— Хорошо, — кротко согласилась несчастная. — Но что мне делать теперь? Может, следует рассказать Сергею Аполинарьевичу или Наталье Ефграфовне?
Увы, такое развитие событий совершенно не входило в планы мадам Ряполовой, прекрасно понимавшей, что в этом случае дурочку просто выставят за дверь и лишат жалованья. Поэтому она тут же переполошилась и замахала руками.
— Что вы, милочка! Теперь совершенно неподходящий момент для подобного предприятия! Меркурий в восточном доме, как можно-с! Нет, душечка, приходите через три дня, а до той поры ведите себя как ни в чём не бывало! Уж тогда я скажу вам, что делать, а до той поры — никак нельзя-с! И не забудьте, что сеанс у меня стоит восемь рублей. Да-с!
Выпроводив незадачливую гувернантку, гадалка хотела уже закрыть дверь, но увидела смутно знакомого молодого человека с просительным выражением на лице. Сняв с головы новенький котелок, он заискивающе улыбнулся и даже шаркнул ножкой.
— Мадам Ряполова? — неуверенным голосом спросил он.
— Да, а вы кто?
— Я, извольте видеть… некоторым образом… — замялся тот и подозрительно глянул в сторону все ещё не покинувшей их прежней клиентки.
Лишившаяся чести, но приобретшая плод под сердцем, девица сделала вид, что замешкалась и беззастенчиво грела уши.
— Всего доброго, голубушка! — медоточиво пропела ей гадалка, так при этом глянув в её сторону, что любопытную дурочку как ветром сдуло.
— Вы, собственно по какому делу? — спросила почуявшая поживу аферистка, когда гувернантка удалилась.
— Мне вас рекомендовала Аглая Тихоновна, — вполголоса, почти шепотом, поведал ей потенциальный клиент и снова беспокойно обернулся. — У меня, изволите ли видеть — беда-с!
— Заходите, молодой человек, заходите, — обрадовано отозвалась мадам Ряполова, услышав имя одной из своих давних поставщиц клиентов, не подозревая, что тот узнал его не далее как сегодня днем от Анны.
Проводив молодого человека внутрь, она усадила его на кресло и порадовалась, что не успела погасить свечи, отчего в комнате сохранился таинственный флёр. Присев на свое место и взяв в руки колоду карт, она бросила быстрый взгляд на очередную жертву и едва не упустила из рук своё орудие производства, ибо её посетитель за какое-то мгновение совершенно переменился и теперь, не мигая, смотрел на неё.
— Что, не признала… ведьма липовая? — каким-то замогильным голосом спросил нежданный посетитель.
Мадам Ряполова была дамой не робкого десятка, да и трудно ожидать иного при роде её занятий, но в этот момент почувствовала, что ноги её ослабели, а по спине пробежала предательская дрожь. Всё же сдаваться сразу старая аферистка не стала и попыталась дать отпор.
— Я… я сейчас, полицию… я в суд… я на тебя порчу напущу! — нашлась, наконец, она и вперила в незнакомца грозный взгляд, но тот в ответ лишь издевательски расхохотался.
— Я седьмой сын седьмого сына, рожденный в рубашке! — заявил он. — Мне твое проклятие — тьфу!
— Да кто же вы такой?
— Посланец!
— Ка-какой ещё посланец?
— Не знаешь? — голос таинственного посетителя стал насмешливым. — Того, чьим именем ты прикрываешься, лахудра старая!
— Господи Иисусе, да что же это…
— Не поминай имени Распятого, дура! — внезапно вызверился на неё молодой человек. — И не рассчитывай на его помощь, он таким, как ты, не помогает!
— А!!! — попробовала завизжать гадалка и опрометью кинулась к двери, но не успела потому, что человек, назвавший себя Посланцем, мгновенно настиг её и, неожиданно ожег шею чем-то непонятным, отчего ноги женщины сразу подкосились, дыхание перехватило, и она кулем опустилась на пол.
