— А ты, Шмак? — кивая на татуировку на пальцах, плохо видимую в мерцающем свете керосинки, спросил Бес.
— Ну да. — ответил парень, прикрывая татуировку другой рукой.
— Угораздило тебя…
— Бывает. — новый знакомый безразлично пожал плечами.
— Тебя «бандерлоги», искали… Сюда не совались, но ближайшие окрестности прошерстили основательно.
— С чего ты взял, что именно меня?
— Ганс и Болт, возвращаясь с зачистки видели парочку «обезьянок», крутившихся возле твоего хранилища. Вернувшись, сказали об этом Грешнику, а тот приказал сразу же передать при случае тебе.
— Передал. И?!
— Все взлетело на воздух, — спокойно ответил Шмак.
— Вот… — Бес шумно выдохнул, матерясь сквозь стиснутые зубы.
— Одно успокаивает, свое они уже нашли.
— Да ну?!! — недоверчиво, поглядывая на него, парень испуганно заерзал.
— Наптеры.
— А-аа. А где их накрыло, не скажешь?
— Не советую. Поживиться там все равно нечем. А вот стать кормом для личинок вполне.
— Ну ладно… Я пойду..
Поисковик кивнул и лег, смотря в спину уходящего Шмака.
Не так давно, Бес делил трапезу с одним из «яйцеголовых», и тот, окосев от выпитого, с детской простотой заявил, что наптеры — это всего-навсего ciphonаptеra — блохи. Только мутировавшие до размеров немецкой овчарки. Всего то… Он усмехнулся и сел, вытаскивая руки из комбинезона. Мысли перескочили. «Бандерлоги»… Остатки военных структур и Коммун, покинувших эти земли после Бойни с объединенными бандами. Горстка людей сумевших найти проход через Больные земли и долгие годы считавшиеся пропавшими. Обычно места, подобные Лежбищу, они обходили стороной, да и претензий на чужие земли никогда не предъявляли. К слову сказать, они вообще крайне редко появлялись.
— Бес! Зайди. Грешник зовет! — голос прервал его размышления и вернул к действительности.
Он встал, завязал рукава комбеза на поясе и повернулся к кирпичной стенке, перекрывавшей половину Лежбища, из-за которой донесся голос.
Грешник, живое воплощение доблести, отваги и авторитета. Легендарная фигура, одним словом. Поговаривали, он в одиночку вырезал «стаю» Диких. Забрал тяжело раненого друга и тащил на себе двадцать километров до бомбоубежища, находившегося среди развалин газовой станции. Впоследствии, это бомбоубежище и стало Лежбищем. Кстати ходили слухи, друг умер практически сразу после спасения. Так что получается Грешник всю дорогу тащил труп.
Подождите, пожалуйста.
Он не охотно остановился, повернулся и недовольно посмотрел на спешащую к нему светловолосую женщину в темных утепленных штанах и такой же толстовке с капюшоном.
— Вам наверно еще не передали, мою просьбу встретиться с вами? — она прикусила нижнюю губу и изучающе посмотрела на него.
— Отнюдь… Даже вкратце обрисовали суть вашего вопроса…
— И что вы скажите? — женщина перебила его не дав договорить.
— Вам же наверняка передали мой отрицательный ответ. — терпеливо продолжил поисковик.
— Я вам хорошо заплачу.
— Сильно сомневаюсь что у вас есть что-то дороже моей бесценной жизни. — съязвил Бес.
— Перестаньте. Не будьте таким бесчувственным.
— А вы нет? Вы готовы положить мою буйную голову ради того чтобы узнать что — то о своей семье. Обратитесь к Грешнику. Он кого-нибудь посоветует.
— Уже обращалась. Он сказал если не вы, то больше никто не согласится даже повернуться в ту сторону. — женщина поменялась в лице, по всей видимости собираясь расплакаться.
— Поймите. — Бес сделал над собой очередное усилие, подавив вспыхнувшее раздражение. — Невозможно пробиться вглубь Кучергановки. На ее месте огромный котлован, окруженный токсичной средой.
