— Кэти, — резко предупредил он меня, и схватил за подбородок. Но прежде чем он смог заставить меня взглянуть на него, я плотно закрыла глаза.
— Как пожелаешь, — пробормотал он.
К моему большому удивлению, он все же ослабил обе цепи. Затем схватил меня за плечо и потащил с кровати. Со злостью я начала биться и вырываться, но единственным последствием этого было то, что он отпустил меня, и я со всего размаха упала на пол.
Это выбило весь воздух из моих легких. Подняв голову, я сердито посмотрела на него.
— А вот и она, — сказал он, и встал передо мной на колени. Почти нежным жестом он откинул мои волосы назад и погладил по щеке. — Я почти боялся, что ты потеряла свой боевой дух.
Мне было известно, что он хочет спровоцировать меня, чтобы я начала оскорблять его, поэтому просто решила не обращать на него внимания. Если он хочет какой-то реакции от меня, чтобы чувствовать себя счастливым, то должен придумать план получше.
Выражение его лица было нейтральным, не казалось ни опасным, ни злым из-за случившегося. А какой реакции я хотела, когда он найдет меня в своей постели?
Я понятия не имела, почему была такой идиоткой, что понадеялась на счастье. В конце концов, он дал мне понять, что я не более чем обычная секс-игрушка.
— Разве ты не хочешь есть? Я имею в виду, ты будешь голодать, не я.
Мой взгляд ясно указывал направление, куда ему стоит засунуть свой комментарий, и я могла прочитать по выражению его лица, что он понимал меня даже без слов.
Он протянул мне руку, но я проигнорировала ее и встала без посторонней помощи. Маркус жестом приказал мне подойти к креслу. Как только он сел в него, я должна была снова сесть у его ног.
Опустившись на колени, я покачала головой, когда он пододвинул ко мне поднос.
— Ты должна поесть, Кэти.
Мне было чрезвычайно интересно, почему он, с тех пор как вошел в комнату, ни разу не назвал меня зверушкой.
Я взяла сэндвич и бросила его в голову Маркуса. Мне было наплевать на последствия.
Внутренне я приготовилась к удару, приступу ярости и вероятности снова быть прикованой к кровати.
Но Маркус ничего не сделал. Вместо этого он встал и взял меня за руку. Этот жест не был резким, хоть он и тащил меня за собой, но если бы захотела, я без проблем бы вырвалась из его хватки.
Он привел меня на кухню, отодвинул один из стульев и, надавив мне на плечи, усадил на него. Затем подошел к холодильнику и открыл дверцу.
— Что бы ты хотела съесть?
Неужели он действительно думал, что так легко меня проведет?
Я задрала нос и скрестила ноги. Когда мои голые бедра соприкоснулись, я поняла, как для меня естественно всегда быть голой в его присутствии.
Со стороны я увидела, как Маркус сжал челюсти. Очевидно, я настолько испытывала его самообладание, что ему пришлось стиснуть зубы.
Он достал пару яиц, ветчину и сливки из холодильника, затем взял немного специй, соль и перец из ящика рядом с плитой.
— Хочешь шоколада?
Я предпочла бы дотянуться до той чугунной сковородки, которую он использовал для приготовления яичницы, и расколоть его упрямый череп.
Некоторое время он спокойно занимался готовкой, прежде чем повернулся, прислонившись бедром к кухонному столу, и сказал:
— Мне жаль.
С любопытством я наклонила голову.
Маркус отошел от стойки.
— Меня сбило с толку то, что ты не сбежала.
Он остановился передо мной и прикоснулся рукой к моей щеке. Я не хотела наклоняться ближе к нему, но мое тело решило все без меня.
— Почему ты не убежала?
— Я уже говорила тебе. Куда я должна была пойти? Меня нигде не ждут.
Он пристально наблюдал за мной и, скорее всего, искал хоть малейший признак того, что я лгу.
— Это не правда.
— Да. Это правда. И поскольку ты снова запер меня, по крайней мере теперь я знаю, что ты тоже меня не хочешь.
— Я никогда не говорил ничего подобного.
— Тебе и не нужно было. Я не идиотка, — пробормотала я, и внезапно почувствовала невероятную усталость. Прошлая ночь, если это вообще была ночь, истощила меня. За окном было светло, но я была настолько измотана, и казалось, что прошло не меньше трех дней с тех пор, как он вернул меня обратно вниз. Я полностью потеряла чувство времени.
Маркус развернулся и снова занялся приготовлением моего омлета. Хотя я вообще не могла представить, что он когда-либо будет готовить для меня. Я почти никогда не могла предугадать его дальнейших действий.
— На что ты надеялась, когда ждала меня в моей постели? Секс?
Я пожала плечами.
— Норм...
Начала говорить я, но он перебил меня. Сковорода с грохотом упала на газовую плиту, когда он бросил ее и резко развернулся, чтобы посмотреть на меня.
— Нормальные отношения? Правда? Я похож на парня, который был бы способен на нормальные отношения, даже если бы того захотел?
Обороняясь, я подняла руки.
— Может быть, вы должны позволить мне закончить, доктор. Разве они не научили вас этому во время учебы? Нормальный разговор. Это то, что я пыталась сказать. Я даже не смею думать о том, откуда появились эти следы от ногтей на стенах моей очаровательной резиденции.
Очень долго мы пристально смотрели друг на друга. Мне все еще было неясно, кто из нас только что рассказал о себе больше.
В то же время я поняла, что одинаково люблю его и ненавижу. Как это вообще возможно? До сих пор никто не мог вызвать у меня таких сильных чувств. Ни одну эмоцию, ни другую, и, тем более, никогда обе сразу.
Хоть я не была первой, кто нарушил зрительный контакт, я нарушила тишину.
— Я тебя ненавижу.
Он снова повернулся к плите.
— Нет. Не ненавидишь.
С каждой минутой я чувствовала себя все более и более беспомощной, и это при том, что меня никто не связывал.
Когда он поставил передо мной тарелку с едой, мне едва удалось заставить себя сказать «Спасибо». Положив вилку на стол, он вышел из кухни. Я посмотрела ему вслед и вернулась к омлету.
Пахло хорошо, и, если честно, я была достаточно голодна, но ситуация ошеломила меня. Пока что Маркус не заставлял меня есть. Было странно есть что-то без его присутствия.
Это проверка?
Поздравляю, подумала я, и поморщилась. Очевидно, ему все-таки удалось проникнуть в мою голову.
Я еще немного подождала, а потом решила просто поесть. Я съела около половины того, что было
