Пришлось его встряхнуть.
— Небеса в безопасности, — повторила я.
На этот раз Ястреб взглянул на меня. Его лицо всё ещё искажала боль, но он вернулся к реальности.
— Сначала я напугал семью известиями о взрыве, а затем усугубил ситуацию, когда сказал, что у Жнеца есть стирательное оружие. Может, и не стоило вываливать весь этот ужас, но им надо знать, что за ними охотятся. У них есть право понимать риски и искать наилучший выход.
От живописания кошмаров он перешёл к самобичеванию. Я попыталась его отвлечь.
— Я говорила с Натаном. Мы поняли, что Жнец мог всё устроить так, чтобы его заново наняли в Игротехники.
Ястреб вскинулся.
— Нам надо…
Я перебила его.
— Натан уже предупреждает Игротехников, чтобы они остановили набор новичков до поимки Жнеца. И понимает, что это значит для него самого.
— Бедный. Игротехники говорили о его найме?
— Намекали.
Мы сидели в тишине, пока снова не заговорил бестелесный голос.
— Игрок Ястреб, гражданин Небес, игрок Кассандра, гражданка Небес, предлагает вам перемещение между мирами Игры в Амфитеатр. Вы принимаете предложение по перемещению в Игре?
— Встреча продолжилась, — устало сказал Ястреб. — Надеюсь, они не станут задавать слишком много сложных вопросов. Когда люди знают тебя столетиями, им легко поймать тебя на лжи.
— Игрок Джекс Торп Ли Грэнтхэм, гражданка Ганимеда, — продолжил бестелесный голос, — игрок Кассандра, гражданка Небес, предлагает вам перемещение между мирами Игры в Амфитеатр. Вы принимаете предложение по перемещению в Игре?
— Что? — ахнула я. — Почему я? Ты сказал, что семейные встречи только для своих.
— Кассандра хочет, чтобы ты выступила, как свидетель, — ответил Ястреб. — Ты помогла остановить взрыв, поэтому у семьи к тебе есть особые вопросы.
Бестелесный голос не унимался.
— Ответ не распознан.юуюяуы Вы принимаете предложение по перемещению в Игре?
— Игровая команда. Принимаю предложение по перемещению в Игре, — сказал Ястреб и исчез.
Я сглотнула. Мне предстояло увидеться со всеми Игроками-основателями Небес в знаменитом Амфитеатре.
— Игровая команда. Принимаю предложение по перемещению в Игре.
В Амфитеатре проходили самые важные собрания Игры. Он часто появлялся в новостных каналах. Дизайн был скопирован со старых римских амфитеатров: овальное поле, окружённое сиденьями. Но за стенами ни земли, ни города. Беломраморное чудо парило в чёрном пространстве, усыпанном яркими звёздами.
Игротехники меняли размер Амфитеатра в зависимости от необходимого количества сидений. Иногда он простирался в бесконечность, вмещая сотни тысяч людей. Порой в нём находились лишь несколько дюжин игроков. Сейчас в Амфитеатре сидели Игроки-основатели, которых было меньше тысячи.
Я стояла в самом центре сцены, наблюдая, как со всех сторон прибывают живые легенды. Они были одеты в золото и серебро, на плащах красовались гербы, а короны варьировались от простых обручей до огромных изукрашенных тиар.
— Джекс, — тысячекратно отразило эхо моё имя.
Голос принадлежал Ястребу. Я повернулась на звук и увидела, что Майкл машет мне с самого конца сцены. Я подошла и села рядом. Стулья по соседству были пусты, наверное, места резервировались для свидетелей.
— Мы будем сидеть здесь, пока нас не вызовут, чтобы задать вопросы, — сказал Ястреб. — Ты раньше бывала в Амфитеатре?
Я непонимающе взглянула, и он шлёпнул себя по лбу.
— Дурацкий вопрос. Слишком много на меня свалилось. Так вот, когда встанешь, каждое слово будет транслироваться на всю аудиторию. — Он хмыкнул. — Если ляпнешь что-то не то, может получиться неудобно.
Амфитеатр уже почти заполнился. Гости большей частью были облачены в серебро, лишь кое-где мелькали золотые уборы. Я изучала лица, знакомые с самого детства, и пыталась понять принцип.
— Женщины в золоте, а мужчины в серебре?
Ястреб кивнул.
— Сестринство носит золото.
— Сестринство, — повторила я. — То есть Игроки-основательницы объединились?
— Ну конечно. Их в десять раз меньше, чем мужчин. В начале пробного периода была куча проблем. Не со мной, разумеется. — Ястреб невинно развёл руками. — Я был хорошим, скромным мальчиком.
Я нахмурилась.
— А что, Игротехники не наводили порядок?
— Ну они старались как могли, но первые десять лет Игротехники были вне Игры, и сильно наказать кого-то не получалось. Разработка Игры выбилась из графика. У них в приоритете было нормально настроить чувства игроков, но и там не успели доделать запахи, например. Дизайн мира находился в жутком состоянии, везде зияли дыры. Деревья то появлялись, то исчезали, вокруг оставалась куча пустот без прописанных скриптов. При таком количестве забот неудивительно, что Игротехникам и в голову не приходило создать, например, тюрьму в Игре.
Он вздохнул.
— В какой-то момент несколько главных заводил поняли, что могут беспредельничать, и ситуация стала быстро выходить из-под контроля. Не всегда виной были мужчины, женщины тоже вытворяли всякое, но…
Он замолчал и сменил тему.
— В общем, женщины объединились, образовали Сестринство и призвали своих мужей и друзей помочь им установить закон и порядок. Мне пришлось решать, наблюдать ли дальше, как нападают на невинных людей, или добровольно поддержать Сестринство. В конце концов я стал телохранителем Кассандры, самое то для Ястреба Непобедимого — мочить людей.
Я уставилась на него.
— Но ведь ты не убивал других Игроков-основателей?
— Только если требовалось защитить Кассандру или вытащить кого-то из беды. Это было как сценарий старомодных игрушек, в которые я резался в юности. Я боролся за наведение порядка в раздираемой войной стране, за исключением того, что в этой Игре боль была слишком реальной.
— Но чем же в это время занимались Игротехники?
— Латали дыры и угрожали разморозить многих из нас, — сказал Ястреб, — но мы знали, что они не смогут этого сделать. Провал теста привёл бы компанию Игры к банкротству.
Он пожал плечами.
— Со временем всё успокоилось, Кассандра и Пендрагон организовали ряд встреч. Семья условилась, какие правила будут обязательными, и договорилась о наказаниях за плохое поведение. Главным образом не выпускать виноватых из их замков в течение какого-то времени. Мы корректировали правила в течение следующих нескольких лет, и к концу пробного периода всё было разумно улажено. С тех пор Небеса живут по этому кодексу.
— Какому именно?
— Учитывая наше уникальное положение на Небесах, надо было помешать нарушителям спокойствия творить их грязные дела, а остальные правила одинаковы для всей Игры. По сути, Игротехники взяли наш кодекс за основу. На Небесах мы стабилизировали отношения тем, что назначили каждой женщине мужчину-брата. Мне очень повезло, что моей сестрой из благодарности согласилась стать Кассандра. Несколько десятков лет она была замужем за Пендрагоном, но потом они расстались. Я тут же оптимистически предположил, что мы можем стать больше, чем братом и сестрой.
— Так как они с