— Но моя семья…
— Здесь у всех была семья. — лавина раздражения все — таки пробила брешь в заслоне терпения поисковика. — И время от времени каждому из них… — он обвел рукой присутствующих в Лежбище… — снятся погибшие близкие. Вы же решили, что это чудо-чудесное. Знак, их относительного благополучия. Что ваши родственники живы и здоровы. И только вас им не хватает… может и не хватает конечно, да только не в этом мире…
— Прекратите… — женщина все-таки пустила слезу и начала громко всхлипывать. — Вы жестокий человек!
Бес скривился.
— Пустой разговор.
Дойдя наконец до перегородки, стукнул ногой в дверь. Где то, за ней, в самом нутре Лежбища, сердито тарахтел генератор. Через несколько секунд часть стены рядом с дверью с противным скрежетом откатилась в сторону. Он сощурился от яркого света и шагнул в открывшийся проход. В ноздри ударил аппетитный запах чего — то острого и свежесваренного, и у него моментально отозвался желудок, намекнув что он совсем не против.
В дверном проеме напротив, подперев плечом косяк, стоит Грешник в своей неизменной балаклаве. Нигде и никогда не появляющийся без этого атрибута. Поговаривают лицо у него обожженное и похоже на запеченное яблоко, а еще ходят слухи об отсутствии носа и обоих ушей. Так что, в целом люди, как любили почесать языками, так и чешут, и сейчас не исключение. А внимания, Грешник, и без этого привлекал. Высокий, под два метра ростом, с настолько широкими плечами, что разверни их и он упрется в противоположные стенки. Человек, наделенный недюжинной физической силой. На спор, гнувший стальные прутья толщиной в два пальца. Характер у Грешника «нордический», до того спокойный, что иногда казалось нереальным отреагировать на некоторые ситуации так, как это делал он. Помимо этого обладал такими качествами как рассудительность, умел отсекать целесообразное от нецелесообразного, внимательно слушать и принимать логически правильные решения. Слабых сторон либо не имел, либо умело их скрывал. Являлся хозяином Лежбища и еще нескольких заведений. В которых непосредственно на месте осуществляли контроль другие люди, но в конечном итоге подчинялись все они Грешнику. И при всем при этом, официально было не принято считать его руководителем отдельной группировки.
— Жив? — спросила маска.
— А ты не видишь? — огрызнулся Бес. Ты когда-нибудь тряпочку свою меняешь, или она у тебя приросла?
— Не твое дело. Смотри, договоришься… — Грешник шагнул на встречу. — Дуремар вчера на приеме у меня был, на тебя жаловался. Говорит, ты обязательства по контракту не выполняешь. Ссылался на Кодекс и грозился потребовать суда Чести.
— А она у него есть? — усмехаясь спросил Бес.
— Не смешно. Вопрос серьезный может подняться.
— Какой еще вопрос?! Какое отношение он имеет к Кодексу? — взбеленился Бес. — Кодекс это всего лишь перечень правил, которых надо придерживаться! И написан он был для нас! Поисковиков!
— Дурень! Зри в корень! — маска сверкнула глазами. — Написан Кодекс кем?
А ты мало того что не следуешь их наставлениям, так еще и открыто подвергаешь сомнению факт их существования. Несколько раз уже поднимался вопрос об исключении тебя из рядов Поисковиков. Пойми, твоя независимость не всем по нраву. Ты как та кошка, что гуляет сама по себе. Спасибо еще ко мне прислушиваешься. А Дуремар со своей мелочевкой послужит катализатором… Поводом, чтобы тебя приструнить. Устроят показательный процесс…
— Я все понял. — оборвал нравоучения Бес.
— Сильно сомневаюсь. — тут же прокомментировал Грешник.
Бес оскалился и уставился в глаза Грешнику. На что тот сразу же отреагировал:
— Ладно, убили тему. Пойдем, перекусим, заодно обмусолим. Тема есть кое-какая. — И, развернувшись,
