Фу прищурилась и покрутила больной головой, пытаясь понять, что ее окружает. Каменные стены, каменный пол, каменный потолок, окна в форме ромбов, пропускающие свет скорого заката. Темные фигуры за столом. Еще одна, склонившаяся рядом с ней.
Тяжесть мечей исчезла. Фу потянулась рукой к шее и обнаружила связку зубов в неприкосновенности. Зуб Па по-прежнему зудел.
Видать, Соколы забрали ее сталь, но оставили зубы.
– Не двигайся, – велел первый голос, тот, что оповестил о ее пробуждении.
Легкая боль ужалила правую ногу. Она снова прищурилась и обнаружила, что распростерта на низенькой деревянной койке. Окровавленная стрела лежала рядом на полу. Кто-то сделал прорези на ее шерстяных гамашах… вероятно, Соколица возле нее, которая, насупившись, разглядывала запекшуюся кровь. Фу не ощущала ничего, кроме легкого неприятного покалывания. Покончив с ней, женщина подалась назад и встала.
– Готово. Денек не будет гнуться. Рубцы от трупожара останутся.
Целительница обращалась не к Фу, а к женщине на другом конце помещения. Теперь Фу видела ее четко, и было очевидно, что генералмейстеру не нужен мамонт, чтобы возвышаться. Драга не позаботилась о том, чтобы переодеть свои пыльные кожаные доспехи. Уступку она сделала лишь в отношении шлема, от которого на столе осталось кольцо пота. Фу сразу же увидела семейное сходство между ней и Жасимиром: та же темно-золотистая кожа, те же острые скулы, та же худоба.
Однако, если Жасимир ерзал на стуле перед генералмейстером, его тетка сидела за столом развалясь, само спокойствие.
– Хорошая работа, капрал Лакима, – кивнула Драга своей целительнице, которая отдала честь и заняла место у двери.
Она обработала раны Фу быстрее и еще более безболезненно, чем Тавин. Похоже, он был прав, называя себя заурядным целителем. Фу села и вытянула поврежденную ногу.
– Где мы?
– Внутри Триковоя, – ответила Драга. – Командир крепости щедро уступил нам свой кабинет. Капрал, распорядитесь, чтобы сюда доставили провиант и воду. Детки выглядят осунувшимися.
– Я могу сопроводить вас в расположение, более… приспособленное для генералмейстера, – ответила капрал Лакима с деликатностью, намекавшей на то, что кабинет командующего был не столько уступлен, сколько забран.
Драга посмотрела на нее. Что-то металлическое звякнуло в ее черных волосах с проседью. Улыбка показала избыточное количество зубов.
– Я нахожу этот кабинет вполне для себя подходящим, капрал. Очень не хотела бы расстраивать нашего щедрого командира. Да, кстати! Пришлите еще и вина.
Как только дверь закрылась, Драга сбросила улыбку, как зимнюю шубу.
– От вас двоих разит вопросами, как и много чем еще. Да, Таверин сумел послать ястреба. На половине лиговых меток севера служат марканцы, так что не стоит смотреть так восхищенно.
Таверин ца Маркан. Законный или нет, имя Тавина в конце концов пригодилось. Фу сглотнула.
Голос Драги погрубел.
– Соколы, которые приняли его послание, сказали, что он выглядел на тот момент раненым. Это подсказывает мне, что он продолжал изображать принца. Долго так продолжаться явно не могло. Не могу сказать, жив ли он еще, но Клокшелом был бы дураком, если бы выбросил любую из своих козырных карт. Пока мы с вами говорим, разведчики обшаривают горы в поисках его местопребывания.
– А что об отце? – спросил Жасимир.
Лицо Драги стало таким, будто она наступила в навоз.
– Что о нем?
– Он… Русана его…
– А, нет. – Драга откинулась на спинку стула. – К счастью или нет, но он все еще на троне.
