— Это всё тот культ, я не знаю, кому они поклонятся и что они делают, но я знаю одно, — Джозефу было намного больше лет, чем он выглядел, — начал Малколм. – Они дружили с моим отцом несколько лет, а потом…
Мой отец начал меняться, постоянно уходил куда-то с Джозефом. Моя мать и сестра не замечали ничего. Они были рады, что отец нашел себе приятеля. Вот только я стал замечать, что после этих встреч папа приходил каким-то нелюдимым, начал замыкаться в себе. Раньше он постоянно возил меня в выходные на футбол, или на рыбалку. А теперь он все свободное время проводил с Джозефом. Семья для него перестала существовать…
Через несколько месяцев, он пришел с татуировкой, — два цветка бессмертника. А ведь он презирал тату, считал, тех, кто их делает закомплексованными дурнями.
Малколм залпом допил стакан и налил себе ещё, все мы молчали, ожидая продолжения рассказа.
— Он начал говорить, что теперь наша жизнь изменится, — продолжил свой рассказ старик. – Что теперь мы сможем жить вечно! Только я не верил в эти сказки.
Через месяц пропала Тамара, полицейские сбились с ног, ища её, но не нашли. А через несколько недель пропала Элизабет, и все эти два раза моего отца не было дома, естественно, обвинили его. Но Джозефу удалось сделать для него алиби и моего отца перевели в разряд свидетелей, поскольку он был последним, кто видел этих женщин.
На очередную встречу, я пошел с отцом, решил проследить за ним. То, что я увидел, мне в страшном сне не присниться. Отец вместе с Джозефом пришли на старую конюшню фермера Вильяма, она давно не использовалась, стояла заброшенной.
Я подсмотрел, что там происходило. Особо много не видел, но и этого мне стало достаточно. Я увидел какого-то незнакомца, как я ни старался, но лица я его не мог вспомнить, да и сейчас не могу, хоть и пытаюсь, — снова глоток виски. – Мой отец и Джозеф стояли поодаль, а этот человек, он вывел Элизабет. Женщина была испугана, не понимала, что происходит. А потом, этот мужчина… он взял нож и ударил её в живот, а затем начал проворачивать его. Элизабет пыталась кричать, но у неё во рту была тряпка. Но он не останавливался, он продолжать резать её, меня тогда едва наизнанку не вывернуло. А потом, я увидел то из-за чего мне, и назначили психологическую экспертизу.
Этот мужчина подозвал моего отца и мой папаша поднёс руку к измученной женщине, она ещё была жива. Но тут из её груди пошло золотое сияние, неизвестный одобрял, подбадривал, говорил, что отец всё делает правильно. А когда она умерла, сияние прекратилось.
Потом мой отец подошёл к Джозефу и положил руку ему на грудь. Рука осветилась, а Джозеф… Он издал такой облегчённый вздох, словно, наркоману при ломке дали долгожданную дозу. Я не выдержал и убежал.
Отец пришел через пару часов, весь бодрый, даже помолодевший, он потрепал меня, думал, что я сплю. А утром я побежал в участок, но Ваши коллеги, — сказал старик, выразительно посмотрев на меня и Глена, — мне не поверили. Сказали, что я сошел с ума.
— Но они провели рейд? — спросила я осторожно.
— Да, они приехали на ту конюшню, задержали двоих, у обоих тоже были татуировки бессмертника, но того мужчины среди них не было. А мой отец… он потом обвинил меня, что я лишил нас возможности вкусить вечную жизнь! Знаете, если эта вечная жизнь достаётся таким способом, то я пас. К тому же, я потом выяснил, что Элизабет была беременна, полицейские нашли тест в её доме.
— А что было потом? – спросил отец Себастьян.
— А что потом?! – риторически спросил Малколм снова глотая виски. – Ничего, дело замяли, не хотели, чтобы об этом кто-то знал. Тела Элизабет и Тамары так и не нашли, а моего отца упрятали в психушку. Мать «сгорела» за пару лет, нас с сестрой усыновила тетка.
Я думал, что забуду об этом, как о страшном кошмаре, но по ночам мне всегда снился тот момент, когда моего отца превратили в чудовище, а он только радовался этому.
Но, это был ещё не конец. Месяц назад, мне позвонил Джозеф, просил о встрече, сказал, что у него было много времени подумать над тем, что он сделал, что он сломал жизнь нескольким семьям. Извинялся, умолял простить его. Он сказал, что их Хозяин вернулся и ему нужны новые жертвы. Потом он позвонил мне снова, сказал, что пропала женщина, Катрин, кажется. Просил меня о помощи, хотел заявить в полицию, и у него были доказательства, он хотел уничтожить этого гада, который сломал нам всем жизнь.
— Вы не знаете, где были эти доказательства? – спросила я.
— Нет, он не успел мне сказать, мы должны были встретиться, но меня сразил инфаркт, я пролежал в больнице полторы недели, а когда вышел, узнал, что Джозеф уже мёртв. Больше я, к сожалению, ничего не знаю.
— Но и на том спасибо Вам, — поблагодарила я.
— Мы учтём ваши показания, — сказал Глен. – Вы нам очень помогли.
Мы уже собрались уходить, как у меня всё-таки оторвалась пуговица и откатилась под стол. Когда я потянулась за ней, у меня задрался на кофте рукав оголяя кожу и показывая татуировку.
— Сатанинская шлюха! – заорал старик.
Я не ожидала такой прыти от шестидесяти шестилетнего старика. Когда я подняла голову, получила сильный удар по лицу, отчего упала на пол. Глен тут же подскочил к Малколму, схватил его, и заломил ему руки за спину, а Себастьян осторожно поднял меня, беря под руки.
Губа горела, а по подбородку стекало что-то влажное, я дотронулась до губы и увидела на своих пальцах кровь. Черт, да этот задохлик мне губу разбил!
— Я Вам поверил! – орал Глау на священника. – А ты такой же, как Джозеф, продал душу дьяволу! Ничего, когда она исковеркает ваши души, вы ещё вспомните мои слова!
— Уведи её! – крикнул Глен.
Себастьян быстро вывел меня из дома, я всё ещё была в шоковом состоянии, пуговица осталась там. Чёрт, да о чём я думаю!
— Ты в порядке? – спросил меня падре, подведя к автомобилю и давая платок. – У тебя кровь.
— Спасибо, — поблагодарила я, беря платок и вытирая подбородок. – Нормально, и не такие ранения получала.
— Почему он кинулся на тебя?
— Увидел цветы и решил, что я одна из этих ребят, — пояснила я.
—
