Чутким ухом он уловил ругань справа по дороге. Источником оказалась старая горбатая женщина, которая шла и в голос ругала все вокруг, на чем свет стоит. «Должно быть, та самая теща», – заключил ведьмак. Ее обогнала девушка с чахлой рябой лошадью. Старуха, непонятно за что, ловко шваркнула ее по голове клюкой и покрыла отборной бранью. Девушка потерла голову и возмущенно посмотрела на Геральта в поисках поддержки.
Это была Эм.
Геральт почувствовал облегчение. Скрестив руки на груди и подняв одну бровь, он ждал, когда она подойдет.
- Вот, – гордо кивнула она головой на недоразумение рядом с собой, которое именовалось лошадью. Ее хилые, тонкие ножки что-то ему напоминали. В его лице и позе ничего не изменилось.
- Не смотри так! – возмутилась Эм. – Может, не очень эффектная, но зато выносливая, – многозначительно добавила она и погладила лошадь по шее. – А еще я еду припасла…
- Не сомневаюсь, что припасла, – Геральт отвернулся от нее, поправляя седло на Плотве. – Даже не хочу знать, как тебе досталось это чудо.
Эм очень обиделась. Она так старалась порадовать его, исправиться, произвести впечатление, и думала, что добыть лошадь – как раз то, что нужно. К тому же, эту бедняжку ей отдали за помощь семье, в которой сильно болел мальчик. И еще Эм много думала о щетке для волос, подарке Геральта. Она представляла их встречу совсем по-другому.
- Ну? – развел ладонями Геральт. Он уже был в седле и отъехал от нее.
Эм посмотрела на него испепеляющим взглядом. Что – ну? Как будто она умела забираться в седло.
- Ясно, – вспомнил ведьмак и спрыгнул на землю. – Ногу ставишь сюда, вторую закидываешь так, держись, а потом едешь всю дорогу молча.
- Ты в сшитой мной рубашке, – зло вставила она ему вслед.
- Родная, – размышляла вслух Эм, гладя свою лошадь по гриве, – как мы тебя назовем?
- Эн, – сразу нашелся ведьмак, ехавший рядом. Впрочем, опять вспомнив про ее логику, засомневался. – Знаешь, кроме алфавита есть еще много интересных междометий.
- Не слушай злого дядю, – успокаивающе проговорила Эм в ответ, – к старости люди часто становятся ворчливыми.
Геральт чуть не поперхнулся.
- Назову тебя Яблочко, – сказала Эм, посмотрев на пятнистую голову животного. Лошадь фыркнула одновременно с ведьмаком.
- Я хочу научиться стрелять из лука, и побыстрее, – повернулась она к нему. – Я буду дополнять тебя. Ты – ближний бой, а я – дальний… Буду прикрывать.
Геральт отрицательно покачал головой. Какие детские, наивные представления. К тому же, с ее характером и ловкостью он живо представил себя со стрелой, вонзившейся в необычное место.
Эм закусила губу. Помолчав, она опять попробовала:
- У меня есть идея насчет спального места. Я могла бы обшить полотнище чем-нибудь мягким, а в ногах сделать большой карман. Так ноги не будут мерзнуть.
- Еще одна хорошая идея, – отозвался ведьмак. – А если на нас нападут, то мы грациозно в этих мешках ускачем, и поминай, как звали.
Эм опять вскипела. С каких пор Геральт из Ривии стал такой язвой? Он вообще мог нормально с ней поговорить?
Довольно долго они ехали молча. Мимо проехали несколько телег, всадников. Эм уже начинала привыкать, что слово «обед» и их образ жизни не пересекаются. Как и в первый раз, от долгой езды у нее болели спина, ноги. Она старалась отвлекаться и не думать об этом.
- Лютик! – неожиданно крикнул Геральт, спешился и нагнал человека, идущего по обочине дороги.
- Геральт! – обрадовался человек, и с чувством обнял ведьмака. – Я тебя не видел с… Очень давно, – осекся он. – Куда направляешься? На юг? Ну, значит, нам с тобой по пути, – Человек по имени Лютик обрадовался еще больше.
Эм наблюдала со стороны за этой странной встречей. Она отметила смешную шапочку с пером на голове у незнакомца, лютню. Вероятно, он был музыкантом. Эм невзлюбила нового участника похода с первого взгляда, слишком уж он казался... Кисейным.
- А это что за… девушка? – подозрительно немногословно спросил Лютик, кивая в сторону. Геральт посмотрел туда же, куда и его друг. Эм по-прежнему сидела на своей непутевой лошадке, хмурясь и кривясь, как будто только что съела лимон.
- Это… Потом расскажу, – бросил ведьмак. – Только не говори с ней, не оберешься, – наказал он, тряхнув указательным пальцем.
Лютик сидел за столом и уже целый час не менял до крайности удивленного выражения лица. Причиной этому служили бесконечные препирательства и реплики, которыми обменивались его соседи. Лютик, тот самый Лютик, закаленный разными жизненными ситуациями, общением с женщинами, не мог припомнить ничего подобного. Хранивших полное молчание в дороге, Геральта и девушку как будто прорвало, когда они зашли в трактир. Постоянно подначивая друг друга, они выворачивали слова и идеи до такой степени, что терялся всякий смысл. Лютик не мог понять, о чем они в итоге беседуют, не мог проследить, как это начиналось и заканчивалось, но повторялось это снова и снова. Больше всего барда удивлял его старый друг: он никогда не видел Геральта таким и не подозревал, что это возможно. Ведьмак, казалось, помолодел лет на двадцать. Внешне он был все так же спокоен, собран, в отличие от красной, кипятящейся Эм, но в его голосе и глазах было что-то необычное и очень озорное. Лютик мог поспорить, что Геральт получал от этого бредового общения удовольствие.
- Хватит! – воскликнул он, не выдержав. – Поберегите уши поэта и музыканта! Еще немного, и меня разорвет, ей-богу! В конце концов, я могу вам еще пригодиться.
За столом наступила тишина.
- Простите, – обратился Лютик к соседке, – могу я все же узнать, как Вас зовут?
Геральт посмотрел на Эм с вызовом: да, мол, давай, скажи, как тебя зовут.
- Эм… – ответила она и, покрутив губами в поисках подходящей гласной, закончила: – Эми. Да. Меня зовут Эми.
Она победоносно посмотрела на ведьмака. Эта импровизация очень ей понравилась. Такого необычного имени в ее краях отродясь не бывало, не какая-нибудь Брумгекснольтен, к тому же, она вдруг почувствовала себя на порядок женственнее.
Народ постепенно набирался в трактире. Уже играла музыка, кто-то танцевал. Вечер был в разгаре. Лютик долго и витиевато рассказывал
