- Это не правда! – огрызнулась Ануш, пытаясь за показной злостью скрыть истинные эмоции.
Танцор рыкнул и схватил её за грудь, вышло больно, всё-таки он не знал с какой силой стоит воздействовать на тело самок Пьюдо Амехда.
- Ты возбуждена, можешь прятать свои чувства дальше, но запах всё равно выдаст тебя. Раз уж ты начала, то и закончи.
- Что? – возмутилась та.
- Раздевайся! – потребовал Танцор, отпуская уманку и мигом поднимаясь на ноги.
- Ещё чего! – вскрикнула она.
- Ты хочешь, чтобы это сделал я?
Ануш поняла, что оказалась в ловушке. Во-первых, они могут друг друга покалечить, пока будут драться, а ни одному из них не хотелось этого. Во-вторых, он просто изорвёт своим когтями всю одежду и тогда в чём ходить по этим коридорам? В одной накидке? Понимая, что сама загнала себя в эту западню, девушка с надменным видом стала снимать одежду.
Иннар стоял спокойно и смотрел за этим процессом даже немного отстранённо, лишь поднял маску и надел на лицо, чтобы восстановить дыхание, всё-таки удушливый воздух кислородной атмосферы мог испортить всё предприятие. Затем стал медленно снимать с себя детали орулака. Да, он совершенно не представлял, что будет делать с уманкой. Всё-таки кости и телосложение у неё намного хрупче, чем у самок яутов, но вместе с тем, она сама этого хотела. Дразнящий запах никуда не уходил, ткач старалась его скрыть по мере того, как на пол летели детали её одежды и его доспехов, но всё-таки окончательно заглушить никак не удавалось.
Она старалась не смотреть на тант’ера, но время от времени всё-таки кидала взгляды, однако практически сразу опускала глаза. В конце концов, когда она осталась обнажена, яут налетел на неё и прислонил лицом к стене. Спиной Ануш ощущала обнажённую влажную кожу, что заставило вздрогнуть. Послышалось шипение дыхательных трубок, затем к ногам упала маска.
Иннар убрал её волосы от ключицы и осторожно укусил. Острые зубы всё-таки вспороли кожу, но не вызвали столько боли, сколько удовольствия. Ткач закусила губу и протяжно застонала, схватилась за его валары и выгнулась назад. Вдоль спины пробежала толпа мурашек, вызывая приятные щекочущие покалывания. Яут вылизал солёные капли красного твея уманки и довольно заурчал. Он знал, что именно эта полоска кожи – переход от шеи к плечу, – очень чувствительна для подобного рода стимуляций. По крайней мере, яутки в Сезон сразу становились расслаблены, но видимо, в этом плане самки Пьюдо Амехда были более чем схожи с представительницами расы науду.
Не смотря на то, что Ануш загнала свою гордость куда подальше, девушка всё ещё не могла полностью расслабиться. Танцор даже покачал головой, когда в голове проскользнула ехидная мысль: «Как два девственника!»
Танцор провёл рукой от бедра вверх и сжал грудь, аккуратно кольнув сосок. Девушка дернулась и тихо ойкнула, снова последовал укус, уже более жестокий. Ткач сильно выдохнула и закрыла глаза. Значит, ей нравилась смесь боли и удовольствия, что несказанно обрадовало охотника.
Девушка ощущала, что ей в ягодицы упиралась его плоть, ей стало немного не по себе, всё-таки неизвестно, как он поведёт себя с ней. Но пришлось морально настраиваться на то, что от разрывов и дикой боли не отвертишься, там потом можно будет принять регенерирующий препарат. Он вдруг сильно схватил её за волосы и развернул к себе. Ткач заглянула в эти жёлтые глаза и услышала голос Воина в голове: «Если бы я хотел причинить тебе боль. Я бы это сделал».
Он наклонился, жвала прошлись по шее, заставляя девушку вздрогнуть, видимо, именно здесь было самое чувствительно место у этой самки. Язык скользнул по коже. Ощущалось учащённое биение сердца, жилка трепетала под кожей, выдавая самку с головой. Такая уязвимая и беззащитная сейчас, впейся он ей в шею и та умрёт от потери крови. Длинный раздвоенный язык поднялся к мочке уха. Ануш засмеялась, было щекотно, и снова толпа мурашек прошлась по всему телу, оставляя после себя приятное покалывание.
Когтистые пальцы прошлись вдоль позвоночника, ткач дрожала всё сильнее, в глазах уже стоял какой-то туман, а в голове царила полная неразбериха. С одной стороны всё, что происходило сейчас, было настолько нереально, и походило на бред, но с другой капля страха всё-таки присутствовала. Она боялась того, что произойдёт потом, когда яут решит, что девушка уже достаточно возбуждена. Но почему-то вовсе не хотелось думать о плохом, вокруг стояла какая-то непонятная ей атмосфера: полное доверие, забота и страсть, пока ещё сдерживаемая, но готовая вырваться на свободу, порвать цепи и взять своё. Необычный мускусный запах пьянил, он не был неприятным или же наоборот, выключающим сознание. Он был необычным, другим, непонятным, будто сжимающим в тиски.
- Прекрати меня бояться! – зарычал Танцор. – Или ты хочешь, чтобы я воспринимал тебя, как дичь?
- Нет, но я просто всё ещё не могу поверить в реальность происходящего, - тяжело дыша, сказала она и всё-таки решилась сама дотронуться до него.
Жёсткие щетинки на плечах щекотали ладони. Ткач провела руками по шрамированным перепонкам, затем опустилась к груди, где тоже имелось немало отметин от колотых, рваных и резаных ран. Хищник слегка нагнулся, валары упали с его плеч, будто закрывая обоих от окружающего мира. Она осторожно коснулась губами шрама между жвалами, затем провела языком, заставляя мандибулы раскрыться, а потом поцеловала. Жвала охватили её лицо, бивни царапали скулы и подбородок. Девушка старалась касаться его языка своим осторожно, чтобы не порезаться об острые зубы. Иннар заурчал, прикрыл глаза, стараясь прочувствовать все грани необычной ласки уманки.
Тут она отстранилась и сильно выдохнула, застонала. Плоть Иннара прошла между её бедрами, яут стал медленно двигаться, дыхание охотника сбилось, но он не решался перейти к самому соитию. Движения дразнили, заставляя и без того возбуждённую самку дрожать, цепляться за его плечи. В инфракрасном спектре, в котором видели науду, тело её горело, пылая алым, сердце в груди стучало как бешеное, грозя инфарктом.
Запах стал невыносим, терпеть и сдерживать звериные порывы, овладеть этим телом более не было сил. Он подхватил девушку и прижал к стене, она тут же скрестила ноги за его спиной и вцепилась в плечи. Текущая и совершенно невменяемая от ласк Ануш пыталась сама насадиться на его орган, но тот не давал ей этого сделать, держал в крепких руках.
- Так хочется? – ехидно поинтересовался он.
- Сначала распалил, а теперь сдерживаешь? – разозлилась она, снова стараясь опуститься вниз, но опять потерпела фиаско.
Тихо зарычав, Иннар прильнул к её шее, одновременно начав входить, медленно и осторожно. Послышался сладостный стон, от которого у
