— Эта еда ужасная!
— Просто горячо. Попробуй это, — он протянул хлеб и сыр. Девушка тщательно обнюхала мягкие предметы, лизнула, надкусила. В животе отчаянно заурчало.
— А там что? — Эм кивнула на бутыль, к которой Геральт регулярно прикладывался.
— Это… Хм… Это жидкий огонь. Пьешь его, и в животе распускаются цветы.
— Зачем еще?
— Ну, когда цветы распускаются, становится хорошо, можно… Можно много и долго ходить и при этом не уставать.
В качестве подтверждения он опять приложился к бутылке с блаженным выражением лица. Эм с завистью следила за движениями его шеи при глотках: у нее во рту было так сухо, что даже слюна не появлялась.
— Будешь? — Эм отрицательно помотала головой. — Ладно. Поставлю-ка ее сюда.
Геральт отставил бутыль поближе к девушке, сделал вид, что увлечен едой, и проследил, как Эм осторожно и недоверчиво забирает емкость, нюхает, приближает к губам. Он знал, что спиртное — худший напиток в случаях обезвоживания, но выбора не было.
— Ужасно, — прохрипела Эм и сделала еще несколько глотков. — А цветы когда распустятся?
— Вот-вот уже. Закусывать надо. Сядь. Возьми. Не так быстро, прожевывай хорошо. А то цветы помнешь.
Эм распробовала еду и набросилась на нее со всей своей порывистостью. Очень скоро пришлось оставить эту затею: после длительного воздержания желудок отказывался принимать пищу, к горлу подкатила тошнота. Чтобы заглушить неприятные ощущения, Эми стала чаще прикладываться к бутылке. В теле появилась странная расслабленность. Захотелось укутаться обратно в мягкую шкуру и закрыть веки, но в присутствии постороннего делать это было небезопасно.
— Расскажи еще про Белый лес, — попросил Геральт, пристраивая локти на колени.
— Ну… — Эм сдвинула брови. — Я… Эм-м… -Ведьмак тихо хмыкнул. — Я… Там все было одинаковое, а потом бац — и все двигалось и переливалось. Убивало. Особенно волосатый. Везде я валялась и тот. И пауков было много… Ненавижу пауков. Потом мы нашли такое… Большое… А оттуда как вылезет не пойми что… А этот опять вызвал этих, крылатых, а потом полез в дыру, а они за ним, не могла же я его бросить…
Геральт внимательно слушал, следил за живой мимикой Эми и, как ни странно, был абсолютно счастлив. Мысль о том, что где-то сидит половозрелый эльф, утверждающий, что он — Косичка, в окружении высокомерных интеллектуалов, и рассказывает похожую историю, еще больше его развеселила. В том, что Эми скоро станет прежней, он не сомневался.
— Ты можешь меня к нему отвести? — повторила Эми просьбу.
— Ты с ним очень близка?
— Это как?
— Да так, ничего. Что у тебя с волосами?
— А что с ними?
— Они были длиннее моих.
— Не знаю, — протянула девушка и потрогала гладкую макушку, рана на которой почти зажила.
— А это что? — он показал пальцем на свою шею и кивнул в ее сторону. Эм изучила пальцами шрам.
— Не знаю.
— А что там на шее висит?
Эм достала из-под рубашки треугольник, покрутила его, посмотрела на незнакомца и увидела, что он достал свой амулет в форме волка, а второй, тот, что Эм отшвырнула, протягивает ей.
— Не знаю, — повторилась она, недоверчиво косясь на мужчину.
— Ясно. Выпей еще.
— У меня в голове от этого что-то не то.
— Да? Очень странно. Пей.
— Надо его найти. Вдруг ему плохо.
— Ты совсем не изменилась, — Геральт тщательно вытер руки. — Ему не плохо, будь уверена.
— А ты откуда знаешь?
— Его узнали и забрали домой. Я сам видел.
— А мой дом… Где он? Кто-нибудь заберет меня домой?
