— Все будет хорошо, — она взяла его за руку с такой теплотой и заботой, как когда-то в детстве брала его за руку мать. А затем снова этот взгляд: давящий, тяжелый от которого кружится голова.
Он резко вырвал свою руку из ее тонкой ладошки. Но девчонку это нисколько не смутило. Она что-то сказала, Саймон не понял ее. За полгода, что он провел здесь, ему так и не удалось выучить этот странный язык. Да и на рудниках не до языка было, только общие фразы.
— Ты знаешь, откуда ты? — спросила она. Это Саймон понял и ответил:
— Нет.
— Ты знаешь, кто я? — улыбнулась она.
— Нет, — нахмурился Саймон.
— Ты знаешь, где ты?
Саймон замялся, он знал, что пересёк гору Меру и попал на территорию Республик Милосердия, а так же знал, что он в больнице. Совсем идиотом он не хотел выглядеть.
— О — ЭР — ЭМ, — по слогам четко выговаривая каждую букву, сказал он.
Девочка улыбнулась, и снова взяла его за руку, с интересом разглядывая браслет с ретрансляторами.
— Как твое имя? — спросила она.
— Гофис, — ответил Саймон.
После того как на рудниках он убил настоящего Гофиса, теперь он всегда представлялся его именем. — Раб клана Гиргит, имя Гофис.
— Ты ракта, — задумчиво произнесла девочка и добавила еще что-то, что он не понял.
— Расскажи о себе, — повелительно приказала она.
Саймон удивлённо округлил глаза. Было что-то в ее голосе пугающее, что-то такое, чему нельзя было противиться. Саймон сразу догадался, что девчонка как-то воздействует на его сознание. Так же как и он, когда выдавал свою кровь за черную. Он закрыл глаза и судорожно думал, как избавиться от девчонки.
«Расскажи о себе» — теперь ее голос раздался у него в голове на английском. Эта чертова стерва залезла к нему в голову! Первая мысль была — убить ее. Вонзить звездочку в висок. Но она могла оказаться куда сильнее его.
Он вскочил с кровати, собираясь выбежать из палаты. Нужно было раньше уходить, сразу. Зря он послушался этого Рахаса, который обещал ему убежище и гражданство. Он должен был выполнить задание: стать гражданином республик и внедрится в социум. А теперь все летит к чертям. Если он раскроет себя, то завалит всю операцию. Этого допустить он не мог.
Уже у двери его тело сковала невидимая сила, и он рухнул на пол, больно ударившись головой. Девчонка склонилась над ним, сочувствующе улыбаясь, погладила его по щеке.
«Расскажи о себе», — ее голос снова повелительно зазвучал в голове.
Саймон начал рассказывать. Он не мог контролировать себя, слова вылетали сами собой, а в голове, будто все туманом заволокло. Девочка нахмурилась. Саймон с облегчением понял, что говорит по-английски и она его не понимает. Он продолжал говорить, уже не сопротивляясь.
— Замолчи! — велела она и Саймон замолк.
— Говори на ваде. Как тебя зовут?
— Саймон Ларс.
— Из какого ты клана?
— Нет клана.
— Как называется твой род?
— Нет мой род. Человек.
Она задумалась, изучая его лицо.
— Ты чужак?
— Да, — прошипел он.
Девочка напряглась, ее темные глаза на миг стали такими черными, будто из них выглянула сама тьма.
«Откуда ты?» — оглушительно раздалось в голове.
Саймон стиснул зубы, прикусил язык, изо всех сил стараясь его откусить. Что угодно, только не выдать правду. Рот наполнился солоноватым вкусом, голову стянуло, словно раскаленными тисками. Еще миг и он не выдержит.
— Земля! — на выдохе выкрикнул он.
— Земля? Где это? — послышался растерянный, совсем девичий голосок.
— Другой мир. Идти. Проход сюда, — тяжело дыша, сказал Саймон.
— Ты пришел из другого мира?! — ее голос вновь зазвучал так громко и звонко, что казалось, скажи она еще слово и его мозг взорвется.
— Да, — еле дыша, прошептал он.
Его резко отпустило, мир вернулся в привычное состояние. Она сидела над ним и внимательно вглядывалась в его лицо.
— Зачем ты сюда пришел Саймон Ларс?
— Смотреть. Знать… — прошептал он.
На миг Саймон почувствовал, что девчонка еще ослабила хватку, и он смог даже пошевелить пальцами.
— Ты один? — спросила она.
Саймон сжал рот, ожидая, что он снова залезет в его голову. И она снова начала наседать. Он мычал, напрягая все лицо, но не произносил ни слова. Саймон сопротивлялся давлению как мог. Собрав последние силы, сделав рывок, он выхватил звездочку из рукава и вонзил себе в горло.
Девочка на миг взмахнула рукой, пытаясь перехватить его руку, но было поздно. Его кровь хлестала из артерии, окропляя ее красное платье и белоснежные руки.
— Вас много? Скажи! Скажи! — требовала она.
Саймон улыбнулся, обнажив окровавленные зубы, выдавил сиплый хрип, поднял дрожащую руку и ткнул ей в лицо средний палец. Он его держал несколько секунд, пока не исчезла улыбка, пока не обмякла рука, пока не застыло лицо. А затем и взгляд его застыл.
Каннон с грустью смотрела на мужчину, на его замершее лицо. Он не ответил, но она итак все поняла. Конечно он не один, наверняка есть и другие. Каннон сняла браслет с его руки, намотала на свое запястье, вытянула звездочку из горла, внимательно разглядывая ее.
Деформация. Вот она. Одна из самых страшных деформаций, которую они только могли ожидать. Пророчество начало сбываться. Создания асуров, ракта из тьмы, несущие смерть, уже здесь. А значит, грядет Судный день.
Глава 21 или «Лотос»
Территории клана Сорахашер, Сундара, Башня Сорахашер.
Амали все утро, а потом и весь день изнывала от внутренних противоречий. С одной стороны долг перед орденом обязывал ее принести бусину Марите и подробно обо всем рассказать. С другой — ее терзали сомнения. Когда Амали рассказывала про браслет, Марита вела себя необычно: страх вперемешку с возбуждением в ее глазах, странные интонации в голосе. Все указывало на то, что это едва ли пустяки, и возможно жизнь Азиза зависит от того, отдаст Амали Марите бусину или нет. Вот только меньше всего ей хотелось, чтоб из-за нее орден убил Азиза. Да и не уверена она была, что Азиз заслужил смерть.
Слишком много тайн. Слишком все запутанно. Нет, Марита ей должна все рассказать, прежде чем она решит, как поступить.
Амали покинула свои покои полна решимости узнать у сестры-настоятельницы всё. Но главное не выдать себя. Ей нужно собраться и сконцентрироваться: следить за своей мимикой, языком тела, интонацией. Марита тут же раскусит ее, если она даст слабину.
Амали вошла в лифт, нажала кнопку первого этажа. Лифт, мелко завибрировав, поехал вниз.
Необычно она себя чувствовала, Амали никогда не была бунтаркой. Напротив — одна из самых послушных дочерей в Южном монастыре. И именно поэтому мать-настоятельница рекомендовала ее Зунару Халу, хотя на ее место желающих было много. Правильно ли она поступает? Обмануть орден из-за глупой симпатии? Но еще сложнее ей было представить, что Азиза убьют из-за нее. Если бы Азиз не улетел в Акшаядезу, она первым делом
