— А откуда Михалыч ты это знаешь? Я ведь никому…
— Сердцем смотреть учись, тогда многое замечать станешь. Откуда? Не про то разговор. Ты с мужем и детьми-то приезжай, не забывай старика… Бог своих детей не дал, так я хоть с твоими как со своими внучатами понянькаюсь, всё радость…
— Михалыч, у Василисы с Борисом сложится?
— Я не бабка-угадка, — слегка обиделся Михалыч, — Только пока они друг дружке уступать не научатся — ладу не будет. Норовистые оба, с гонором, да и привыкли сами в жизни решать, а в общей жизни так не годится, надо миром кумекать, где-то и себя попридержать… Да, не боись, наладится у твоей подружки жизнь, ещё в одном роддоме через пару годков лежать будете… обе по второму разу. Она на этом, может, и остановится, а тебе с мужем та тропинка понравится — большая семья всегда хорошо. Ладно, девонька, мне ещё добираться. Спасибо, что не забыла старика, на свадьбу позвала. Может и крестины без меня не обойдутся… — хитро подмигнул мне мудрый старичок.
Не успела я отойти от разговора с Михалычем, как меня перехватила Василиса.
— Колись, что тебе Михалыч сказал, я же видела, как долго вы разговаривали…
— Васька, во-первых, мы недолго разговаривали, во-вторых, спроси у Михалыча сама, что тебя интересует, у меня всё-таки свадьба как-никак…
— Ир, имей совесть! Ну, хоть намекни. Он обо мне с Борисом упоминал? — не отступала Васька, пытаясь оттеснить меня в укромный уголок, где нам по её мнению гарантировано несколько спокойных минут.
— То, что скажу, тебе не понравится! Будешь дуться, свидетельница, на моей свадьбе, а мне оно надо?
— Не скажешь, тогда точно обижусь!
— Ладно, мучительница! Всё зависит от вас самих!
— Он это уже говорил, а что конкретно…
— Василиса! Говорить-то он говорил, да ты мимо ушей всё пропускаешь и выводов не делаешь.
— Что ты на меня наезжаешь, — обиделась Васька.
— Я не наезжаю, — устало выдохнула я. Мне только разборок не хватает, и так голова кругом. — Вспомни всё, что Михалыч тебе говорил и осмысли. Это же и к Борису относится. Вы должны научиться уважать мнение друг друга, иногда свои характеры сама знаешь куда запихивать. А вообще через пару лет дорога нам выпадает в казённый дом!
— Не поняла… — обалдела Васька.
— В роддом, дурында!
— Так тебе и так туда через несколько месяцев вроде бы…
— Так не зарастёт тропа в дом, где рождаются наши надежды! Вместе пойдём: кто по первому разу, а кто и не по первому. Всё, Васька, меня Виталий уже ищет!
— Ищу, и давно ищу, — целуя, сообщил Виталий. — Устала? Давай сбежим?
— Как-то неудобно… — прошептала я, уткнувшись мужу в плечо.
— Глупая, это наш праздник, что хотим, то и делаем, — зарываясь в мои волосы, также шёпотом произнёс Виталий. — И не возражай, глупенькая! Сколько меня испытывала. Думала, что отступлю? Ни за что! Бежим? Машина внизу…
И мы, как малые дети, хихикая, держась за руки, сбежали. Мы катались по ночной Москве, целовались до одури, благо машину вёл не Виталик. Мне было так надежно и спокойно в кольце его рук, что я впервые почувствовала себя не просто счастливой и любимой, я почувствовала себя частью единого целого.
Под утро мы приехали к дому Виталия. Он на руках, как положено, перенёс меня через порог… встречал нас недовольный длительным отсутствием Бонька.
— Как видишь, — обратился к коту Виталий, — хозяйка в целостности и сохранности, а ты сомневался! Иришка, осваивайся, надеюсь, что Бонька за день уже всю квартиру обследовал, а я на кухню. Есть хочется!
Голод дал знать о себе и мне, любимой. Почему-то на свадебном пиршестве есть не хотелось. Столько всего вкусного, а кусок в горло не лез, зато теперь… Осмотреть апартаменты я ещё успею, потом приятнее это делать с мужем. Я двинулась в направлении кухни, откуда раздавались характерные звуки для приготовления еды и чудные ароматы.
— Проголодалась? Мама заблаговременно забила холодильник, наготовила всего-всего, поэтому с голоду не умрём. Уже разогревается! — Виталик отвернулся от плиты, стараясь использовать каждую минуту, чтобы обнять меня и зацеловать.
— Горим! — взвизгнула я, с ужасом чувствуя, что еда на сковороде превращается в нечто несъедобное.
— Чёрт! Прости, увлёкся. Начнём сначала? — выбросив пригоревшую курицу, поинтересовался Виталий.
— Разогревать или целоваться?
— И то, и другое! — оптимистично, но самонадеянно заявил муж.
— А, может, просто перекусим, без нанесения ущерба кухни, посуде и желудку.
— Умница! — чмокнул меня Виталик, извлекая из недр холодильника несметные богатства: салатики, нарезку, пирожки…
— Как тебя понимать? То глупенькая, то умница. Ты уж определись! — хихикнула я. У меня было замечательное настроение, хотелось шутить, подкалывать любимого мужа… Стоп! Любимого? Любимого! Мне было так легко с ним, словно, мы всегда были вместе, потому что Виталий мог договорить ту фразу, что я начала, угадать мои мысли и желания.
— Определился! Давным-давно определился! — неожиданно серьёзно произнёс мой муж. — Умница, глупенькая, но только ты! Ты и никто другой!
— Другая, — на автомате поправила я…
Из постели нас выдернул, как обычно, звонок, точнее одновременные звонки наших мобильных телефонов.
— Была же мысль отключить, — сонно промямлил Виталий.
Не прекращающиеся переливы окончательно разбудили нас.
— Василиса и мама, — одновременно рассмеялись мы, но слегка ошиблись, мама звонила мне, а Васька… Виталию. Сократив разговор до минимума, мы вернулись в тёплое гнёздышко, где нас ждал Бонька, уютно устроившись в ногах. Странно, но сегодня он был на редкость воспитанным котом и не требовал немедленно подать ему завтрак, а мирно посапывал, свернувшись клубочком.
Мне и в голову не могло прийти, что мужчина может быть таким нежным, неторопливым и одновременно страстным. Опыт у меня, конечно, не богатый, но… Виталий предвосхищал малейшее моё движение, угадывал то, что мимолётно приходило мне в голову, и я сама не успевала осознать.
Облака наощупь! Почему мне пришло в голову такое странное сочетание? Мы и знали, и узнавали друг друга, открывая новый мир, новую вселенную. Мы парили и шли по облакам одновременно.
— А так бывает? — вслух произнесла я и сама этому удивилась.
— Только так! — счастливый смех Виталия был мне ответом, — Наощупь к облакам, по облакам и выше облаков! Навсегда!
Счастье имеет вкус, запах и даже звук! Теперь я это знаю!
Увы, но работу никто не отменял. Медовый месяц продолжался, но с некоторыми коррективами.
Абсолютно все: и коллеги на работе, и подопечные Фонда обратили внимание на изменения, которые произошли
