Он закатил глаза так, будто я сказала ему, что он использует слишком много туалетной бумаги.
— Без разницы. Думаю, тогда я их насиловал.
Учитывая эту информацию, мое сердце пропустило удар.
— Значит, вот что ты планируешь сделать со мной?
— Нет. — Маркус положил руку мне на бедро. Кончиками пальцев он вырисовывал круги на моей коже. Это прикосновение было одновременно приятным и отталкивающим. Я бы хотела отодвинуться от него еще дальше, но цепь и узкая кровать не позволяли мне этого сделать.
— Проблема в том, что все те женщины ломаются на определенной точке и потом становятся неинтересными для меня. Нет больше отпора, нет борьбы и сопротивления. Скучно.
Леденящий ужас сковывает мое тело. Он ненормальный. Абсолютно чокнутый, и я совершенно беспомощна в его власти. Никто не знает где я, и вполне вероятно, никто не заподозрит уважаемого доктора, что он как-то связан с моим исчезновением.
Все подумают, что я просто сбежала.
— Это то, что ты надеешься получить от меня? Сопротивление?
Не ответив, он поднялся и начал ходить кругами по комнате.
Это дало мне возможность подробнее рассмотреть мою тюрьму. Рядом с кроватью и стулом был только один деревянный блок. Я видела достаточно порно видео, чтобы понять, что это, так называемая, скамья штрафников. Отлично.
Мой взгляд возвращается к окове на моей лодыжке. Кожа манжеты толстая и плотная, закреплена навесным замком. На двери массивная защелка, а в углу комнаты с потолка свисает видеокамера.
Меня не удивило, что Маркус был организован и методичен во всем, что делал. В конце концов, я не слышала ни одного слуха или даже плохого слова о нем. Похоже, никто не знал о его маленьком хобби.
Мурашки побежали по моему телу, когда я размышляла над тем, действительно ли дочь миссис Риддлсдейл сбежала с незнакомцем в прошлом году или эти следы от ногтей на стене были ее на самом деле.
Его хождение кругами сводило меня с ума.
— Ты не ответил на мой вопрос, Маркус.
Остановившись, он прищуренным взглядом уставился на меня.
— Следи за своим тоном, или я снова пересмотрю часть о сексе.
Мой пульс подскочил, но я заставила себя сморщить нос, будто не боялась его. Он будет разочарован, узнав, что я совершенно не собираюсь спать с ним.
— Кто я для тебя? Будущая секс-рабыня? Пленница?
Он скрестил руки за спиной.
— Я предпочитаю термин «гостья».
— Значит, я в любое время могу уйти, правильно?
Его удивленный смех вызвал во мне агрессию, которую я никогда не чувствовала прежде.
— Нет, зверушка, ты не можешь уйти.
— Так что ты хочешь от меня? Выкуп от моей семьи?
— О, Господи, — фыркнул он. — Неужели я создаю впечатление нуждающегося в деньгах человека? Мне нужен вызов.
— Вызов? Ты рехнулся? — зашипела я.
— Видишь? Я нашел идеальную игрушку. В тебе столько боевого духа. А твое тело… — он сделал паузу и окинул меня непристойным взглядом, который я не могла бы истолковать неправильно, даже если бы захотела. — Не могу дождаться.
— Ты можешь ждать, пока ад не замерзнет, приятель. Если ты не применишь насилие, то так и останешься там, где стоишь. Как насчет того, чтобы закончить это прямо сейчас? Просто прикончи меня.
Вздохнув, Маркус снова сел на край кровати и посмотрел на меня.
— Еще одна причина, по которой я похитил тебя, зверушка. Тебе нужен кто-то, кто защитит тебя от самой себя.
— Что? Ты сумасшедший. Абсолютно чокнутый.
— Ты без сна уже несколько недель и, очевидно, не обладаешь каким-либо пониманием человеческой природы.
— И что теперь? Я с самого начала говорила, что не доверяю тебе.
— Потому что я на самом деле не особо пытался скрыть свою сущность от тебя. Пока я следил за тобой, то не раз видел, как легко ты доверяешь людям.
— Ты следил за мной? — сев, я сжала руки в кулаки и уставилась на него.
— Да. Мне нужно было изучить тебя, чтобы узнать, как я могу манипулировать тобой. — Он подошел и погладил меня по щеке, но я ударила его по руке, после чего он сердито посмотрел на меня.
— Ты не имел права делать это!
— Что делать? Защищать тебя? Как ты думаешь, куда исчез Эрл?
Прошло несколько секунд, пока я смогла сопоставить это имя с парнем, которого я встретила пару недель назад в книжном магазине.
— Он столкнулся с тобой специально, а потом пригласил на кофе. И пока ты не смотрела, он подсыпал кое-что в твой эспрессо.
Мысли проносились у меня в голове, и я не могла со всей своей уверенностью сказать, лгал мне Маркус или нет. Поскольку я уже была в его власти, у него не было причин не говорить мне правду сейчас.
— Где Эрл сейчас?
— Полагаю, где-то в Атлантическом океане. Я немного поговорил с ним после того, как прихватил его и твой кофе с собой.
— Ты убил его? — ледяная паника пронзила мое тело и заставила вздрогнуть, хотя в этом подвале было очень тепло, что я заметила только сейчас.
— Конечно. Никто не причинит вреда моей зверушке. Уж точно не пока я здесь, чтобы защитить тебя. Будет действительно лучше, если ты останешься у меня на некоторое время. Ты даже не понимаешь, насколько очаровательна. Ты привлекаешь хищников, как свет привлекает мотыльков. Кроме того, нам нужно выяснить, как заставить тебя снова спать.
Страх полностью парализовал меня, и я не могла пошевелиться. Он не мог сказать этого всерьез, правда? Он убил Эрла? Из-за меня?
Или чисто по эгоистическим мотивам потому что, по его мнению, я принадлежала ему. Очевидно, что другой мужчина не вписывался в такой сценарий.
— Здесь с тобой ничего не случится, — объяснил Маркус, и провел пальцем по моей нижней губе. Поскольку мне не удалось выдавить из себя ни слова, я просто подняла ногу и потрясла цепью, чтобы подчеркнуть тот факт, что его собственные намерения тоже были не совсем благородными.
Взглянув на манжету, он только пожал плечами.
— В какой-то момент нам это больше не понадобится.
— На твоем месте, я бы не была так уверена!
Тихий смех Маркуса разозлил меня.
— Мы должны поговорить о правилах.
Я сразу поняла, что буду сожалеть о своем вопросе, но ничего не могла с собой поделать.
— Каких правилах?
— На самом деле, правило только одно. Делай, как я говорю, или будешь наказана. Наказание будет увеличиваться каждый раз, и мне придется это делать, пока ты не подчинишься.
Я щелкнула языком.
— Ты совсем запутал меня. Мне показалось, ты предпочитаешь сопротивление, но теперь говоришь, что я должна слушаться тебя? Может, ты сначала определишься, чего хочешь?
— Не будь
