— Никогда не замечал.
— Возможно, это действительно звучит немного смешно и неправдоподобно. Мне сложно описать. Это то, что я чувствую: его доброту, самоиронию. Он позволяет окружающим смеяться над собой, хотя сам намного успешнее, умнее, добрее и даже симпатичнее большинства из них.
— Хотела бы познакомиться с ним?
— Конечно, — Линда снова улыбнулась, — он интересная личность, хотя я немного его боюсь.
— Почему?
— Боюсь ошибиться.
— Что вполне вероятно. Но теперь перейдем к более важным вопросом. Например, к твоему заработку…»
Рома остановил видео и посмотрел на своих друзей:
— Блин, чуваки, что это было? Это пранк что ли такой?
— Вроде нет, — Вова взял в руки телефон и начал пересматривать интервью. Слушай, Рома, поздравляю тебя!
— С чем?
— Ты нравишься не просто известной личности, но и очень красивой девушке. Посмотри, какая она худенькая, прям, как ты любишь.
Вова посмотрел на друга и удивился: глаза Ромы горели, а на лице блуждала какая-то глупая наивная улыбка.
— И что делать-то? — спросил он как-то беспомощно, как мальчишка.
— Я знаю, — подал голос Сергей, — позвони Стасу Герману и попроси ее номер.
— Нет, это банально, — сказал Вова.
— Ты прав. К такой девушке нужен изысканный подход, если хочешь затащить ее в постель.
Смех Ромы вышел немного нервным, Сергей это сразу заметил и умолк, а вот Вова знал его еще не так долго.
— Только в постель? — уточнил он.
— Ты же знаешь: не верю я всем этим шкурам, — снова как-то быстро и резко ответил Рома, но Вова и сейчас не заметил горечи в его голосе. — Впрочем, я придумал, что мы сделаем!
— Что? — Сергей воодушевился.
— Запишем прямо сейчас и зальем на мой канал видеобращение к Линде, где я приглашу ее на нашу мартовскую тусу. Если приедет, значит, точно пранк.
— А не наоборот ли?
— Поверь мне, Вовчик, после моего обращения она точно не захочет приехать. Серега, настраивай камеру!
— Но ты пьян, Рома! — воскликнул Вова.
— И что?
— А то, что не каждый день тебе симпатию выражает Линда Гермини. Лучше завтра на трезвую голову.
— Думаешь? — Рома начал сомневаться, и огонек в его глазах начал тускнеть. Заметив это, Сергей решил вмешаться:
— Нет, стоит записать видео сейчас и сделать его таким, как ты чувствуешь. А то завтра ты просто-напросто передумаешь.
— Тогда решено. Мотор!
Через час на канал Ромы было залито новое видео «Обращение к Линде Гермини», в котором Рома, сидевший на фоне своей знаменитой барной стойки, в спортивных штанах, помятой футболке, торчащими во все стороны волосами, обращался к девушке:
«Линда Гермини, — так начал он, — я посмотрел твое интервью у Германа и узнал, что симпатичен тебе. Сказать, что я удивлен, это ничего не сказать. Я бы мог сказать, что твои книги и фильмы отстой, что ты никудышная актриса, но не могу, потому что читал и смотрел — мне понравилось. Но спешу тебя разочаровать: я совершенно не соответствую той картинке, которую ты нарисовала в своей голове. Если ты надеешься на какую-то романтику и нежность с моей стороны, то этого не будет, — на этом месте глаза Ромы загорелись, — но если ты хочешь поразвлечься, то милости просим. 7 марта в клубе «Палладиум» с девяти вечера будет наша тусовка. Думаю, что с фейс-контролем у тебя проблем не будет. Так что приходи — развлечемся».
— Грубо, — сказал Вова после просмотра.
— Ты нормальный? Ни одного матерного слова! — воскликнул Рома.
— Словом «поразвлечься» ты прямым текстом говоришь о сексе на одну ночь.
— А о чем я еще должен говорить? Ты такой наивный.
— Теперь она вряд ли приедет, — сказал Сергей.
— И правильно сделает, — Рома улыбнулся. Хотел было еще что-то добавить, но передумал и просто уставился в окно.
— Вот дурак, — сказал Саша, сидя у себя дома и смотря это видео.
До вечеринки оставался еще целый месяц, и в эти дни никакой реакции Линды на видеообращение не было, хотя журналисты и просили ее прокомментировать ситуацию.
— Вы приедете на мартовскую встречу с Ромом Хулиганским?
— Придет время, и вы всё узнаете, — спокойно отвечала Линда, и по выражению ее лица было сложно прочесть какие-либо эмоции — не зря она была актрисой.
Рома тоже в эти дни старался не поддерживать разговоры о ней и вообще не думать о возможной встрече, потому что, как ни крути, а ему хотелось увидеть ее на вечеринке.
Почему же тогда он так грубо ее пригласил? Сейчас Рома уже не мог ответить на этот вопрос. В тот момент он считал, что поступает правильно, а теперь жалеть уже было поздно — ему не было свойственно жить прошлым. Хотелось почему-то в эти дни уснуть и проснуться уже 8-го, а лучше 20-го марта, когда окружающие обо всем забудут и не станут донимать вопросами.
Но к удивлению Ромы, все друзья и знакомые проявили небывалую тактичность, потому что 7 марта в «Палладиуме» никто даже не упоминал имя Линды. И тогда Ром вдруг понял: а никто и не воспринял всерьез ни его видеообращение, ни признания Линды в студии Германа. Все отреагировали на происходящее правильно: как на шутку, — и Роме тоже следовало так поступить.
Осознав это, его настроение улучшилось, и он вернулся к своему любимому занятию — дегустации различных алкогольных напитков.
— Полегче, так и в больничку загреметь снова можно, — заметил Сергей.
— Всё под контролем, Серый, иди лучше девку какую сними, а меня оставь, — ответил Ром, наливая себе виски.
— Ну, ладно, я буду с нашими. Ты тоже подходи.
— Ага.
Откинувшись в своем кресле, Ром улыбнулся: а жизнь ведь прекрасна. У него всё есть для счастья. Как же приятно было ощущать эту легкую эйфорию, разливающуюся по его телу. Доктора уже несколько раз говорили завязывать, и он честно пытался, но ничто не могло заменить ему радость от этого тепла во всем теле. Рома был счастлив.
— Бухаешь в одиночестве? — кто-то хлопнул его по плечу, и Роме пришлось вернуться в реальность.
— О, неужели сам Василий Иванов к нам пожаловал? Уже всем прочел нотации, наслаждаясь своей офигенностью?
Вася рассмеялся:
— Решил начать с тебя.
Рома улыбнулся. Вася тоже был видеоблогером, очень даже успешным: весь такой красивый, опрятный, культурный — полная противоположность Хулиганскому. Они никогда не дружили, иногда даже записывали друг на друга диссы или просто критиковали, но при этом вражды между ними не было. А более внимательный свидетель их бесед или словесных перепалок всегда мог заметить, что эти двое, несмотря на все различия, на самом деле очень похожи. Сами Вася и Рома, кстати, об этой схожести знали, но никогда не говорили об этом вслух. До этого времени.
— Мне кажется символичным то, что Линде Гермини нравимся именно мы с тобой, — сказал Вася, улыбаясь, и он был первым, кто заговорил о ней в этот вечер. Рома же словил себя на мысли, что это напоминание о ней не вызывает в нем дискомфорта.
— Я сразу же об этом подумал,
