Последняя фраза прозвучала как самое страшное ругательство из всех существующих: Йорвет увидел, что в нашей комнате снова одна кровать.
***
Ночь была темной, тихой и холодной. На дворе стоял месяц Заката Солнца, по-нашему, ноябрь. Нужно ли говорить, что температура воздуха здесь была значительно ниже, чем в средней полосе реального мира? В комнатушке было зябко, ветер задувал в щели окна и неприятно холодил затылок. Я с головой накрылась спальником и горько вздохнула.
Мы с Йорветом решили постельный вопрос компромиссом: одну ночь на кровати спал он, а я на полу в спальнике, другую – наоборот. Сегодня была как раз его очередь. Не избалованный, по-видимому, благами этой скудной цивилизации, эльф получал абсолютное удовольствие от всяческого комфорта: тепла, мягкой постели, вкусной еды.
Правда, несмотря на кров и пищу, добрее эльф становиться не спешил, а непробиваемая стена вокруг него, казалось, только крепчает. Вот он, эльф, живой, теплый, можно протянуть руку и потрогать, можно переброситься парой слов, но при всем этом ближе не станешь. Даже злые собаки привыкают к тем, кто их кормит, а этот - хуже дикого волка. Ты ему даешь кусок мяса – а он тебе отгрызает голову в качестве благодарности.
Йорвета я понять могла – один в незнакомом мире, ничего о здешних обычаях не знает, за душой ни гроша, - он поступил разумно, последовав за мной. А вот себя – себя я не понимала вовсе. Сплю на полу, рискуя отморозить себе все выступающие части тела, терплю хамское отношение остроухого, а ведь он за все время не бросил на меня ни единого заинтересованного взгляда, даже в декольте ночной сорочки не соизволил заглянуть!
Я, конечно, сильно сомневалась, чтобы какая-то там “дхойне” могла вызвать романтические чувства у надменного Aen Seidhe. И не так уж он был неправ, если подумать: лично у меня ни каджитские, ни аргонианские, ни орочьи, ни даже данмерские прелести никаких чувств, прости господи, не вызывали. Уж не знаю, в чем тут было дело, в вопросе вкуса или расовой нетерпимости, но представить себя в объятиях, скажем, клыкастого орка я не могла при всей своей буйной фантазии.
Проворочавшись полночи, я провалилась в глубокий сон, сопровождаемый бормотанием эльфа и завыванием ветра за окном.
Утром же, все еще размышляя о расовых проблемах Скайрима, я надела новую теплую стеганку под тоненькую кольчугу. Дорога из Ривервуда в Фолкрит была знаменита бандитским форпостом, взимающим с путников «кошелек или жизнь», поэтому дополнительная броня была очень кстати.
Пахнущая новой кожей коричневая укрепленная куртка с серым меховым воротником ждала своего звездного часа в глубинах «лягушки», и вот этот час настал. Решив поднять себе настроение, я подвела глаза угольком, и даже провела гребнем по коротким, непослушным волосам. Уж не знаю, произведу ли должный эффект на хмурого эльфа, но лично у меня уверенности в себе прибавилось.
Как я и предполагала, Йорвет не обратил никакого внимания на мое легкое преображение. Наверняка, нацепи я противогаз и ласты, эльф остался бы таким же равнодушным. Зато бард Микаэль, парень с помятым лицом поэта-алкоголика и показным пристрастием к женскому полу, восторженно ахнул, и закатил глаза.
- О, прекраснейшая! – он схватил меня за руку и бесцеремонно потащил к барной стойке. – Позвольте угостить вас вином!
- Утром не пью, - буркнула я, уже сожалея о том, что не вышла из комнаты в рубище и с мешком на голове.
- Нет-нет, красавица, не отказывайте мне, - Микаэль был настойчив. – Какой мех! Это снежный лис или песец? – он погладил воротник куртки, как бы ненароком опустившись ниже, туда, куда руки всяких там бардов касаться вовсе не должны.
“Это песец. Причем полный”, - подумала я, борясь с желанием приложить наглеца лбом о барную стойку.
Вдруг за моей спиной что-то мелькнуло, и бард сразу сник, посерел, протрезвел, и проворно ретировался в дальний угол общего зала.
Позади меня стоял Йорвет, скрестив руки на груди и поглядывая из-под повязки своим фирменным убийственным взглядом.
- Мало того, что ты живешь с… котом, так еще и…
Я не дала ему продолжить, выставив вперед ладонь в общепринятом знаке «стоп».
- Я не живу с котом, - произнесла я по слогам. – Это раз. Мой моральный облик – не твоя забота. Это два. И спасибо, что избавил меня от общества этого барда, и мне не пришлось убивать его прямо посреди таверны. Это три.
По лицу Йорвета скользнула тень улыбки.
***
Чем дальше мы продвигались на юг, тем теплее становилось. Дороги, были непривычно пустынны – ни тебе патрулирующих конных стражников, ни охотников, ни торговых караванов, ни даже бандитов-камикадзе, нападающих на хорошо вооруженные отряды в одиночку. Все это было не к добру. Я то и дело озиралась по сторонам и дергалась от каждого шороха, будь то лисичка, выскочившая из кустов, или пронесшийся мимо рогатый олень. Йорвет, несмотря на всю свою браваду, тоже хмурился и прицельно изучал окрестности.
До самых сумерек продолжалось наше молчаливое путешествие, пока, наконец, меж деревьев не показалась водная гладь озера. Все хозяйственные вопросы были решены быстро: напоить и накормить лошадей, развести костер, поставить палатку – эльф был профессионалом в нелегкой походной жизни. Я же предпочла самую главную и ответственную часть работы – не мешать.
Вот уже закипела вода в котелке, на тряпице появился хлеб, сыр и вяленое мясо, и все располагало к романтике и приятному ужину у костра.
Ан нет.
- Кошелек или жизнь! – рявкнули из-за дерева.
Наш маленький лагерь в мгновение ока окружили трое незнакомцев в тяжелой броне, один из них, судя по торчащим из-под шлема клыкам, был орком. Парни были так самоуверенны, что даже оружие достать не удосужились, так и стояли с голыми руками. Хозяева жизни, блин.
Я потянулась к арбалету, лежащему у ног, но меня невежливо хлопнули по плечу рукой в железной перчатке.
- Сиди и не рыпайся, девка, - рыкнул орк. – Деньги давай.
А потом начался самый настоящий фильм-экшн, из тех, в которых спецэффекты давно заменили актерскую игру и трюки. Только здесь все было по-настоящему. Йорвет за долю секунды оказался возле меня. Сталь меча лязгнула о сталь доспеха, и меня окатило горячей и липкой кровью разбойника. «Куртку испортил», - подумала я, подивившись собственному цинизму, и взвела арбалет. Но он уже был не нужен – эльф в прыжке настиг второго бандита. Шансов у горемык не было. Третий грабитель, до которого дошло, наконец, что он не на тех нарвался, пустился наутек. Но куда ж ему было уйти от беспощадной эльфийской стрелы!
Жалобно взвизгнув, разбойник