От пристального взгляда желтых глаз Эми стало не по себе. В голове мелькали бессвязные образы, яркие, навязчивые. Беловолосый чудесно пах, его близость волновала и будоражила.
— Я сейчас сяду рядом с тобой, не пугайся.
— Это зачем еще? Не надо! — прошипела Эми и встала на ноги. Все кругом завертелось. Пришлось сесть обратно.
— Можно узнать, почему ты шепчешь все время?
— Чтобы… Чтобы… Не ударило…
— Ничего не ударит, — Геральт медленно поднялся и сел рядом с ней, следя за ее рукой, тянущейся за спину. — Смотри: э-ге-гей! — Голос у него был низким, глубоким и таким громким, что Эм даже вздрогнула. — Теперь ты попробуй.
— Не буду я. Это же… Больно будет…
— Ты просто трусиха.
— Я не трусиха!
— Все чего-нибудь боятся. А много бояться — не порок, — утешил он девушку с хитрым видом. — Жаль только, что ты себя так сильно ограничиваешь. Но и ограниченным быть — не порок…
— Я не ограниченная, — прошипела Эми и смерила его холодным взглядом.
— Как скажешь. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Например, о том, что скоро совсем стемнеет и… — Геральта прервал громкий короткий вскрик и смех, за ним последовавший.
— Совсем не страшно! — крикнула Эми в полный голос, ликуя. — Совсем!
— Выпьем еще?
— Да! Выпьем еще! — крикнула Эм, чмокнула Геральта в губы и пришла в ужас от самой себя. Геральт подался вперед, к ней, увидел, что эффект выходит противоположный, и отметил с улыбкой:
— Орать без конца тоже не лучшая идея.
— А мне нравится!
— Это хорошо, но ты так быстро охрипнешь, а я оглохну. Иди ко мне поближе.
Эми помотала головой.
— Когда я к тебе прикасаюсь, у меня в голове все путается, и вылезает что-то. Я лучше пойду.
— Но ведь это не больно, так? И куда ты пойдешь? — Геральт удержал ее за запястье, осознав, что лучший способ помочь ей — прикасаться почаще. Эм убрала руку. — Ты ничего не знаешь здесь. Переночуем. Потом я тебе все покажу.
Звучало вполне разумно. К тому же, перед глазами все было нечетко, расплывалось, а ноги не держали. Эми села обратно и принялась ковыряться в неухоженных ногтях.
— Косичка убивает пауков, а я не могу, — призналась Эми нехотя, подняв на Геральта глаза. — Мне нельзя без него. Не надо было убегать. Не знаю, что на меня нашло.
— Я тоже убиваю пауков, — заверил ее Геральт. — Со мной безопасно.
— Точно?
— Точно. Ляжем здесь, — ведьмак стянул рубаху, подцепив ее на спине. — Только ты должна знать, что у нас принято спать голыми, друг на друге.
— Зачем это? — изумилась Эм так сильно, что глаза чуть не вылезли на лоб.
— Откуда же я знаю, — Геральт стянул сапоги. — Так принято. По-другому нельзя.
— Странно это.
— И не говори.
— Я не хочу раздеваться, — заартачилась Эм, наблюдая за его действиями.
— Но по-другому никак нельзя.
— Я не буду…
— Ладно, сними тогда хотя бы кольчугу и ложись рядом. Дальше разберемся.
Эми послушалась, хотя смущению ее не было предела. Она аккуратно легла рядом с ведьмаком, потерла друг о друга голые маленькие ступни и вздрогнула, когда желтоглазый, облокотившись на ладонь и не сводя с нее кошачьих глаз, принялся медленно гладить ее по руке.
— Ты что делаешь? — спросила она испуганным шепотом.
— У нас это — проявление доброжелательности, — пояснил Геральт глухо, проклиная весь белый свет. Эм так исхудала, что поглаживание торчащих девичьих костей грозило окончательно избавить от вожделения. — Знак того, что ты в безопасности, нападать не стану.
Эми нехотя, резко погладила ведьмака по руке и груди