Их прервал стук в дверь. Драга выпрямилась, а Фу заметила, что позвякивают стальные перышки длиной в палец, свисающие с тугого узла темных волос на затылке. Соколиный обычай. По одному за выигранную битву. Драга носила больше, чем Фу могла сосчитать.
– Войдите.
Вошел кадет возраста Жасимира, неся блюдо со свежими хлеблинами, мягким козьим сыром, фигами и копченым мясом. Второй кадет вошел следом с покрытым испариной кувшином воды и еще одним – с сочно-красным вином. Они оба украдкой бросили взгляды на Фу и Жасимира. Губы скривились и сразу же выровнялись.
Фу чуть не расхохоталась. Грязь, рваная одежда и утерянный хохолок заставили кадетов принять принца за Ворону.
Драга откашлялась.
– Передайте командующему мою благодарность, – многозначительно сказала она. Когда дверь закрылась, она закатила глаза. – Маленькие ханжи. Ешьте давайте. Уверена, что вы проголодались.
Драга наполнила два медных кубка водой, передала Жасимиру и Фу, потом налила себе вина.
– Итак, ваша светлость, когда я в последний раз получала весточку от Таверина, Русана подстроила, чтобы в вашем вине оказалось толченое стекло, потому что, как я полагаю, этой старой карге нужно было чем-то себя занять. Он упомянул, что вы, возможно, нанесете своей тетушке визит. Потом я узнаю, что впервые за пять сотен лет от чумы очень удобно для Русаны умирает Феникс, а вместе с ним, не менее удобно, Таверин ца Маркан.
– Я не знал, что он с вами связывался. – Жасимир сжал кубок, хотя лицо умело сохраняло гранитную невозмутимость.
– Марканцы. Мы такие сплетники, просто до мозга костей! – Драга снова обнажила зубы в улыбке, и Фу внезапно осознала, где Тавин научился малейший жест превращать в предвестник смерти. – Как мой родственник, вы получаете мою защиту, а как мой принц – мою преданность. Но если вы подумываете не просто о том, чтобы поселиться в Мароваре, лучше вам выложить все начистоту.
– Изначально Тавин предполагал объявить, что я пережил чуму благодаря крепости наследственной связи с Амброй, – пояснил Жасимир. – Я бы вернулся в столицу в сопровождении верных мне губернаторов областей. Лорд-губернатор Крылиной обещал нам помочь, но там мы попали прямиком в засаду Русаны.
– И поэтому пришли ко мне. – Драга вздохнула, рассматривая свой кубок. – Только Таверин мог придумать настолько нелепый план. Мне нужно еще вина. – Она указала кубком на Фу. – А ты, леди-милость. Поверить не могу, что ты, как заправская пастушка, провела ребят через всю злосчастную страну исключительно из доброты и соображений благотворительности. Кроме того, я заметила, что с тобой нет твоей стаи.
– Клокшелом держит моих родичей заложниками в Чепароке. – Фу отпила воды, выставляя свое спокойствие напоказ так же, как Драга – выбор украденных кабинетов. – Я здесь потому, что Русана взяла себе в союзники дворянство Олеандра.
– Не могу сказать, что удивлена, – проворчала Драга в вино.
– Поэтому я заставила принца дать Заветную клятву, – сказал Фу.
Драга вздрогнула и сделала большой глоток.
– Мы доставим его союзникам, а взамен Ворон будут защищать от Олеандров. Соколы.
Драга выплюнула вино.
– Что? – переспросила она. – Какой… ладно, не важно. Забудьте про план Таверина. Вот самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышала или услышу впредь, в этой жизни или в следующей.
– Нелепость лишь в том, что этого не произошло раньше, – сказал Жасимир. – Я видел наезды Олеандров собственными глазами. И видел, как остальные жители страны полагают, будто могут так обращаться с Воронами только потому, что те не дают сдачи. Этому будет положен конец.
Драга нахмурила лоб.
– Позвольте быть с вами откровенной, ваше высочество. Вам
