Дрожь пробрала меня до кончиков пальцев на ногах, а сердце заработало с утроенной силой, качая кровь по моим венам и артериям. Как бы не этого не хотелось, но я примерил на себя роль кролика, который с испуганными глазами замер и наблюдал за приближением хищника. Он неторопливо подбирался к своей будущий жертве, которая парализованная страхом могла только ждать неизбежного конца. Эти двое точно знали, что должно было произойти дальше. Слишком много раз жизнь повторяла подобный печальный сценарий. И он будет повторяться до скончания веков. Пока в мире существую охотники и жертвы. Единственный момент, когда кролик понимал, что нужно спасаться и бежать. Был последний безнадёжный рывок, когда ядовитые клыки были практически уже возле тонкой кожи кролика.
Огромный силуэт завис надо мной, будто бы громада двухэтажного дома, заставляя чувствовать себя чем-то незначительным. Маленькой песчинкой, попавшей в огромный синий океан. Моё хриплое дыхание, затрудненное продолжающим сжиматься хвостом, с трудом вырывалось из глотки, а глаза старались поймать каждое движение этого огромного существа. Они выполнили свою задачу даже слишком хорошо. Поэтому я помимо своей воли не смог сдержать смешок, который вырвался из глотки, нарушая всю тягостную атмосферу момента. Оказалось, что змея не до конца сформировалась. Оставшаяся часть этого существа появилась только сейчас.
— Не может этого быть? — пытаясь унять нервный хохот, прошептал я, рассматривая большой огненный глаз с вертикальным зрачком, вспыхнувший факелом над плоской мордой змеи. Мне сразу вспомнилась вечная история про полуросликов, несущих золотое кольцо к жерлу вулкана. Этот глаз был практически точной копией ока, горящего на вершине черной башни. Старый образ из фильма вернул мне моё самообладание. Страх, охвативший меня несколько ударов сердца назад, испарился, будто бы его никогда и не было.
— Ты не боишься меня, человек? — по-змеиному зашипев, спросил меня Вирас с удивлением в голосе, чем развеселил ещё больше. Никогда не забуду удивлённый голос змеи, которая не понимает, что происходит с её жертвой. Может быть на жителей этого мира данный облик влиял с должным эффектом, то на меня это произвело противоположный эффект. Особенно, когда я вспомнил все детища киноиндустрии моего мира. Я не сильно напрягаясь смог вспомнить вещи пострашней, чем большая змея с огненным глазом. В какой-то мере это пугает, но не слишком.
Извернувшись, Вирас повернул верхнюю часть тела так, чтобы его голова была на одной линии с моей. Видимо ему никогда ещё не доводилось видеть подобную реакцию. А меня всё пробирал смех от этого нелепого совпадения. И как такое вообще возможно?
— Меня не пугают черви-переростки, — уняв смех, спокойно сказал я, смотря в наполненный неестественным сиянием глаз. Но далось мне это не просто. Это существо было настолько же страшно, настолько же нелепо. Что бы я не говорил, но от этой змеи веяло чудовищной мощью, которая ощущалась повсюду вокруг. От силы, что исходила от змеиного тела, воздух вокруг начал мелко подрагивать.
'И почему же в первые минуты я испугался этой змейки?' — мысль, возникнувшая в голове, осталась без ответа. Я и сам не мог ответить на этот вопрос, будто бы некое наваждение нашло в тот момент. Сейчас же я испытывал только уважение к той силе, которой был наделен Вирас. Я не хотел признаваться даже сам себе, что вижу что-то по-настоящему великое. Того, кто заслуживает упоминание в древних легендах и сказаниях, передаваемых из поколения в поколение.
— Ты не правильный человек. Не такой, как все те, кого мне доводилось видеть за свою долгую жизнь, — тихо зашипела змея возле моего лица, почти касаясь языком моей щеки. Сохранять спокойствие из-за этого было слегка трудно, но я пока справлялся. — Ты не умоляешь сохранить твою жалкую жизнь, не дрожишь в страхе, не раболепчешь как презренный раб перед своим господином, стараясь умилостивить меня. Вместо того что бы восхвалять возникшего перед тобой бога, ты поднимаешь против него меч. С кровожадностью бешеного волка набрасываешься, рвешь, грызёшь, оскорбляешь…
— Ты не мой бог и никогда им не станешь, — зло перебил я Вираса. — Я не произношу молитв не в чью честь. Ни в твою, ни в кого бы то ещё! У меня нет богов, нет идолов, нет святых! Есть только я. Никого больше. Боги придуманы слабыми людьми для слабых людей! Запомни это!
— Дерзкий! Наглый! Бесстрашный! Глупый! — Перечислил Вирас и громогласно засмеялся. Его глаз вспыхнул злым желтым светом. — Мальчишка, что говорит громкие слова! Мальчишка, который прошёл слишком долгий путь для маленького человека! Ни один представитель твоего племени не позволял себе такого при встрече со мной. Мало кто оставался в живых после меньших проступков. Тебя следует наказать… Нельзя нарушать свои же слова. Да? Отпустить просто так?
Плоская голова повернулась слегка на бок, яркость смотрящего на меня глаза стала меньше. В следующий миг огонь вспыхнул с новой силой, достав до меня раскаленной волной воздуха.
— Нет. Я преподам тебе урок. Смирение и уважение не вредили ещё никому, странник, — потусторонним засмеялся заговорил Вирас, придя к какому-то решению. — Мне нельзя причинять тебе вред, поэтому не остаётся ничего другого. Поздравляю! Хранитель Дорог наградит тебя, юноша.
— Да? — я с сомнением посмотрел в огненное око, в котором не отражалось никаких эмоций.
— Ты не ослышался, человек, — подтвердил свои слова Вирос. — Ты получишь награду за свои заслуги. То чего ты достоин! Награду и наказание! Два в одном!
Злой шёпот, на который перешёл Вирас не понравился мне. Его длинное тело быстро задвигалось. Мою правую руку пронзила нестерпимая боль, словно раскаленный прут проворачивали в моих мягких тканях. Я не мог повернуть голову, чтобы посмотреть, что происходит с рукой, которая горела нестерпимым огнём. Меня хватило лишь на несвязное мычание перешедшие в захлёбывающийся крик, когда боль особенно сильно скрутила меня. Я не мог терпеть. Боль казалось, проникла в каждую клеточку моего тела и жгла нервы с безжалостностью палача.
Перед глазами забегали красные пятна. Не знаю сколько прошло времени, пока боль перестала мучить мое тело. Мне не хотелось думать, сколько прошло времени. Это произошло мгновенно. В конченом итого я разглядел довольную рожу
