А затем в дверь бункера громко постучали и нас выпустили.
Когда мы вернулись обратно в холл, здесь было удивительно тихо и безлюдно. Только охранники в черной форме сновали туда-сюда, и в конце зала стояли Симар, Зунар и Юржи.
Внезапно по лестнице пронеслась громадная черно-огненная тень, я от неожиданности отшатнулся. Латифа захихикала. Призрачный лев пробежал через весь холл и послушно сел на задние лапы возле Зунара и Симара. В ярком освещении он казался чем-то нереальным. Будто клубящийся дымом пожар, принявший очертания льва.
С другого конца зала, просочившись сквозь стену, вышел еще один лев, сотканный из серого дыма. Его глаза и пасть светились ярко-голубым светом. Этот лев был крупнее черного, и выглядел ещё внушительнее.
Он тоже проследовал через холл и сел возле Зунара с Симаром. Оба льва поклонились братьям Хал, склонив головы к их ногам, Симар и Зунар в свою очередь поклонились львам. А затем призраки, вмиг распустившись на дымчатые лоскуты, растворились в воздухе.
Зунар, заметив нас, что-то сказал Симару. Симар ему кивнул, а сам повернулся к Юржи. Зунар решительно зашагал к нам.
— Все целы? — он окинул нас взглядом.
— Вы нашли, кто ему помогал? — вместо ответа, спросила Амали.
— Нет, больше никого не нашли, — сухо ответил Зунар. — Но Старший и Младший хранитель осмотрели башню, здесь больше нет никого, кто мог бы нам угрожать. Поэтому, мы можем быть спокойны.
Взгляд Зунара остановился на Рейджи, стал строгим. Рейджи потупила взгляд и как-то сникла вся.
— А вы узнали, кем был смертник? — спросил Санджей.
Зунар, продолжая пристально следить за Рейджи, ответил:
— Капи, аристократ, из рода Эду. Мы казнили у источника его старшего брата. Сами Капи наверняка будут отрицать свою причастность к этому инциденту. Хеффис Сафид уже звонил Симару и заверил, что он ничего не знал о том, что Тафари Эду планирует месть. Извинялся, — Зунар усмехнулся. — Но все это едва ли внушает доверия. Хеффис может и непричастен, а вот то, что к этому приложил руку его сын, я нисколько не сомневаюсь. Но мы не можем действовать открыто, пока не признают Азиза.
— И что?! — возмутился Санджей. — Капи извинились, и мы так просто это оставим? Они повесили наших людей на границе, они чуть не взорвали башню Сорахашер, а мы будем сидеть и ждать, когда признают Азиза?! Разве мы не должны действовать уже сейчас?!
— Так решил Симар, — сказал Зунар с усмешкой глядя на сына, кажется, он был доволен его реакцией. — Но Вайно уже очень скоро получит от меня ответный подарок.
Санджей, удовлетворённый ответом, кивнул.
— Может не стоит усугублять, пока нет официального решения? — неуверенно спросила Ашанти.
На что Зунар хищно улыбнулся, и приложил палец к губам:
— Тс-с-с. Забудь, милая. Я вам ничего не говорил.
Повисла гнетущая тишина.
— Правда на нашей стороне, — подбадривающе сказал Зунар, — но пока что нам всем стоит быть начеку. Охрану придется усилить, не забывать про защиту и оружие. Поняли?
— Поняли, — вяло отозвались все.
— А теперь, — сказал Зунар, — отправляйтесь на этаж Хал и оставайтесь там до утра.
Мы развернулись и зашагали к лифту.
— Рейджи, а ты останься, — металлическим тоном окликнул ее Зунар.
Всю дорогу к лифту я шел и оглядывался на Зунара и Рейджи. Что он собирается с ней сделать? Судя по тому, как Рейджи склонила голову и сжалась, как минимум высечет розгами. Нет, не то чтобы я беспокоился о Рейджи. Хотя я никогда не считал, что бить женщин или детей, правильное и достойное занятие. Но вмешиваться в отношения Зунара и его наложницы, я не собирался. Здесь все же больше сыграли роль любопытство и исследовательский интерес. Этот случай ярко и наглядно иллюстрировал местный менталитет и традиции.
Латифа увидев мой взгляд, усмехнулась:
— Ох, Рейджи-Рейджи. Притворщица! Можно подумать, что она и впрямь напугана.
Я вопросительно поднял брови, намекая, что неплохо бы объяснить.
— Конечно же, нет, — усмехнулась Латифа. — Ей ли бояться отцовского наказания, она постоянно что-то вытворяет. В последний раз она устроила пьяные танцы в одном из клубов студенческого квартала. В отместку отец наказал ее на месяц и завел вторую наложницу, — Латифа кивнула в сторону Амали.
— Наказание, — кивнул я, думая о том, какие всё-таки странные обычаи и порядки в этом мире.
— Да ничего ей не будет, — продолжала болтать Латифа, — посидит месяц дома, не получит несколько подарков, ну и в спальню к отцу какое-то время не походит, вот и все наказание. А вообще… отец ее слишком любит, чтоб наказывать всерьёз.
Здесь Латифа недовольно поджала губы и нахмурилась. Кажется, сейчас я наблюдал ревность. Дочь ревнует отца к наложнице? Или скорее это обида, что отец любит наложницу больше чем ее? Наверняка это не так, но Латифа наверняка так считает. И я снова подумал о том, какая все-таки странная и проблемная эта семейка.
Латифа тем временем успела переключиться на Санджея:
— Юржи сказал, что ты был в казино, — неодобрительно глядя на брата, сказала она, — разве отец не запретил тебе?
Лифт поднялся на последний этаж. Я сразу обратил внимание, что в коридоре пасутся несколько охранников. Едва ли это меня обрадовало. Я все еще собирался на крышу для того, что разместить ретранслятор. События проносились таким стремительным потоком, что боялся, другого случая вообще не представится. По-хорошему, я уже должен был разместить не одну, а несколько антенн. А у меня пока что имелась только одна на крыше особняка Зунара, который далеко не самое высокое место на Хеме. А вот небоскрёб Сорахашер подходил для этих целей отлично. Поэтому я решительно нацелился сделать это сегодня.
Близняшки попрощались и упорхнули по своим комнатам. Латифа и Санджей так увлеклись спором, что кажется, вообще не замечали никого вокруг.
— Куда мне? — спросил я, еще не успевшую убежать к себе Амали.
Она замерла, задумавшись, резко развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась к одной из дверей:
— Вот, — распахнув дверь, сказала она, — сюда. Сейчас эта комната никому не принадлежит.
Я благодарно кивнул и вошёл в комнату.
Шикарные апартаменты: со светлыми окнами в пол, плазменным телевизором в полстены, большой кроватью, барной стойкой, беговой дорожкой у окна и неожиданно джакузи. Кажется, Амали ошиблась, когда говорила, что эта комната никому не принадлежит. Или?…
На стене висели фотографии. Здесь были молодые, совсем юные Симар и Зунар, я их безбородых, поначалу не признал. Девчушка, которую я принял за Латифу, но присмотревшись, понял, что не она. Такая же рыжая, но черты лица более мягкие и глаза грустные. Эта девчонка оказалась и на другом фото с Симаром и Зунаром, а так же симпатичной женщиной, в которой я признал молодую бабушку Литу. Теперь понятно, в кого
