– Вот видишь, – говорит она пульту, вернувшись в спальню. – Я все контролирую. Я, а не ты.
Она относит пульт в сейф и ложится спать.
Вторник практически не отличается от минувшего понедельника, и Гвенди то и дело вспоминается «День сурка», совершенно дурацкий фильм, который так нравится Райану.
Она опять просыпается поздно и все утро валяется в постели. Потом принимает ванну, дочитывает Пирсона – еще до обеда, – а после обеда начинает нового Джона Гришэма и читает первые четыре главы.
Настроение совершенно не праздничное, но Гвенди заставляет себя вытащить из кладовки искусственную елку и коробку с рождественскими игрушками. Она ставит елку в углу гостиной и вешает на входную дверь прошлогодний венок. Когда Касл-Рок погружается в вечерние сумерки, Гвенди едет к родителям ужинать. Сегодня мама приготовила лазанью и овощной салат, и Гвенди съедает по две большие порции того и другого. После ужина они с папой опять выгоняют маму в гостиную, а сами моют посуду. Потом все втроем смотрят по телевизору «Светлое Рождество», а по окончании фильма мистер Питерсон устраивает представление, сразив наповал и жену, и дочь: закатав штаны до колен, изображает Бинга Кросби и выдает целиком всех «Сестер». Миссис Питерсон смотрит, не веря своим глазам, затем падает на диван и так громко хохочет, что в итоге ее пробивает кашель, и мистер Питерсон мчится в кухню за стаканом воды. Выпив воды, миссис Питерсон начинает икать и издает оглушительную отрыжку – и они все втроем снова смеются до колик. Чуть позже Гвенди едет домой, и в лучах ее фар пляшут снежинки.
Она едет по городу не торопясь и заходит в квартиру ровно в половине десятого, с трудом удерживая в руках стопку пластиковых контейнеров с гостинцами, которые ей собрала мама. Здесь и лазанья, и мясная запеканка, и чизкейк – еды хватит до Нового года, если не дольше. Гвенди пытается открыть холодильник, и тут звонит телефон. Она на миг оборачивается к столу, где оставила телефон и ключи, и продолжает запихивать контейнеры в холодильник. Самый большой из контейнеров она ставит на верхнюю полку, рядом с полупустыми пакетами молока и апельсинового сока, потом пытается освободить место на нижней полке, и тут телефон звонит снова. Не обращая внимания на звонки, Гвенди все же заталкивает в холодильник два оставшихся контейнера. Телефон все звонит и звонит. Гвенди захлопывает холодильник, и вдруг ее словно бьет молнией, и она приходит в себя.
Она бросается к телефону и хватает его, сбив на пол ключи.
– Алло! Алло!
Сначала в трубке лишь тишина, потом – громкий треск.
– Алло! – снова говорит Гвенди, с досадой тряхнув головой. – Это кто…
– Привет, малышка… Я уже собирался класть трубку.
Все внутри обмякает, и Гвенди приходится прислониться к столу, чтобы устоять на ногах.
– Райан… – шепчет она в трубку.
– Гвен, ты тут? Ты меня слышишь?
– Я тут, милый. Я так рада, что ты позвонил. – У нее по щекам текут слезы.
– Слушай… Не знаю, сколько продержится связь. Мы не смогли отправить наши материалы в газету… вообще никуда… вчера… повсюду пожары.
– У тебя все в порядке, Райан? Ты в безопасности?
– У меня все в порядке. Я хотел тебе сказать… я себя берегу… постараюсь вернуться домой, к тебе.
– Я ужасно соскучилась, – говорит Гвенди, не в силах справиться с наплывом эмоций.
– Я тоже соскучился… не знаю, когда будет возможность опять позвонить, но я буду стараться… к Рождеству.
– Ты опять пропадаешь.
В трубке снова раздается оглушительный треск. Гвенди убирает телефон от уха и ждет, когда треск прекратится. Среди этого шума она слышит едва различимый голос Райана:
– …люблю тебя.
Она опять прижимает телефон к уху.
– Алло! Ты меня слышишь? Береги себя, Райан! Пожалуйста. – Теперь она почти кричит.
Треск помех в трубке сменяется тишиной. Гвенди еще крепче прижимает телефон к уху в надежде услышать хотя бы еще одно слово – хоть что-нибудь, – но не слышит вообще ничего.
– Я люблю тебя сильнее, – наконец шепчет она и нажимает кнопку завершения разговора.
34
Больше двух суток безделья (Гвенди старательно убеждает себя, что вовсе не ленится, а отдыхает и перезагружает мозги, – но тщетно) она уже не выдерживает. В среду она просыпается на рассвете и отправляется на пробежку.
Идет мокрый снег вперемешку с дождем, на дорогах скользко, но Гвенди упорно бежит вперед, подняв капюшон толстовки. Обычно ей нравится бегать по центру Касл-Рока. Она выбирает свой традиционный маршрут: по Главной улице, прямо по проезжей части – тротуары еще не чистили от снега, – мимо мэрии, библиотеки, «Вестерн-Авто», в обход вокруг городской больницы, потом мимо офиса «Рыцарей Колумба» и обратно к Вью-драйв. Гвенди испытывает чувство правильности своего мира, чувство сопричастности. Она немало поездила по стране – сначала в качестве менеджера по работе с клиентами рекламного агентства, потом как писатель/кинематографист и наконец как государственный служащий, – но есть только один Касл-Рок, штат Мэн. Как очень верно сказала мама в давешнем разговоре с незнакомцем в маленькой черной шляпе, здесь ее дом.
Но сегодня она ощущает себя иначе.
Сегодня она ощущает себя приезжей, оказавшейся в незнакомом, чужом и не слишком приветливом городе. В голове громоздятся какие-то мысли, но сосредоточиться не получается, ноги – ватные и тяжелые.
Сначала она решает, что это связано со вчерашним звонком Райана – с оборвавшимся на полуслове разговором. Повесив трубку, Гвенди плакала, пока не уснула.
Но уже на обратном пути она пробегает мимо полицейского участка и только тогда наконец понимает, в чем дело. И впервые осознает, как сильно ее пугает встреча, назначенная на сегодняшнее утро.
35
Первое впечатление Гвенди от Кэролайн Хоффман: эта женщина привыкла добиваться своего.
Гвенди приходит в полицейский участок в девять пятьдесят утра (на десять минут раньше назначенного времени), в надежде, что Хоффманы еще не приехали и ей удастся обсудить ход расследования с шерифом Риджвиком.
Но все трое уже ждут ее в конференц-зале. Шейлы Брайхем, проработавшей диспетчером в полицейском участке Касл-Рока много лет, нет на месте, поэтому в конференц-зал Гвенди провожает старший помощник шерифа Джордж Футмен.
Шериф Риджвик расположился с одной стороны длинного узкого стола. Рядом с ним стоит пустой стул. Мистер и миссис Хоффман сидят напротив шерифа, их разделяет еще один пустой стул. Они интересная пара. Фрэнк Хоффман – щупленький и низкорослый, носит очки. Его мятый коричневый костюм, как говорится, знавал лучшие дни. Под глазами мистера Хоффмана темнеют круги, тонкий нос явно был неоднократно сломан. Кэролайн Хоффман – дородная, широкоплечая дама дюйма на три-четыре выше мужа. С таким мощным сложением она могла бы пойти в лесорубы,
