– Это не единственное, с чем вам придется жить до конца дней, – мрачно ответила Харли, смахнув слезы. – Или подачки совета директоров обеспечивают что-то вроде избирательной амнезии?
Доктор Лиланд посмотрела на нее с таким выражением, словно Харли ударила ее.
– Знаете, Джоан, – ядовито прошипела Харли, – я в вас тоже сильно разочаровалась. Я хотела стать такой, как вы. Уверяла себя, что, возможно, вы и продажны, но совсем капельку, и только потому, что заботитесь об интересах «Аркхема». Однако вы ничуть не лучше, чем этот обтянутый в латекс бандит, которого вы зовете героем.
Доктор Лиланд глянула на нее свысока.
– Мне следовало бы давно понять, что ваша неприязнь к Бэтмену – признак более глубоких проблем, признак патологического неприятия авторитета…
– Замолкни, дамочка, – грубый голос с бруклинским акцентом не собирался шутить. – Прибереги свое обожание для психотерапевта, которому расскажешь, почему тебя тянет к недоступным парням, особливо, когда одеты они, как последняя крыса. Не трудись меня увольнять, я сама себя уволила, вот прямо сию минуту. А затем подам иск в суд и потребую передать пациента под мою опеку по той простой причине, что ваше так называемое лечение на самом деле не что иное, как узаконенное насилие над людьми, у которых нет никаких законных способов противодействия, поэтому им приходится отсюда сбегать!
Доктор Лиланд побледнела, будто вот-вот потеряет сознание.
«Так тебе и надо, – ядовито подумала Харли. – Тебе уже давно пора уяснить, что мир не принадлежит застегнутым на все пуговицы чистюлям, будь они хоть трижды начальники».
Харли встала и злорадно усмехнулась, заметив, как Лиланд отступила на пару шагов назад.
– Вы не посмеете… – Джоан пыталась говорить строго, но голос ее дрожал, и в глазах плескался страх.
– Еще как посмею. Некоторые из специалистов, которых ты таскаешь сюда с ведома своего драгоценного совета директоров, до ужаса похожи на известных приспешников Хьюго Стрэнджа. Отдел расследований Седьмого канала заинтересуется, как считаешь? Готова спорить на твою пенсию, что заинтересуется.
Харли направилась к двери.
– Куда это ты собралась? – вскрикнула Лиланд и снова попятилась, едва Харли резко обернулась.
– Какое твое собачье дело? Я ж здесь больше не работаю.
– Завтра в девять утра вы обязаны присутствовать на заседании совета директоров, – Джоан все еще надеялась сохранить свой авторитет. – Вы в ответе перед больницей и советом за все, что натворили. Возможно, они решат подать на вас в суд.
– Да ты что! – Харли расхохоталась ей в лицо. – Попробуй, сеструха, но на твоем месте я бы на это не очень рассчитывала.
– Если ты не придешь, последствия будут серьезными. Исключительно серьезными.
– Неужели… и что ты со мной сделаешь? Уволишь? Побежишь плакаться Бэтмену?
– Просто будь здесь, вот и все! – воскликнула доктор Лиланд ей вслед, но Харли уже хлопнула дверью.
Она зашла за сумочкой и плащом в свой кабинет, вернее, в свой бывший кабинет. В коридоре ей встретился Натан.
– Привет, дружище, – улыбнулась она и сунула в карман его рубашки двадцатидолларовую купюру. – Мне тут помощь твоя нужна… сделаешь одолжение?
Натан удивленно уставился на Харли, потрясенный то ли деньгами, то ли ее грубым бруклинским говором.
– Хорошо.
– Скажешь моему сладкому, что ситуация скоро прояснится, и я уже работаю над решением проблемы? Запомнил?
– Вы хотите, чтобы я что-то передал вашему… десерту? – Натан растерянно моргнул. – Что за просьба такая?
Харли заставила себя усмехнуться, пусть ей и хотелось вцепиться санитару в волосы и треснуть его со всей силы головой об стену.
– Не моему десерту, а моему сладкому, Джокеру, – она пристально смотрела в глаза Натана. – Ну, что? Сделаешь это для меня, красавчик? Учти, я прознаю, коли ты меня обманешь, и последствия будут серьезными. Исключительно серьезными.
– Сказать Джокеру, что ситуация прояснится, и вы работаете над решением?
– Умница, – Харли крепко ущипнула его за щеку, так что он даже вздрогнул, и исчезла за дверью, на прощание картинно взмахнув полой плаща.
24
– На эти штуки покупателей немного, – продавец машин кивнул в сторону «Смарта». – Всем подавай гибриды или машины с GPS, и чтобы iPod подключить можно было. И чтобы камера сзади имелась…
– Приятель, мне фиолетово на камеру, – заявила Харли. Акцент бруклинской крутой девчонки явно не собирался ее покидать. Она оглядела море машин на парковке. – Я знаю, куда еду, так что GPS мне ни к чему. Если захочу глянуть, что позади, посмотрю в зеркало заднего вида. Есть у тебя тут что-нибудь попроще, чтобы сесть и ехать?
Он рассмеялся.
– Не боитесь, что машину угонят?
– Чего там бояться? Всем подавай гибриды, да еще чтобы iPod подключить можно было. По крайней мере, один симпатичный продавец сказал именно так, – она легонько стукнула его по носу кончиком пальца. – Верно?
Продавец опять заулыбался, покраснел, и Харли поняла, что он – хороший парень. С каких это пор продавцы подержанных развалюх отличаются тактом? Куда катится мир? Наверняка, в этом тоже была вина Бэтмена.
– Есть у нас парочка машин без всех этих современных примочек, – он подхватил ее под руку и провел через заднюю дверь на площадку, где стояли несколько старых автомобилей. – Должен предупредить, что пробег у них приличных, у некоторых двигатели уже побывали в ремонте. Но ездят они отлично. Раньше родители покупали подобные модели подросшим детям. Первая машина и все такое прочее, понятно, о чем я? Но в наши дни даже мамаши требуют GPS и противоугонную систему.
– Никакого уважения к личной жизни детей, – покачала головой Харли и медленной походкой приблизилась к темно-синему универсалу.
– А у вас дети имеются?
– Нет, но, если бы и были, я бы уважала установленные
