— Я не предам, вас светлейшая, клянусь!
— Я приму позже клятву верности, а пока мы обсудим другое.
Я не сомневалась в его согласии. У него просто не было выбора. Зная мой нрав, он боялся меня больше чем своего правителя, даже клятву принес и семью перевез. Прося лишь о защите. Он не догадывался о своем предназначении и моих далеко идущих планах.
Он стал первым из купцов кому я доверила крупную сумму денег и выставила поистине невыполнимые требования. Матвей привезя свою семью и устроив их жить отправился в Византию по моим поручениям. Бедный купец обливался потом выслушивая, что я от него хочу получить, но в то же время подсчитывал заработанные им барыши. Пока он бороздил море до Царьграда, приплыли персы. Их как ни кого другого ожидал мой муж. А все дело в том, что они привезли селитру, наиважнейшие компоненты пороха для пушек. Ещё они привезли пряности, эфирные масла, лимоны и красители. Мы скупили всё! Мне нужно было для создания новой косметики.
Потихоньку, мои боярыни научились делать быстро нужную нам косметику, а плотники занимались заготовками шкатулок, кисточек, футляров под помаду и румяна. Нашлись умельцы расписавшие нам первые шкатулки, украшенные не только вырезанными узорами, но и драгоценными металлами, жемчугом и красивыми камушками. Весть о том что князь знает как сделать свою жену красивее разлетелась очень быстро. На нас ежедневно сбегались смотреть от боярынь до мелкой детворы. Со временем изготавливаемой нами косметики становилось больше и мне пришлось вплотную заняться ее сбытом. Но перед этим, нужно было отстроить рынок. До этого момента мы довольствовались малым. Ездили на рынки в Киев, в Новгород, не заботясь о его обустройстве дома. Нам это было не нужно, люд мог продать или обменять свой товар на площади. Теперь же когда весть о нашем величии разлетелась во все уголки, к нам стали приезжать не только племена, но и купцы из Византии, Персии, Новгорода, да и дети холодных фиордов стали частыми гостями. Всем места не хватало. Пришлось в срочном порядке бросать дела и заниматься рынком. Как сказал мой муж, нужно отстроить продовольственные лавочки и навесы. Ставить их одно к одному в несколько рядов. Послушав его, действительно поняла, что так было проще и место занимает меньше и проход будет шире. Не то что сейчас, зайдя на ярмарку, пестрящую разными товарами, можно ненароком налететь на рыбную кадку или старушку прядильщицу. Всюду стоящие телеги, купцы и товар у бедных разложенный на земле мешали нормально ходить и смотреть. На новый рынок занявший место старого быстро съезжались купцы, пекари, кожевники, ювелиры, да и простые деревенские торгаши. Впервые товар выкладывался у всех на прилавках, а гомонящий люд радостно обходил торгашей восхищаясь их изделиями. Да и как позже выяснилось, благодаря перестройке у купцов стала лучше торговля. И они нам стали значительно больше платить за предоставленные места. Да же тут мой мужчина продумал и ввел небольшую подать с места. А мы наконец-то начали люду продавать первую пробную косметику. Наблюдая за своими боярынями, смотрела в не верящие лица заморских купцов на их восторг от наших женщин и на чересчур серьезных мужей, не пожелавших отпускать своих жен торговать самостоятельно. Это было незабываемо, я впервые поняла, что в моих руках не просто власть и судьба моих бояр, в них намного большее. Сама ещё не осознавая до конца, но уже уверенная в своих силах и желаниях не хотела останавливаться на достигнутом.
Окружённая любовью и поддержкой, чувствуя себя самой счастливой сидела в увитой виноградной лозой беседке. Я все чаще выходила подышать свежим воздухом и почитать принесенные Звениславой отчёты. Она стала для меня незаменимой помощницей, всё документы и сметы о поставках и продажах были на ней, ежедневно отчитываясь о проделанной работе, докладывала о состоянии дел и женских сплетнях. О том как муж Крапивы чуть слюной не захлебнулся увидев жену в нижнем белье. Или как сладко любил убеленный сединами муж Смеяны. Ох, сколько мы услышали благодарностей и восторгов, сколько историй о доставленном маленьком счастье, даже не счесть.
Прикрыв глаза, улыбалась наслаждаясь свежестью и прохладой. Умопомрачительным запахом цветов и плодовых деревьев. Весна сияла теплотой и нежностью, буйством красок и запахов, я же наслаждалась её лучшим проявлением. Пора жизни и силы, прекрасна в своей простоте и обилии. Я понимала, все что сейчас происходит вокруг меня, что я имею, всё благодаря моему мужу. Даже красивый цветущий сад, его заслуга. Пусть и не прямая, но его. Это же именно он является ниточкой связывающей меня с лешим, банником, с восхищением от преданных мне бояр и моим могуществом. Какой бы я не была волчицей, главный волк всегда остаётся в тени, следя и молчаливо поддерживая. Вятская волчица жестока и безжалостна. Боязливо поговарили за моей спиной. Я же чувствуя свою значимость и силу, улыбаясь сносила отчасти правдивые слухи. Порой мне было интересно, как к ним относится мой муж, на что всегда получала ответ:
— Ты моя женщина, и царица, моя жена, мой свет на который я смотрю, разве может меня ослепить или обидеть твоя значимость в глазах людей? Тем более страх наших врагов, это наше оружие! Лучше пусть они бояться тебя понапрасну, чем не имеют его вовсе. Их страх Мстиша, твоя защита, наши враги трепещут от твоего имени, уверенные в твоей жестокости. Пусть они лучше тебя бояться не принимая меня всерьёз.
Он был прав во всем. Лучше страх за которым будет скрываться уважение и подчинение, чем неуважение и презрение наших врагов. Хотя с моим мужем ни одному врагу не прожить долгую счастливую жизнь.
Тихий смех словно шелест листвы раздался где-то из-под лавки, а за ним появилась маленькая вихрастая головка.
Смотря на меня черными как смоль глазками, маленькое лесное чудо оглядывало мой округлившийся животик. Малышка долго не решалась заговорить или перебраться ко мне поближе. Сколько бы раз я её не замечала, она всегда оставалась безучастной. Исчезала при моём появлении оставляя меня и лешего наедине. Как сказал мне однажды леший:
— Не серчай уж княгинюшка, Лисьяна больно уж пуглива и мала, она никогда не видела так близко людей, вот и сторониться от непривычки, да и уважением её матушка обделила. А я уж совсем стар обучать ещё одно дитя леса.
Я запомнила его слова и больше не боялась малышку. Даже если и видела ее среди высоких зарослей кустарников
