из операционных столов.
— Чёртов ты псих, — хриплый шёпот сорвался с губ юноши. А затем он в тщетной попытке дать чародею по зубам метнулся к нему. — Что ты с ней сделал?! Я убью тебя, мразь!
Стеклянные колбы и пробирки слетели со стола, разбившись вдребезги о каменный пол. Резкий запах разлившегося по нему реагента опутал лабораторию ещё большим тошнотворным запахом. Но ударить юноша не успел. Чародей был опытнее. Был сильнее, опаснее. Взмах руки приковал Кирилла к месту. Магия, опутавшая замок, вновь сдавила виски. А затем удар по голове утянул его во тьму.
***
Опутанный безмолвием, мёртвый лес был погружён во тьму безлунной ночи, щупальцами теней и мрака просачиваясь везде и всюду. Промозглый дождь вперемешку со снегом заливал и без того раскисшую от переизбытка влаги землю. Маленький и едва видимый оранжевый огонёк мелькнул в тумане, мгновенно погаснув. Сизый сигаретный дым смешался с ползущим по земле туманом. Огонёк зажегся и снова погас. Мужчина, задумчиво застывший под раскидистым дубом, выдохнул с горьким дымом клубы пара. Не шевельнулся, когда за спиной послышался хруст ломаемой ветки. Затяжка. Нервный выдох и очередная затяжка, обжигающим ядом разливающася по лёгким.
— Не думал, что ты явишься, — мужчина зло швырнул окурок в лужу, растекающуюся под ботинками. — Не уверен, что тебе знакомо слово совесть. Значит ты пришёл с какой-то определённой целью. Я буду тебе чем-то обязан, не так ли?
— Всему и всегда есть своя цена. Тебе ли этого не знать, Ник. Я всего лишь исправлю твою ошибку, — во мраке ночи мелькнула тень в плаще и капюшоне. — Верну мальчишку туда, где ему и место.
— Мой сын не разменная монета, — мужчина стиснул ладони в кулаки. — Хватит и того, что ты из него вылепил.
— Ты позволяешь эмоциям овладевать тобой, — низкий голос таинственного незнакомца перешёл в сталь. — Я не причиню мальчику вреда. Я спасу его. Верну в Орден. Но ты