Если бы мадам Ряполова имела раньше дело с электричеством, то, возможно, догадалась бы, что её ударило током, но, увы, старая аферистка и слов-то таких не знала. Тем временем, молодой человек, полюбовавшись делом своих рук, поднял жертву с пола и перетащил на стоящую подле оттоманку. Затем, убедившись что она ещё жива, похлопал по щекам, приводя в чувство.
— Не кричи! — внушительно приказал он очнувшейся гадалке.
— Охти мне, убил, проклятущий, — захныкала та вполголоса. — На что я тебе? Отпусти душу на покаяние…
— Откуда у тебя душа, ведьма?
— Не убивай, а? Всё отдам — деньги, расписки; золотишка немного есть, только не убивай!
— Да ты за кого меня принимаешь? Мне Хозяин такую силу даёт, что твои гроши — тлен просто!
— Так что же тебе надо от меня?
— Ты от соседки своей — Анны, — что хочешь?
— От этой дуры? Да ничего!
— Не смей врать мне!
— Да, правда, ничего! Ну, разве что хотела с кавалерами денежными свести. И ей полегче было бы, и мне на старости лет копейка.
— В «Веселый дом», что ли?
— Да где там! Старовата она для веселого дома, но на лицо и фигурку ещё ничего — годится. И в обществе себя вести умеет. Есть господа небедные, которым по публичным домам не с руки ходить, а любовного марьяжу ещё желательно. Опять же, если к веселой вдове захаживать — это одно, а к портнихе на примерку — совсем другое. Опять же, мается баба — без мужика да в бедности, а…
— А ты, значит, помочь решила?
— Ну а чего не помочь-то, что я — зверь какой?
— А теперь слушай меня внимательно. Оставь её в покое. Не послушаешь — накажу, да так, что молить о смерти будешь!
— Как скажете… господин.
— Ну, вот и славно, вот и договорились!
— А на что она вам?
— Любопытствуешь?!
— Ой, молчу-молчу…
— Ладно, слушай, раз пожелала…. В жертву я её хочу принести!
— Как это? — изумилась гадалка.
— Не знаешь как?
— Так для жертвы девушки нужны невинные, — проявила осведомленность мадам Ряполова.
— Ты меня ещё поучи, — усмехнулся Посланец. — Эти «невинные» иной раз такие лярвы в душе, что самому замараться недолго! Да и какая в чистоте корысть, если соблазна в жизни ещё и не было? А вот у соседки твоей душа чистая, несмотря на то, что такая, как ты, рядом!
С такими доводами старая аферистка, будучи дамой многоопытной, не могла не согласиться, однако был ещё одно обстоятельство, которое она никак не могла упустить.
— Она мне денег должна, — робко, но вместе с тем настойчиво заявила гадалка.
— Много?
— Да почти тринадцать рублей…
— Н-да, — задумчиво протянул Посланник. — А может, мне тебя в жертву принести? Там только обряд чуть-чуть изменить и пентаграмму по-другому нарисовать. Оно, конечно, Хозяину не так по вкусу придется, однако же, на безрыбье и карася можно раком… У меня и нож с собой, а свечи ты сама запалила!
— Ой-уй-ёй! — завыла мадам Ряполова, проклиная свою жадность. — Не надо, миленькой! Я отслужу, отблагодарю…
— Отслужишь, куда ты денешься!
— Отслужу-отслужу, касатик, Христом-богом клянусь … ой…
— Вот лахудра! — потерял терпение молодой человек и с руганью потянулся за пазуху. — Ты ещё святой водой на меня полей, дура!
— Ой, прости-прости, милай — чего по глупости не ляпнешь! Чем хочешь клянусь, не стану более Его поминать и Анну твою не трону…
— Не мою — его, — Посланец с изуверской улыбкой показал пальцем на пол, отчего гадалке стало совсем худо. — Ладно, утомился я с тобой, ведьма. Живи
