И только Лацис стоит как надежная, несокрушимая и невозмутимая скала. И не скажешь, что только что он был очень даже живым и настоящим, вел оживленную беседу с детьми, вцепившимися в его руки. А то как же, дядя Айварс их кумир и самый любимый дядя. Нефедов уступил это место раз и, похоже, навсегда. Теперь же Латыш стоит не шелохнется.
Ни для кого из команды не секрет, что между ним и Светланой закрутился виртуальный роман. Но то там, в ненастоящем мире. А чем оно обернется в реальности, совершенно непонятно. Тем более при виде молодой двадцатилетней девушки на фоне тридцатипятилетнего мужика.
Это максимальный возраст, который получался при минимальном сроке нахождения в репликаторе. Дольше даже на один день никто держать не станет. А моложе делать ее не хотелось. Нет, Дмитрий вовсе не о сержанте заботился. О детях. Но, похоже, зря старался, они-то как раз разницы совершенно не заметили.
Опять же в последний раз Лацис со Светланой виделись в виртуале три с половиной месяца назад. После чего связь с ней оборвалась, хотя, по заверениям служащих центра клонирования, с женщиной все в порядке и процесс формирования личности протекает нормально. Знали бы они, что это означает.
Наконец Светлана поднялась, утерла слезы и, взяв детей за руки, направилась в сторону Дмитрия и товарищей. Или все же Лациса? Бог весть как оно там у них. Сержант прилетел, специально подгадав под ее выписку. От взваленной им же самим на свои плечи ответственности его никто не освобождал. И в первую очередь он сам. Так что каждый отпуск для поездки в Россию выбивался им с боем.
– Дима… Ребята… Спасибо вам. – Она повисла на его шее, неловко ткнувшись мокрыми губами в щеку.
Потом, шмыгая и утираясь, обняла не менее зареванную Ксению, Илью. Замерла перед окаменевшим Лацисом, покраснела от охватившего ее смущения…
– Айварс… – утирая нос, проговорила было она и тут же осеклась.
Потом решительно подступилась и, закинув руки ему на плечи, приникла к его груди и в очередной раз громко шмыгнула носом.
– Раз уж ты здесь, значит, все в силе? Или ты прилетел, чтобы как настоящий мужчина лично сказать, что твои планы поменялись? – сквозь слезы, со всхлипами и не поднимая глаз поинтересовалась она.
– Я своих решений не меняю, – с характерным акцентом, но что-то уж больно подозрительно дрогнувшим голосом произнес он.
– Ты в жизни куда больше и надежней, – и опять всхлип.
Дети, наблюдая эту картину, обступили взрослых и заключили их в объятия. Ну-у, насколько могли. Все же шесть и три года, крохи еще. Хм. Во всяком случае, Лена. Генка – тот удался в папу. Дай срок, еще и Лациса за пояс заткнет.
– Мама, а ты теперь за дядю Айварса выйдешь замуж? – поинтересовался Гена.
При этих словах Светлана напряглась, бросила испуганный взгляд сначала на Лациса, потом перевела на детей. С девочкой все просто. Она отца, считай, уже и не помнила. Совсем ведь кроха была, когда тот уехал. А вот с мальчиком могут быть трудности. Уж он-то Льва должен помнить достаточно хорошо. Мир в тартарары, но разве это повод для того, чтобы пропала детская ревность?
– Если вы не будете против и дядя Айварс не станет противиться.
– Йа-а-а, – возмутился прибалт.
– Мы согласны, мы согласны, – хором затараторили дети.
– Дим, мы улетаем в Латвию, – пожав плечами и смущенно улыбнувшись сквозь слезы, произнесла Света.
Дмитрий только пожал плечами – мол, ожидаемо, чего уж там. И вновь вперил взгляд в плакат, изучая какую-то уж больно интересную загогулину на холке мутанта. Ну это художник явно переборщил. Нет таких вывертов у вурдалаков! Уж он-то знает.
Ага. Послышался очередной всхлип. Интересно, это Ксюха или Света? Да не больно-то и интересно. А вот этот очередной пассаж художника. Да кто только его консультировал! Нет, оно, конечно, понятно, свое видение и восприятие мира. Но не до такой же степени, в самом-то деле!
Наконец с телячьими нежностями было покончено, чему Дмитрий был несказанно рад. Правда, ком из горла никак не хотел пропадать. Потому он предпочитал отмалчиваться. Но постепенно оковы спазма ослабевали. Нужно еще немного потерпеть. Ну а пока суд да дело, дойдут до гостевого корпуса.
Столик в ресторане их уже ожидал. Там все контролировала Настя. Правда, при этом периодически проверяла санитарное состояние туалета. А то мало ли, разведут еще бардак. У них, между прочим, не просто обед намечается, а по поводу. Ну, что тут поделаешь, если жену Ильи мучил жесточайший токсикоз. Одно спасение, периодически обрабатывали бункер озоном. Запах грозы уже в печенке сидит, но лучше он, чем видеть, как мучается будущая мать.
Кроме торжественного застолья Дмитрий еще взял на себя смелость и заказал в гостинице номер люкс. И приплатил администратору, чтобы она его как-нибудь украсила. Если сладится, значит, будет у молодоженов первая брачная ночь, обставленная в лучших былых традициях.
Причем первая в самом прямом смысле этого слова. Ибо из репликатора Света вышла столь же невинной, как и при своем рождении. Ага. Мать двоих детей, и при этом девственница. Кино, да и только.
Конечно, могло статься и так, что это были бы пустые хлопоты. Но тут ведь какое дело. Дорога ложка к обеду. Все должно быть вовремя. Бог с ним, если есть и не понадобится. А вот если понадобится и не окажется под рукой, тогда уж проблема.
Посидели от души. Между прочим, с «горько» молодым, свадебными подарками и кольцами. Лацис озаботился. Настя то и дело пихала своего благоверного – мол, вон оно как бывает, а у нас ничего подобного не было. Тот только краснел и что-то там лепетал в свое оправдание. Ну и обещал, что рождение ребенка будут отмечать с бантами, шарами и пупсами. Хорошо посидели, чего уж там.
Бог весть как прошла ночь у молодоженов. Свечку, как говорится, не держали. Но уверенность, что плодотворно, присутствует. А вот у Ксении и Дмитрия скучно и обыденно. Легли спать. Оно вроде бы после пары капель на грудь неплохо бы и продолжить веселье. Но-о-о…
Мама на брачном ложе. Няня воюет с токсикозом и пилит благоверного. Остаются они. А тут еще и Кнопка, как всегда, выказывает свою стервозность. Забралась на кровать и давай атаковать своим язычком соперницу. В принципе, они с Ксенией очень даже ладили. Но то ли собачка ревновала, то ли просто души не чаяла в девушке, только всякий раз, когда та оставалась наедине с Дмитрием, чихуа-хуа старалась ее чем-нибудь занять. То
