— Ты знал, что здесь водятся духи? — таинственным и задумчивым голосом спросил ведьмак. — Несколько лет назад Белки утопили в реке темерский отряд. Точнее тех, кто смог выжить. Воооон там, — ведьмак указал пальцем на мост, под которым несколько притоков, соединяясь в один, образовывали глубокое русло, размывая илистое дно. — Там несколько подводных течений и дна не видно. Камень на ноги и привет… Представь, каково им было задыхаться, утопая в иле. С тех пор говорят, будто призрачный отряд этот видели купцы, несколько раз проезжавшие по мосту. Это те, которым повезло. Духи мстительны, как видишь.
— Разрази тебя молния, Геральт! Я же теперь заснуть не смогу! — возмущённо взвизгнул трубадур, опасливо озираясь по сторонам. — Твоё желание увидеть призрачный отряд меня не колышит. Ты ради этого здесь остановился?! Перепил своих эликсиров? Надеешься упокоить их души?
— Если только ты нырнешь в воду и достанешь со дна их останки, то… да, пожалуй, я попробую отправить их души, — Ведьмак цокнул языком. — Ну, туда, где им место.
— Отвали, шутник херов, — недовольно насупился Лютик. — Портовые шлюхи, наверное, в восторге от этих твоих плоских шуточек.
— Это ты у нас знаток по части портовых дамочек, — Геральт рассмеялся, хлопнул друга по спине. — Ладно, не делай такое лицо, словно лимона нажрался. Завтра рано в дорогу. Спи и не волнуйся — насильник к тебе и близко не подойдёт.
Ведьмак усмехнулся, увидев злобный взгляд товарища. Когда Геральт вернулся, наполнив фляги в ручье, поэт уже спал, уткнувшись лицом в дорожный плащ.
— Отключился ты на удивление быстро после таких баек, — пробормотал белоголовый, внимательным взглядом осматриваясь по сторонам. Волчий вой раздался вдалеке у холмов, покрытых ковром вековых сосен. — Ну хоть это радует. Не придётся снова спасать тебя уже из лап волчьей стаи.
***
Ему снился Каэр Морхен, утопающий в тени деревьев. Он не мог припомнить, было ли в замке так много деревьев, корни которых росли сквозь камень крепостных стен. Что-то в этом сне заставляло нервы сжиматься в тугой комок, а сердце — учащенно биться в предчувствии неладного. Вся крепость находилась в страшном запустении, словно была заброшена уже несколько сотен лет назад. Геральт прошёл вперёд, миновал внутренний двор и застыл как вкопанный. Кирилл стоял в двадцати шагах от него, вскинув голову вверх, туда, где когда-то возвышалась разрушенная башня цитадели.
— Что здесь произошло? — вопрос ведьмака так и повис в воздухе в ожидании ответа, которого не последовало. — Кирилл?
Услышав своё имя, тот развернулся, встретившись глазами со взглядом ведьмака. Перед Геральтом стоял уже не тот мальчишка, которого он оставил на попечении Весемира. Этот Кирилл, который предстал перед ним, возмужал и вытянулся, превратившись из щуплого мальчишки в молодого мужчину. Чёрный доспех из драконьей чешуи с ярко-алыми кожаными вставками и ремешками на груди, голенищах сапог и перчатках — явно изготовленный первоклассным мастером — надёжно защищал подтянутую фигуру парня, за спиной которого всё так же привычно виднелась рукоять меча, некогда выкованного в Каэр Морхене.
— Не произошло, — грустная улыбка тронула губы бывшего ученика. Голубые глаза сочувствующе взглянули на Геральта. — И мне жаль, что всё так обернётся, — он вновь окинул взглядом крепость, словно вспоминая времена её былого величия. — Не ищите меня. Слишком опасно для тех, кого я поклялся оберегать. Zireael не должна покидать храм. Будь всегда рядом с ней. Если ты не в состоянии обеспечить её безопасность, верни отцу. Его армия в силах её защитить. Не устраивает подобный выбор? Тогда Белому Волку не следовало оставлять её в храме. Скоро ты поймёшь, какую ошибку совершил.
— Объяснись! Зачем ты здесь?!
Ведьмак шагнул было в сторону ученика, намереваясь задать новые вопросы, но громкий хлопок резанул слух так, что заложило уши. Голубоватая дымка окутала Кирилла с ног до головы, и тот лишь в последний раз взглянул на наставника, прежде чем окончательно раствориться в морозном дыхании внезапно наступившей зимы.
***
— Эй, Геральт, дьявол тебя дери, проснись! — голос Лютика гулким эхом проник в сознание, и ведьмак вскочил, возвращаясь в реальность. — Меня чуть кандрашка не хватила.
— Отвяжись, Лютик, я в порядке, — белоголовый охнул, схватившись за голову, которая гудела, словно после похмелья.
— Ты всё время звал Цири и Кирилла какого-то, — поэт удивлённо приподнял одну бровь. — Что за Кирилл?
— Мальчик-исток, как и Цири, — ведьмак отхлебнул холодной воды из фляги. — Долгая история.
— И ты молчал? — у трубадура отвисла челюсть. — И причём тут Цирилла?
— Некоторое время они росли и тренировались вместе, — Геральт махнул рукой. — Всё, не хочу об этом говорить. Скоро рассвет. Собирайся.
— Но ты так и не рассказал, как Исток попал к тебе? — возмутился поэт, скинув с себя плащ.
— Не сейчас, Лютик. Пойду умоюсь. Что и тебе советую.
— Вот вечно ты так. Всё у тебя через задницу. Говоришь «а», но не говоришь остальной алфавит, — возмущенно буркнул Лютик, направившись в сторону небольшой рощицы.
Да так и застыл на месте, потёр глаза рукой. Он спит? Ущипнул себя и тихонько ойкнул — это не сон. У кромки леса, за которым начинались непроходимые болота, стоял прекраснейший олень, голову которого украшали невероятной красоты изящные рога, отливающие золотом в сумерках приближающегося рассвета.
Поэт завороженно уставился на прекрасное создание, которое грациозно качнуло головой и ударило тонким копытом по мокрой траве, разбрызгивая вокруг себя капли ночной росы. Животное всхрапнуло и вновь качнуло головой, взглянув на Лютика своими огромными тёмными глазами. Олень развернулся полубоком, шагнул в тень деревьев и вновь взглянул на поэта. Тот шагнул следом, сам не понимая, почему вдруг ему захотелось следовать за этим созданием даже на край света.
А тем временем Геральт, остудивший мысли в холодной воде горного ручья, бросил взгляд через плечо, заметив, как силуэт трубадура мелькнул среди деревьев, исчезнув из виду.
— Какого?! Лютик! — ведьмак сорвался с места, рванул сквозь заросли кустарника, лихорадочным взглядом выискивая фигуру товарища. — Лютииииик!
Побежал по кромке леса и нырнул под шатёр из ветвей и листьев, уловив запах духов, которыми душился поэт. Взглянул под ноги и увидел, как следы человека чередуются со следами оленьих или козьих копыт. Вновь вгляделся в пространство перед собой, сощурился и в ста метрах впереди себя увидел золотой отблеск, мелькнувший среди деревьев.
— Блять, — ведьмак бросился наперерез, уже заранее догадываясь, кто именно одурачил его придурка
