- Теперь вы знаете предысторию, - сказал Танцор, глядя на Вожака.
- Это ложь, - пожал плечами Кар’клей. – Я же говорил, что он хочет посеять смуту. Эти записи – подделка.
- Когда меня не станет, то вы сможете проанализировать их, - спокойно поведал Иннар. – Я сделал копии и отправил Воинам на энергосистемы через компьютер корабля. Убедитесь, что первый помощник не лгал. А нам, - сказал Танцор, подходя к Вожаку и толкая его в плечо, бросая ка’рик’на (вызов), - пора покончить с этим.
Хищник прекрасно понимал, что в бою против Тиконда у него мало шансов, у Кар’клея больше опыта в схватках, и он более искусен. Но тант’ер (воин) хотел умереть свободным, умереть так, чтобы было не стыдно предстать перед Черным Воином.
Жнец дал Иннару возможность взять со стойки с оружием копьё, нельзя было дать охотникам лишнее доказательство того, что Танцор прав. Глава клана уже понимал, что смуты и борьбы за власть не избежать, если первый помощник и, правда, оставил записи, то яуты обязательно их и просмотрят, и проанализируют. Но это будет потом, сейчас Кар’клей хотел избавиться от одного выскочки.
«Ты был прекрасным первым помощником», - телепатически передал противнику Жнец.
Ответа не послышалось, лишь разложился комбо-шест и Танцор встал в боевую стойку. Несколько секунд стояла звенящая тишина, ни один из противников не шевелился, они сверлили глазами друг друга, будто ожидая, кто первый отвернётся. Битва взглядов закончилась, когда Кар’клей перехватил нагинату второй рукой и вихрем бросился на Иннара.
Яут секунду стоял, не меняя позу, а потом ушёл в сторону, нанося секущий удар вслед Вожаку. Оглушительно звякнула сталь, Тиконд ожидал чего-то подобного, поэтому не разгонялся. Когда первый помощник ушёл от атаки, то завёл оружие назад, блокируя удар противника.
Послышалось рычание, Танцор отпрыгнул, когда нагината полетела в его голову. Вождь взял бешеный темп, направляя оружие под разными углами, более молодой тант’ер успешно ставил орн’теи (блоки), но не мог перейти в атаку. Мало того, Кар’клей наседал, и с каждой атакой охотнику приходилось отходить назад, он понимал, что как только спина почувствует холод стены, то можно прощаться с жизнью.
Нагината полетела сверху, Иннар отбил её копьём, но тут же получил удар кулаком по лицу, едва не упав. Сил у Вожака было немало, яут снова отбил лезвие, которые едва не пробило ему грудь. Надо было как-то прервать эту бешеную пляску.
Да, хоть Танцор и понимал, что шансов мало, но всё-таки желание жить переполняло его, инстинкт самосохранения требовал не умирать, направлял его руки, заставляя отбивать смертоносные выпады. Надо было успокоиться, срочно успокоиться, инстинкт поможет выжить, но он не сможет направить его в неравной драке, здесь нужна помощь разума. Первый помощник тут получил удар по ноге, не разгадал обманный манёвр и теперь на голени красовался зеленеющий порез. Ошеломлённый, он получил удар рукоятью по лицу, порвалась здоровая перепонка, и первый помощник упал на колени.
Он успел развернуться и ударить Кар’клея в живот, тот, не ожидавший такого от полуоглушённого противника, отступил на два шага. Иннар быстро вскочил, попирая боль в ноге, он сам бросился в атаку. Теперь уже Вожак начал отступать к стене, отбиваясь от разъярённого противника. Но всё-таки опыт сыграл свою роль. Замахнувшись для очередного удара, Окровавленный обнажил левый бок, именно туда и последовала атака Кар’клея. Нагината разрезала плоть, заставив Танцора сбиться с ритма и заорать от боли. Кулак полетел в лицо, ошеломлённый болью яут опрокинулся на пол, зажимая твееточащую рану.
Вождь медленно обошёл ученика и приставил лезвие оружия к его горлу. Взгляды встретились на секунду, и Жнец занёс оружие. Иннар тут прокатился к ногам соперника, удар не достиг цели, вместо горла лезвие задело спину, оставив там тонкий порез. Танцор свалил противника на пол, прокатившись ему по ногам. Он выпустил ки’чти-па и вонзил их под рёбра Тиконда.
Рёв был оглушительным, слышным, наверное, за пределами корабля. Лезвия пробили легкие и сердце – смерть гарантированная. Кар’клей бессильно обмяк и умер, Танцор скатился с тела поверженного противника, но сил встать не было. Он лёг на пол, лицом к потолку, откуда исходило слабое освещение. Стало светлеть, перед глазами появились две размытые фигуры, но их уже было не разглядеть, всё поглотил яркий свет. Тело бил всё усиливающийся озноб, пальцы ощущали как сквозь них льётся на пол твей. По крайней мере, умрёт он достойно. С этими мыслями первый помощник потерял сознание.
Очнулся он в месте, где тоже было достаточно светло и тепло, руки и ноги были целыми, на боку не осталось и следа от раны. Оглянувшись, он увидел, что вокруг находятся различные приборы, мониторы, приспособления для проведения операций, шкафчики с реактивами и прочее… Странно, неужели, обитель Чёрного Воина напоминает медицинский отсек?
Он сделал шаг вперёд и едва не рухнул, голова шла кругом, а тело абсолютно не слушалось. Обернувшись, Иннар увидел, что вышел из медицинской капсулы, где лежали в анабиозе те, кому требовалась срочная помощь или те, кого погружали в глубокий сон для отправки на JAG’D’JA, если требовалась срочная и трудная операция.
Дверь отворилась, и внутрь вошёл Корв’еин. Удивлённый Танцор спросил:
- Корв’еин, так тебя не смогли спасти?
Вопрос, прозвучавший от собрата, в первые секунды заставил Бродягу замереть в нерешительности. Он явно не ожидал подобного заявления, поэтому, шокированный, никак не мог придумать внятный ответ.
- Ну, вообще-то я вполне живой, ровно как и ты, - осторожно сказал яут, глядя на собрата обескураженным взглядом.
- Как живой? Но я ведь… Я ведь помню, что умирал, - также нерешительно ответил Танцор.
- Я подробностей не знаю, мне только сказали, что я должен тебе сказать о предстоящей встрече с Кар’клеем. Он ждёт тебя на верхних ярусах и советую поторопиться, аву’аса на столе.
С этими словами, шокированный не меньше Танцора, Бродяга покинул отсек. В мыслях его пронеслось, что попал он не на судно клана «Кровавой Тени», а в какой-то приют хулий-бпе (психов). Ничего не понимающий первый помощник натянул на тело сеть, затем закрепил наручи с запястными лезвиями, надел
