— Моя машина на стоянке, во внутреннем дворе, — сказала женщина, когда они покинули прохладное фойе больницы, оказавшись под палящим солнцем.
— Вам нельзя сейчас за руль, — ответил мужчина. — Я отвезу вас.
— Вы не обязаны делать это.
— Почему? — поинтересовался Майкл, направляясь к огромному черному «Джипу». — Потому что я не работаю на вас? То есть, человеческое отношение и мои обязанности перед вами, как мужчины перед женщиной, отменили?
— Боже, что я слышу… — проворчала Элейн, когда он помогал ей сесть в автомобиль. — Из какого музея вы сбежали? — поинтересовалась брюнетка, когда мужчина уселся за руль.
Майкл повернул ключ в замке зажигания. Машина мерно заурчала.
Элейн поморщилась, поднося руку ко лбу. В салоне было так душно, что женщина едва не лишилась чувств от накатившей дурноты. Наблюдая, как новый знакомый включает кондиционер, Элейн с облегчением подумала о том, что ей посчастливилось встретить еще одного весьма не глупого человека. А когда он, повернувшись назад, жестом волшебника достал откуда-то маленькую бутылочку с водой, Элейн и вовсе поверила в существование принцев. Принимая из рук Майкла прохладную минералку, она задумчиво посмотрела на мужчину. Открытое лицо, ясный, хоть и холодный взгляд зеленовато-серых глаз, довольно тонкие, почти изящные, пальцы, дорогой костюм. Пожалуй, с определением охраны или водителя, она поспешила. Скорее всего, этот человек вращается где-то выше: партнер по бизнесу или даже инвестор. На крайний случай, директор какого-нибудь филиала или адвокат — и те, и другие одинаково галантны и обходительны.
— Где вы живете? — поинтересовался Майкл, выезжая со двора клиники.
— Кто вы? — спросила Элейн после того, как назвала свой адрес. — Я не видела вас раньше.
— Я вас тоже, — резонно заметил мужчина, изредка поглядывая в зеркало заднего вида.
— И все-таки?
— Друг семьи.
— Я знаю всех друзей Реймонда, — Элейн отрицательно покачала головой. — Будь вы тем, кем назвались, я бы точно знала о вашем существовании.
— Я — друг Тайлера, — лаконично ответил Майкл.
— Это было смешно, — фыркнула молодая женщина, роясь в сумочке в поисках сигарет. — Можно покурить? — показала ему пачку.
— Курите.
Затянувшись несколько раз, Элейн снова покосилась на неразговорчивого спутника. Он явно не отличался общительностью. Не смотря на то, что Майкл не сводил взгляда с дороги, любовница Реймонда была уверена, что ни одно ее движение не укрылось от хозяина «Джипа». В мужчине чувствовалось какое-то напряжение и дело вовсе не в слабом характере, нерешительности или робости перед красивой женщиной. Скорее, профессиональная деформация. Элейн встречала подобные индивидуумы, за чьими плечами не один год военной службы или пара горячих точек. Такие люди всегда излишне осторожны и внимательны.
— Вы знаете, что произошло? — Элейн все же задала мучающий ее вопрос. Все это время она не оставляла надежды выяснить, что же на самом деле случилось тогда на дороге. Она не верила в подобные случайности, пусть и роковые.
Реймонд неоднократно говорил о непростых отношениях с отцом. Сама Элейн не имела удовольствия лично познакомиться с отцом любовника, поскольку Рей был категорически против этого. Он считал, что Тайлеру не нужно вообще знать о ее существовании, объясняя это тем, что отец обязательно попытается использовать Элейн против, если возникнет такая необходимость. Судя по всему, Кларк-старший не отличался ни моральными принципами, ни милосердием, если даже собственный сын относился к нему так осторожно.
— Меня это не касается, — пожал плечами Майкл.
— Вы же друг семьи, — съехидничала брюнетка, сверкнув глазами.
— Держитесь подальше от этого всего — мой вам совет, — миролюбиво проговорил мужчина, хотя на его виске начала дергаться жилка.
— А вы?
— Что «вы»? — Майкл бросил на нее короткий взгляд.
— Вы бы смогли держаться подальше от того, что покалечило вашего любимого человека?
— У меня нет любимого человека.
— Это паршиво, — протянула Элейн.
— Вы так считаете? — вскинул густые брови мужчина, сворачивая с оживленной трассы на более тихую и спокойную улицу, что вела к дому, где располагалась квартира Элейн.
— Как же вы живете без любви? — удивилась молодая женщина. — Я не о сексе, а о чувствах. О состоянии души, что ли…
— Вы, женщины, так любите приукрашивать банальные вещи, — улыбнулся Майкл. Этот мимический жест преобразил собеседника любовницы Кларка. И без того не лишенное привлекательности лицо стало мягче, на щеках появились очаровательные ямочки.
— Вам следует чаще улыбаться, — заметила Элейн.
— А вам — больше спать, — отбил он замечание. — Сон улучшает цвет лица.
— Хам, — беззлобно бросила Элейн.
Как бы это неприятно не звучало, но Майкл был прав. Она не помнила, когда принимала нормальную ванну и спала в человеческих условиях: в кружевной сорочке на любимом шелковом белье, а не на стуле в отвратительно воняющем лекарствами больничном халате.
— Вы правы, — кивнул он в ответ. — Ни в коем случае не преследовал цели обидеть вас или оскорбить. Простите.
— Такой правильный, что тошнит, — отвернулась Элейн к окну.
Как и положено джентльмену, Майкл проводил любовницу Реймонда до самой двери. Только когда в замке щелкнул ключ, Элейн услышала удаляющиеся шаги. Покусывая ноготь на указательном пальце, она усмехнулась. Надо же, какой ответственный. Подобное обращение льстило и немного успокаивало, поскольку на фоне последних событий, Элейн отчаянно нуждалась в поддержке. Одинокая и растерянная в своем горе, она не знала, куда кинуться и кому пожаловаться на ту боль, что сжимала исстрадавшееся сердце. Видеть неподвижное тело Реймонда становилось все тяжелее. С каждым днем, проведенным у его постели, лишая себя всего, к чему привыкла — нормальное еды, элементарных косметических процедур, приятных бесед с друзьями — она все отчетливее понимала, что в ее жизни не осталось никого. После той проклятой аварии, что превратила единственного человека, который был ей дорог, в безвольный кусок мяса, Элейн не узнавала свою жизнь. Все, чем она жила, ради чего просыпалась по утрам, заключалось в Реймонде.
Пройдя в ванную, женщина включила воду и вылила в ванну чуть ли не половину флакона пены. Только спустя несколько минут, Элейн поняла, что не поставила на место пробку, а потому вода уходит, оставляя ванну пустой. Выругавшись, она исправила свою оплошность, а затем села прямо на пол. Опираясь спиной на холодную ванну, запустила пальцы в жесткие волосы. Сжав кулачки, Элейн намеренно причинила себе боль, надеясь хоть как-то справиться с пустотой, что грызла ее изнутри. Она сжала зубы, изо всех сил стараясь не заплакать, но слезы уже жгли веки. Не совладав с собой, она зарыдала. Вскочив, Элейн смела с полочки под зеркалом все, что там было и, сорвав со стены само зеркало, швырнула его на пол. Сотни искрящихся осколков брызнули в разные
