– Кто «он»?
– Мужик. Здоровый. Белобрысый такой.
– Это раб, Болаф. Я его раньше видел. Здесь рабов немного, человек шесть, – горестно пояснил Камил.
– А что ему от нас нужно?
– Кто его знает, – хмыкнул Ишим. – Может, рабами сделает.
– С рабами так не обращаются, – скептически покачал головой танцор. – Комната хорошая, с коврами и умывальней. Еды много, взвара холодного полный кувшин. Нет, только не рабами. Может, выкуп хочет получить?
– А что, за тебя есть кому платить? – заинтересовался Ишим.
– За меня – некому, – отперся Камил. – Но он-то не знает.
– А за тебя? – Товарищи по несчастью уставились на Тана.
– Я сирота, – пожал плечами принц, убежденный, что родичи жены не обязаны платить за него выкуп.
– Значит, не из-за выкупа, – подвел итог Ишим. – Тогда зачем?
– Подождем, сам объяснит, – вновь ложась на подушки, хмыкнул Танио.
Хоть отоспаться, раз уж так вышло. Неизвестно еще, что ждет впереди, но лучше быть в форме. А еще теплилась в глубине сознания надежда на друга. Не может такого быть, чтобы Зак оставил его здесь, не попытавшись выручить. Да и предмет их задания, скорее всего, тоже где-то здесь.
Интересно, а зачем колдуну иномирянка? Хотя… Если он видел ее танцы, вопрос неуместен. Однако если правдивы слухи, что ходят в народе про колдунов, то на эти цели вполне пошла бы и деревенская девчонка.
Лично он вообще до этого похищения считал, что колдуны остались в далеком прошлом, когда маги подвергались гонению во всем мире. Подвергались по приказу королей, правящих в то время и в Тордизании.
Лишь после того как выяснилось, что недюжинными магическими способностями обладает старший сын короля Дардиэра, магам вышло послабление. Поневоле пришлось терпеть их во дворце – наследник пожелал всерьез учиться магическому искусству. А уж после того как маги помогли разбить три иноземные армии, объединившиеся против Тордизании, королю ничего другого не оставалось, как объявить им благодарность и издать указ о неприкосновенности.
И только много позже, когда принц-маг стал королем и объявил о создании Совета магов, который сам и возглавил, начали вступать в Тордизанский ковен и иноземные маги. Чтобы было куда бежать в случае преследования.
А про то, что и нападение иноземцев, и пробуждение в принце интереса к магическому ремеслу было результатом многолетней и многоходовой интриги ковена магов, Танио случайно услышал уже в доме жены.
Вот и полагал принц, что никак не может быть у самой границы черного, то есть дикого, мага.
Дверь открылась, и служанка с испуганными глазами внесла котелок с плавающими в душистом бульоне кусками вареного мяса. Поставила на стол и быстро вышла, чтобы вернуться через пару мгновений с мисками, ложками и какой-то тряпкой в руках. Сунула на стол посуду, швырнула тряпку Камилу и проворно выскочила прочь. Дверь захлопнулась, заскрипели засовы.
Пленники, заметив за дверью несколько вооруженных рабов, даже не попытались заговорить с напуганной до смерти женщиной. Да и что она могла им сообщить нового?
– Не нужны мне их подачки! – зло отбросил танцор тряпку, оказавшуюся рубашкой, и отвернулся к стене.
– У-у! Кормят здесь неплохо, – радостно потер руки проводник, подсаживаясь к столику.
Принц пожал плечами и присоединился к нему. Раз принесли еду, значит сегодня ни убивать, ни в ритуалах использовать не будут. Для ритуалов жертвы должны быть голодными и ослабленными. Тогда с ними легче справиться. Хотя и объяснял ему Зак, что использование ритуальных жертв – это ложный путь, заблуждение недоученных магов, но ведь как раз дикий маг может про это и не знать.
– Камил, а ты что же? – с недоумением уставился на танцора проводник, заметив, что их сокамерник не двинулся с места.
