— А сейчас, — Зунар заулыбался шире, — мы будем праздновать победу над Капи!
— Праздновать раньше времени плохая примета, — неуверенно возразил Башад, но его тут же заглушили радостные выкрики остальных ребят.
Я же, как и Башад, придерживался такой же позиции. Что здесь праздновать? Еще неизвестно, что покажет экспертиза и какое решение примет император. Но Зунару, кажется, не важен повод, ключевое слово здесь «праздновать».
Вся компания зашагала к бару, он находился здесь в отеле на первом этаже. Мастер Сэдэо вежливо отказался, а мне перед уходом тихонько шепнул:
— Не засиживайся, Азиз. Начнём тренировку на рассвете, как обычно. И я надеюсь, ты не будешь напиваться, а я смогу тебя разбудить, не так как сегодня утром.
Сэдэо, видимо, пытался меня пристыдить, но едва ли у него это вышло — моя совесть осталась непоколебимой. Но, зато я узнал, что он всё-таки приходил утром. Хотя с тем, что сегодня напиваться не стоит, я был согласен. До сих пор от мысли об утрешнем похмелье становилось не по себе.
Но в бар я все равно пошел, следую за остальными. Не сидеть же весь вечер в номере. Да и мне просто хотелось побыть в веселой компании без всякого официоза и занудства.
В отеле никого кроме нас и вправду не было. Только обслуживающий персонал: швейцар у входа, парень в холле за стойкой ресепшена; несколько девушек в белых платьях и передниках с красным лотосом, пронеслись мимо; в баре нас встретил улыбчивый бармен блондин с причёской как у Санджея.
В баре царил уютный полумрак, все окна плотно занавешены тяжелыми темными шторами, несколько круглых лакированных столов ребята дружно сдвинули в центр. Из-под потолка лилась негромкая раслабляющая музыка.
Я сел за барную стойку, попросил сок.
— Может яблочное вино? Оно не слишком крепкое, — заговорщицки улыбнулся бармен.
Я только хотел возразить, как за моей спиной возник Зунар.
— Плесни ему гиргитского, — велел он. — А нам пару бутылок ракии и что-нибудь на закуску.
Бармен с готовностью принялся выполнять. Весело насвистывая, он налил полный бокал светло-зеленого вина, похожего на мартини, и поставил передо мной. Затем откупорил несколько темных бутылок с чем-то настолько резким, что запах алкоголя достиг даже меня сидящего в метре от бутылок. Бармен, суетливо носясь по бару, расставлял стаканы, тарелки с закусками, бутылки.
Весь вечер я держал свой бокал для виду, чтоб ко мне не приставали. Как Зунар, так и его люди все время пытались меня напоить. Тогда я демонстрировал свой бокал, делал вид, что пью, и они оставляли меня в покое.
Пока они стремительно напивались, я слушал.
Подвыпившие бойцы, да и сам Зунар охотно болтали о всяком. И я кое-что узнал. Например, Фарид рассказывал Башаду с Зунаром о том, как он заслал свою рабыню и сумел продать отравленные духи наложнице Вайно. Ну, теперь мне была понятна ярость и отчаянье Вайно, кажется, эта наложница была ему очень дорога.
Я переключился на сидящих возле меня парней: один был постарше, кряжистый со скрипучим голосом, второй сидел ко мне спиной — молодой, русоволосый, с золотой серьгой-кольцом в ухе, он хвастал тем, что после той заварушки у источника Игал заслужил клановый герб и звание преданного. Что-то мне это напомнило. Да и парень с серьгой показался мне знакомым. Даже не сам парень, а его серьга — ее я уже точно где-то видел. Маленькое колечко и вокруг него обвилась змея. Аш-гола! Точно. Он был с Энни. И еще ушел тогда так быстро, как раз перед несостоявшимся терактом. А ведь это подозрительно. Я решил понаблюдать за ним.
Ничего необычного не происходило, они просто пили и болтали, кстати, этот с серьгой почти не пил, но вряд ли это можно счесть за странность. Парень с серьгой рассказывал, что быть преданным ему нравится куда больше, чем наемником, потому что здесь совсем другие права и привилегии. А его собеседник рассуждал, что дослужиться до преданного и получить герб клана может любой, как тамас, так и ракта, главное желание. Из их разговора я узнал, что в отличие от контрактников, преданные из клана выйти не могут, ну разве что вперёд ногами. А затем они как-то резко начали обсуждать бордели и каких-то женщин, а я потерял к ним интерес.
Я заметил, что Зунар совсем раздобрел от выпитого и начал травить пошлые анекдоты. Я решил, что самое время поговорить о моей поездке к исходной точке, раз он такой веселый. Когда поток анекдотов иссяк и эстафету перенял Фарид, я подошел к Зунару:
— Я хочу говорить, — сказал я.
— Говори! Разве тебе кто-то запрещает? — заржал он, вероятно решив, что это смешно.
Отсмеявшись, Зунар уже более серьёзно переспросил:
— Ну что там у тебя, говори.
— Один, — я кивнул в сторону, намекая, что разговор не для всех.
Зунар вздохнул, крякнув, встал со стула, и мы отошли к выходу. Мимо прошли парень с серьгой и второй — кряжистый, который остановившись, что-то спросил у Зунара. Я не расслышал что, потому что наткнулся на неприветливый взгляд.
— А ты, свамен, смотрю, вообще не пьешь, — усмехнулся парень с серьгой. Мне не понравилось, каким тоном он это произнес.
— Ты тоже, — ответил я. Он усмехнулся.
— Разрешаю, идите, — небрежно ответил им Зунар, — только утром чтоб здесь были.
Я дождался, когда это двое уйдут, а затем сказал Зунару:
— Человек с серьгой, он… — я не мог подобрать подходящего слова, поэтому сказал: — темный.
— Темный? В смысле тамас? — Зунар свел брови на переносице, пытаясь понять, что я от него хочу.
— Нет. Он быть в башне Сорахашер, когда смертник… Он быстро уходить.
— Ты в чем-то подозреваешь Рамаса? — удивился Зунар, в недоумении выпятив нижнюю губу. — Зря. Рамас в клане больше пяти лет, я ему доверяю. Так что ты там хотел говорить? Об этом? О Рамасе?
— Нет, другое, — мотнул я головой. — Мне надо лететь на гора Меру. Я хочу вспомнить, кто я.
Зунар нахмурился, пытаясь сообразить охмелевшим мозгом, что именно мне от него надо.
— Ты хочешь вспомнить, кто ты? — сдерживая отрыжку, спросил он.
— Да. Но вспомнить на гора Меру. Где Лао меня найти.
Зунар опять задумался.
— Ты думаешь, поможет? — недоверчиво спросил Зунар.
— Да. Меня нашла Нэва. Спрашивать ее, смотреть, искать, вспоминать.
Зунар задумался, обернулся к подвыпившей компании.
— Эй, Фарид! У нас как с транспортом?
— Мы на самолете прилетели, как ты велел, оставили в имперском аэропорту! — отозвался он.
— А что мы можем взять еще здесь? Из нашего или в аренду?
Фарид нахмурил могучий лоб, изображая глубокий мыслительный процесс. Я переминался с ноги на ногу. Что стукнуло Зунару в голову? Неужели он собрался
