На душе было паршиво.
Верное ли решение он принял? Или, правда, стоило махнуть на все и дернуть прочь из Зоны, заработать целое состояние и жить припеваючи где-нибудь на берегу моря.
С досады сталкер пнул лежащий на дороге камень и отправил его в кусты.
– Сука! – вырвалось у него. – Маров этот, сука! Ну и зачем я ему так нагрубил? За что?
Он закрыл глаза и сосчитал до десяти.
– Оскотинился я. Сам в животное уже превратился.
Газон махнул рукой.
– Да все ты правильно сделал, – бросил он. – Из Зоны мы всегда свалить успеем. А своих в беде оставлять нельзя. Так ведь?
Митяй молча закивал головой.
– Пойдем, Митюха, – позвал напарник. – Уже рассвет, а мы далеко. Да и поспать бы не помешало.
Он был прав. Митяй в последний раз взглянул на грузовик. Черт с ним, с этим Маровым. Пусть катится себе куда угодно. Он не друг и не сват. Лишь временный союзник. Партнер по общему делу, не более того.
Мораль двадцать первого века. Философия Пороха.
* * *Развилка осталась далеко позади. Бродяги углубились в чащу и вскоре достигли Холодного Региона.
Это самая восточная область Зоны – лес, погодные условия которого вызывали удивление у всех исследователей мира. Достаточно большой лесной массив, в котором царствовал холод. В жаркое знойное лето здесь бушевали ветра и стояла осень, а с наступлением осени здесь вплоть до марта лежал снег. Регулярные осадки выпадали именно тут. В Новосибирской Зоне восток вообще был удивительным местом. Предел Зоны, Холодный Регион – все самые необитаемые области как раз были на востоке, в то время как центр процветал.
В Холодном Регионе люди встречались нечасто. Аномалий здесь было достаточно, попадался и хабар, но вечная мерзлота отталкивала искателей. Южнее леса была еще одна достопримечательность – Озеро, которое некоторые называли Сибирским. Размеров оно было немалых и всегда бушевало. Постоянные ветра и серость идеально передавали весь сибирский нрав и суровые условия. Фактически Озеро выходило за пределы Зоны и, по сути, являлось водной переправой.
Чем дальше бродяги углублялись в дебри Холодного Региона, тем сильнее в лицо дул ветер. Снег здесь лежал повсюду. И не такой, что растает через пару дней. Здесь были уже высокие сугробы, которые оттают только в марте.
Заснеженный лес выглядел как в сказке. Митяй даже мысленно пожалел, что никто, кроме них, не видит эти края. Об ужасах Зоны напоминала только колючая проволока, вывешенные предупреждающие знаки и встречающиеся аномалии. В отличие от Предела Зоны никаких жутких баек про Холодный Регион не ходило, как и про Сибирское Озеро. Жизнь здесь встречалась. Нечасто, но встречалась, причем даже не монстры. Бывало, охотники натыкались на лис, волков и даже песцов – обычных, не аномальных, не мутантов вовсе.
С неба повалил редкий снежок, подул порывистый ветер.
Митяй думал об артефакте в контейнере. Вспоминал события минувшей ночи, наемного сталкера Жекана и незадачливого проводника Марова.
Лишь прошагав пару сотен метров по мерзлой земле, Митяй почувствовал, как напряжение понемногу отпускает. Однако его сменили сонливость и неимоверная усталость.
– Давай отдохнем, – сказал он еще через пару сотен метров.
Привал путники устроили в старом вагончике, который они нашли за оврагом. Здесь было относительно тепло и спокойно, а угли в ржавой бочке говорили о том, что здесь люди были не такими уж редкими гостями. Внутри бродяги обнаружили несколько поленьев и дрова, оставленные прошлыми хозяевами. В Новосибирской Зоне считалось хорошим тоном оставить на привале что-нибудь из своего запаса следующим путникам – иногда это может здорово помочь человеку и даже спасти жизнь.
Здесь же нашлись несколько банок консервов и бутылей воды. Устроив полноценный пикник, сталкеры плотно пообедали и развели костер в бочке. Внутри стало тепло и уютно.
– Поспать надо, всю ночь, считай, на ногах и на нервах, – сказал Газон.
– Хотелось бы, конечно, сперва до Болот добраться, – признался Митяй, сидя у костра. – Но ты прав, сил уже никаких нет.
– Можем по паре часиков подремать. Если хочешь, я первый буду сторожить, – вызвался напарник.
– Давай.
Митяй прижал кейс к себе, рухнул ничком на пустую койку и сразу уснул.
Проснулся Митяй уже вечером. Сам.
Он резко вскочил. Костер в бочке почти догорел, на улице смеркалось.
«Сколько же я проспал?! И где Газон?!
Вещи напарника лежали на сыром матрасе в углу, но самого Газона нигде не было. Сталкер нашарил за пазухой стальной кейс с артефактом.
– Сука, – выругался Митяй.
Он выбежал на улицу и осмотрелся. Никаких признаков присутствия приятеля не было, тот как сквозь землю провалился.
– Газон! – прокричал Митяй во всю глотку.
Ответом послужила тишина. Сталкера охватила легкая паника и чувство тревоги. Он вновь кинулся к вагончику в поисках хоть каких-нибудь зацепок. Не мог же напарник просто так оставить его и уйти в неизвестном направлении, наверняка этому была хоть какая-то причина. Звери? Люди?
И вдруг снаружи где-то неподалеку грохнуло. Да так сильно, что земля дрогнула, а с верхушек деревьев вспорхнули вороны. А после загремели выстрелы.
Громко выругавшись, Митяй вновь выбрался на улицу.
Стреляли где-то неподалеку. И, судя по интенсивности огня, бой велся не на жизнь, а на смерть.
Но хуже всего было то, что среди общей какофонии звучал автомат Газона.
* * *Митяй добрался до места бойни за четверть часа.
Посреди леса было нечто вроде высохшего искусственного озера, от которого осталась вонючая лужа, поросшая камышами и аномальными растениями, которые прежде Митяю видеть не доводилось. Кроме того, здесь все кишело кислотными аномалиями, начиная от тумана и заканчивая шипящими зелеными лужами. Сейчас в этом котловане развернулась настоящая битва не на жизнь, а на смерть. Над котлованом висело пороховое облако, схлестнулись не менее двух десятков человек. Одни оказались загнаны в центр котлована и засели в кустах, а другие наступали на них с противоположной от Митяя стороны. У первых позиция была проигрышной – оказавшись в самом центре булькающей кислотной ловушки, их буквально прижало плотным огнем. Кроме того, дышать ядовитыми испарениями было опасно, и долго сталкеры продержаться не могли. Наступающая же сторона, не жалея патронов, делала все, чтобы противник не смог вырваться из западни.
Митяй следил за битвой из-за холма, ища взглядом Газона, но того нигде не было видно.
И вот, наконец, он засек знакомый силуэт у края обрыва. Человек засел за кустарником и изредка открывал по кому-то огонь одиночными.
Митяй подкрался к нему со спины и резко дернул на себя за шиворот.
– Опа, ливер вылез! – вырвалось у сталкера.
Перед ним развалился напарник.
– Митяй? Ты… здесь?
– Ты какого хрена меня оставил? – злобно спросил бродяга.
– Извини. Я думал, быстро вернусь, а тут вон оно как. Не хотел будить, да ты бы и не проснулся. Спал как