– Я не хочу.
– Тебе нужно поесть, – назидательно объявил Танио. – Ты потерял много крови.
– Не хочу, – упрямо и зло бросил Камил, не поворачивая головы.
«Странно», – хмыкнул принц, втаскивая в свою миску большой кусок жирного мяса. Почему танцор отказывается? Ведь он ничего не ел почти сутки. Да и вообще после магического исцеления обычно жутко хочется жрать. Танио помнил, как буквально забрасывал в себя еду в тот раз, когда Зак лечил его плечо.
– Камил, – вновь обернулся к упрямцу принц и уставился на него требовательным взглядом, – скажи правду, почему ты не ешь?
– Я сказал, – не глядя принцу в глаза, буркнул тот.
– Он не будет есть, – невнятно пробормотал Ишим, вгрызаясь в сочную кость.
– Почему? Ишим! Я кого спрашиваю! – разозлился Танио.
Он, значит, все силы отдал, перенервничал, Зака едва умолил, чтобы поднять из мертвецов этого упертого актеришку, и все лишь для того, чтобы потом смотреть, как пациент подыхает с голода?
– Он хозяина, – спешно проглотив недожеванный кусок, объяснил Ишим, – врагом считает.
– Ну и что?
– В доме врага не едят! – вытаращился проводник, потрясенный тем, что нашелся человек, не знающий таких простых вещей.
– Почему? – так же изумленно вытаращился на него Танио, не видя в этом никакой логики.
– Ну как же. Если ты разделил с человеком его еду, нельзя его убить. А Камил хочет убить колдуна, чтобы забрать девушку.
– А девушка хочет, чтобы ее забрали? – хмыкнул принц, прикидывая, как бы уговорить танцора поесть.
– Конечно.
– Почему?
– Колдун хочет продать ее шейху Зейдису, – пояснил проводник.
– И что? У шейха разве плохо? Он же богат, – вспомнив, что именно туда они первоначально должны были отвезти Нату, рассудительно изрек принц.
– Как ты можешь! – гневно прикрикнул, так и подскочив от этого заявления, танцор. – Ната от него еле сбежала! Ты хоть знаешь, что этот старый плесневелый гриб девушек заставляет делать?
Танио не знал. Но, взглянув в горящие ненавистью глаза Камила, очень ясно понял, что и знать не желает.
– Прости, – разглядев на честном лице принца раскаяние, мгновенно остыл танцор. – Я тебе жизнью обязан, Ишим рассказал… Если бы не ты…
«А интересно, – мелькнуло в голове Танио, – есть у них какие-то законы насчет тех, кому обязан спасением?»
И он немедля задал этот вопрос Ишиму. Проводник утвердительно кивнул, дожевал свой кусок и подробно объяснил, что спасенный по желанию спасителя либо становится его рабом, либо должен выкупить свою жизнь. Но во всех случаях не имеет права объявить спасителя врагом. Никогда.
– Замечательное правило! – бурно обрадовался Танио, стараясь не замечать, как сразу помрачнело лицо танцора.
– Камил, – не оборачиваясь к должнику, ласково позвал он, наливая в третью миску бульон и кладя побольше мяса, – иди к столу и хорошенько поешь. Я тебе приказываю. И рубашку надень.
Танцор злобно буркнул что-то непереводимое и нехотя подтащился к столу. С ненавистью глянул на принца, мгновенно притворившегося, что полностью увлечен обгладыванием кости. И никаких таких взглядов в упор не замечает.
Потом еще пару раз жалобно вздохнул и взялся за ложку. А Танио искоса наблюдал, как дрожит от нетерпения рука танцора, несущая ко рту еду, и хвалил себя в душе за своевременную находчивость.
Он и раньше догадывался, что если у тебя имеется сильный враг, не соблюдающий никаких рыцарских правил, то очень неумно ограничивать этими правилами себя самого. А теперь вообще уверовал в это всей
