Когда же мы вновь оказались в гостинице «Золотой орел», и за нами закрылась дверь в комнату, я спросила у Патрика:
— Дорогой господин Серелей, может, вы мне все же объясните, что происходит?
— Я уже стал дорогим?.. — ухмыльнулся тот. — Как приятно узнать о том, что за короткое время нашего знакомства вы начали испытывать по отношению ко мне столь трепетные чувства.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— А вам что-то неясно?.. — только что не огрызнулся тот. — Только что соединились два любящих сердца, то бишь мы с вами… Или вы не согласны?
— Я просто в восторге от всего происходящего… — мне очень хотелось сказать что-то резкое, но пока удавалось сдерживаться. — Неужели это незаметно? Кстати, отпустите, наконец, мою руку. Вы что, боитесь, что я убегу?
— Когда жена под присмотром, так спокойней… — буркнул Патрик, но мою ладонь все же выпустил. Мне следовало раньше вытащить свою ладонь из его лапы, потому как к этому времени нежный супруг успел отдавить мне все пальцы.
— И все-таки объясните мне, для чего вы женились на мне?
— Чтобы быть вместе и в радости и в горе. Или у вас есть иное мнение по этому вопросу?
Нет, пожалуй, господин Ормон прав — у его племянника, и верно, большие проблемы в отношениях с людьми. На мой взгляд, передо мной находится весьма неуравновешенный тип, который делает только то, что может внезапно взбрести в его не совсем здоровую голову. Не знаю, как я буду дальше общаться с ним, если этот человек уже начинает всерьез злить меня.
— Не понимаю, что происходит, но не могу отделаться от впечатления, что участвую в каком-то фарсе.
— Фарс, значит? Как приятно знать, что вы разбираетесь в искусстве! Может, пока у нас есть время до отъезда, обсудим разницу между буффонадой и комедией? А что, вполне подходящая тема для беседы двух образованных людей!
Святые Небеса, я уже начинаю выходить из себя! Может, пойти и развестись, пока еще есть время? Ох, до чего же хочется так поступить, но пока что придется потерпеть — если только станет известно, что я развелась едва ли не через час после вступления в брак, то, боюсь, стану предметом бесконечных шуток для всего города, а моим родным после этого хоть на улицу не показывайся — засмеют. Ладно, можно развестись и через несколько дней, хотя бы через седмицу — тогда расторжение брачного союза не будет выглядеть настолько странно, а необдуманные браки по молодости лет были, есть и будут, так что меня вряд ли будут долго обсуждать за быстрое желание обрести свободу. Значит, решено — разведусь при первой же возможности, только вот перетерпеть эти несколько дней мне, судя по всему, будет достаточно сложно.
— Может быть, вы хотя бы скажете мне, куда мы сейчас отправимся?.. — я старалась держаться спокойно и не обращать внимания на ехидство супруга.
— Подальше от этого города.
— А точнее?
— Кажется, любопытство — это грех. Вот и не греши.
— Мы уже перешли на «ты»?
— Я, вообще-то, не любитель расшаркиваться. К тому же мы только что стали счастливой семейной парой, так что обращаться на «вы» к супруге не стоит — нарушает семейную идиллию.
— Какая прелесть слушать вас!.. — теперь уже не выдержала и я. — Вернее, тебя.
— Уверен — с вашей стороны это была тонкая ирония… — ухмыльнулся Патрик.
В этот момент я с трудом удержалась, чтоб не запустить в муженька чем-нибудь тяжелым. Кто знает, может, удары по голове вправят ему мозги? Впрочем, это весьма сомнительно…
К тому времени, когда через полчаса господин Ормон заглянул в нашу комнату, мы успели разругаться в пух и прах. Кажется, подобное его нисколько не удивило, и он сообщил:
— Карета готова, выходите. Сейчас слуги вынесут вещи, и можно отправляться в путь. Черил, ваш дядя только что приехал и ждет у кареты.
Когда я спустилась вниз (вернее, Патрик снова тащил меня за руку), то я увидела дядю Тобиаса, который стоял возле небольшой кареты, запряженной парой лошадей. Простая с виду, невзрачная, она была одной из тех, в которых обычно ездят небогатые горожане. Это в ней мне придется отправляться в дорогу? Конечно, я человек неизбалованный, для меня сойдет и такая, но я почему-то была уверена, что у дядюшки с его хамоватым племянником карета все же получше.
— Дядя Тобиас!.. — кинулась я к дяде, который стоял с большой дорожной сумкой в руках. — Ты один? А я думала, что вы придете с Инес…
— Ох, не говори, все разом навалилось!.. — махнул рукой дядя Тобиас. — Когда мы с твоей тетей вернулись домой, то оказалось, что к нам в гости пришел тот самый молодой человек, который так понравился Инес, и, не исключаю, что она очень понравилась ему. Кстати, кавалер пришел к нам не один, а со своим отцом. Сама понимаешь, это совсем иное дело, не просто визит вежливости. Естественно, что моя жена направилась к нашим гостям, потому как в это время они с Инес разговаривали в гостиной. Заодно она успела дать указания на кухне насчет обеда и угощения… Еще в это же самое время пожаловала портниха со своими помощницами, которых ранее вызвала твоя тетя… В общем, в нашем доме сейчас дым стоит коромыслом, так что я велел служанкам собрать твои вещи и в одиночестве направился сюда. Мы решили пока что не говорить Инес о твоем замужестве — скажем немного позже, когда гости покинут наш дом. Правда, боюсь, что к тому времени тебя уже не будет в городе…
— Не будет… — подтвердил господин Ормон, который в это время подошел к нам. — Мы уезжаем через пару минут.
— Совершенно не понимаю вашей спешки… — нахмурился дядя Тобиас.
— Так сложились обстоятельства… — господин Ормон протянул мне свернутый в трубочку лист. — Вот, Черил, возьмите. Это денежное обязательство, и в нем указано, что на ваше имя положено триста золотых, получить которые можете только вы…
— Дайте посмотрю… — дядюшка забрал у меня лист, развернул его и бегло просмотрел. — Кажется все правильно.
— Дядя Тобиас… — вздохнула я. — Дядя Тобиас, пока что оставьте эту бумагу у себя. На всякий случай…
— Хорошо… — дядюшка вновь свернул лист. — Пожалуй, так будет правильней — пусть эта бумага пока побудет у меня. И вот еще что: Черил, запомни: у тебя есть дом, в котором тебя всегда ждут.
— Спасибо.
— Нам пора ехать… — заговорил, было, Патрик, но дядя Тобиас его перебил.
— Молодой человек, мне надо сказать несколько слов своей племяннице, и, желательно, наедине.
— Разумеется… — недовольный супруг отошел от меня на пару шагов. Подобное, конечно, крайне невежливо, ведь он будет слышать наш разговор, но сейчас это меня особо не беспокоило.
— Черил, милая… — заговорило дядя. — Я понимаю, почему ты решилась на это странное
