— Наташка, вот это вираж, так вираж! Если что, то ты знай, что три богатыря готовы по первому зову примчаться к тебе! — напутствовали меня друзья, — Сергей — мужик, а мы сами виноваты, долго слюни пускали, вот и упустили каждый свой шанс. Теперь остаётся раны зализывать и на луну выть… Не горюй, краса-девица, не судьба, знать, нам жениться! Ты пиши, звони и вообще приезжай…
— Я ещё уехать не успела!
— Чем ты в этой тайге заниматься будешь? — сокрушались и родители и друзья.
— Хорошему человеку, талантливому от природы дело всегда найдётся, — ответил за меня муж. — По душе и по сердцу! Наташа сама определиться. Да, мы далеко от городов и посёлков, но не от людей и цивилизации.
Когда самолёт оторвался от земли, мне стало немного страшно и грустно, а вдруг я поступаю неправильно и эти резкие перемены ничто иное, как шараханье вместо взвешенного решения. Сергей, будто чувствовал, что со мной происходит, крепко сжал мою руку.
— Брачная ночь у нас с тобой на высоте проходит, но обещаю, что на земле, как доберёмся, высоту не снижать.
В ответ я нервно хихикнула на двусмысленность высказывания мужа.
— Кто-то сомневается? — грозно нахмурив брови, возмутился Сергей. — Хихикает! Да убоится жена мужа своего, ибо в гневе я страшен!
Хихиканье переросло в хохот, когда я представила Сергея в гневе гоняющегося за женой и наставляющего жену, то бишь меня, на путь истинный.
Сергей уткнулся в копну моих волос и тихо выдохнул, щекоча своим дыханием мне ухо:
— У тебя самая красивая улыбка на высоте в девять тысяч метров!
— А стюардессы? Смотри, как они тебе улыбаются!
— Они на работе! А ты ревнивая… — с удивлением посмотрел на меня муж.
— Есть повод?
— Женщина если захочет, повод найдёт или придумает. Ревнуют те, кто не уверен в себе и своей второй половинке. Нам с тобой это не грозит!
Пока мы добрались до дома, я порядком устала. Не знаю, сказывалось напряжение последних дней, неопределённость будущего или внутренняя неуверенность в правильности осуществлённого решения, но предстояло выдержать застолье в Центре, которое по случаю нашей свадьбы с Сергеем устроили сотрудники.
— Не горюй, Николавна! Смотри какая у нас с тобой большая и дружная семья теперь, — попытался развеселить, развеивая мои сомнения, Сергей, — Здесь без крепкого и надёжного союза единомышленников делать нечего, тайга всё проверяет на честность.
— Семья…
— Да, коллеги это в прошлой жизни у тебя были, а тут все родными становятся. Ничего, сама почувствуешь со временем.
— Ты забыл, что я здесь уже жила.
— Это те три недели-то? Так, то туристическая поездка была в ознакомительных целях. Ты статьи хорошие написала, суть почти уловила, но поживёшь здесь, так сама увидишь, что тему твою разрабатывать и разрабатывать. А тайга душу свою не сразу и не всем раскрывает. Она разборчива и недоверчива, прям как ты. Вы обязательно с ней подружитесь, но правила остаются прежними: не вздумай одна куда-нибудь ходить! — в голосе новоиспечённого мужа прозвучали такие знакомые нотки безаппеляционности начальника Центра, что я невольно улыбнулась. — И не хихикай! С тебя, как с жены, спрос особый!
Глава 41
Глава 41
Свадебный пир совпал с празднованием Нового года, поэтому за столом чинно восседали аж два Деда Мороза и две милых Снегурочки. Смешные конкурсы, розыгрыши, «похищение» невесты, телеграмма от Серёжкиной бывшей… холостой жизни — это было так непривычно и трогательно. Я смущалась, будто не было в моей жизни свадьбы до этого, не было замужней жизни, всё словно впервые. А ещё брачная ночь, которую мы с мужем вынужденно переносили… Она меня тревожила больше всего. Сергей же ни коим образом на неё не намекал, обходил этот вопрос стороной и даже старался лишний раз до меня не дотрагиваться. Правда, под крики «горько» мы, как положено, целовались, однако, чувствовалось в Сергее какие-то напряжение, сдержанность, даже скованность.
Настала и ночь, которой я побаивалась только напрасно: Сергей спал в кабинете на диване, я в спальне… Вот тебе и первая брачная ноченька! Поди, разберись, что у муженька на уме. То чуть ли не силой замуж заставил выйти, а теперь на меня ноль внимания, как на прокажённую, ни поцелует, ни обнимет, и понимай как знаешь!
— Ната, иди завтракать! Кофе остынет! — голос мужа прервал мои невесёлые мысли.
Глянув на часы, я ахнула, мамочки, стрелки показывали, что уже полдень.
— Выспалась?
— Да, спасибо. Тебе на работу надо, наверное?
— Это в городе надо на работу идти, а тут вышел из дома и на работе. Ничего привыкнешь. Я уже основное по плану сделал, сейчас позавтракаем и дальше делами займусь.
— А я?
— Для начала ешь, давай! По уму дел в Центре невпроворот, сама определишься, что тебе ближе и интереснее.
— На журналистике крест, значит…
— Это почему же? Думай, как знания свои применить, тут подсказок и заданий от начальства не будет, своим умом жить учись. Да, жена, завтрак я сегодня приготовил, а так вступай в права хозяйки дома.
Дни то летели, то тянулись, но постепенно я привыкала к моей странной семейной жизни и наощупь искала своё место в работе Центра. Сергей иногда брал меня в тайгу с собой, но я чувствовала, что толку от меня мало, а в тягость быть не хотелось. Я немного скучала по родителям, по друзьям, по коллегам, но раскисать и предаваться воспоминаниям времени не было — с приближением весны и дел в Центре прибавлялось, а ещё я втайне ото всех начала писать. Сначала это были заметки-зарисовки, но потом я вошла во вкус, и мне захотелось написать что-то более фундаментальное, чем серию статей.
Тайга менялась каждый день, каждый час: снежная красавица, холодная, требовательная и порой капризная оттаивала под ласковыми солнечными лучами, хотя уступать настойчивым влюблённым взглядам солнышка не спешила. Но не отступало солнце ясное и растопило сердце неприступной царевны. Глянь, а в белоснежные шубки рядилась, оказывается, застенчивая девчонка, которой и простой цветастый сарафан к лицу. Яркая, звонкая, задорная она наполняла мир трелями птиц, журчаньем ручьёв, как талантливый художник требовательно смотрела на получающуюся картину и каждый день добавляла новый цветовой мазок невидимой кистью. Как угловатый подросток тайга не верила пока в своё очарование, неповторимость и ночами пыталась вернуться в привычный ледяной панцирь, сковывая всё вокруг поздними заморозками. Но с матерью природой не поспоришь, и в снежной красавице окончательно пробудилась душа смелой и чуть своенравной дикарки.
— Замечталась, жена? Кормить-то голодного мужа будут в этом доме или как?
— Руки мой и за стол. Я сейчас, — встрепенулась я, торопясь закрыть компьютерную страничку от любопытных глаз, — Ты сегодня рано ушёл, что меня не разбудил.
