— К-как король? — Она не сорвалась, просто сильно побледнела.
— Ну, не сам, разумеется. — Отец заметно расслабился и расщедрился на какие-то объяснения. — Со мной связалась его мать и попросила руки моей дочери для своего сына. А поскольку сыновей у нее двое, и младший из них инвалид, из тех, что ничего не соображают, только пускают слюни и невнятно мычат, речь о браке его величества.
Шанти судорожно выдохнула и ледяными пальцами вцепилась в мою руку.
— Я уже подписал необходимые документы, — закончил министр.
— Небо, мы даже мечтать не могли, что тебе выпадет такой шанс! — Леди Саммер прижала ладони к груди.
— Ведите себя хорошо, девушки. Не опозорьте семью, — добавила Лейилин.
Ногти впились в мою ладонь до крови. Захотелось неприлично ругаться.
Не на Шантию.
Впервые мне стало ее жаль.
Как так можно вообще?!
— Я поняла, — пролепетала богатая наследница.
— Всегда знал, что моя дочь умница, — скупо улыбнулся министр. — Я добился, чтобы тебе разрешили привезти с собой твои вещи и Лейилин, хотя с последним есть проблема.
Теперь уже я задергалась:
— Какая? — И осторожно отцепила от себя руку Шантии.
Я, конечно, ее собственность, но хватит уже меня царапать!
— Если очистить все это от шелухи традиций, получится, что Лейилин — это особый вид рабства. — Министр потер переносицу и серьезно взглянул на нас по очереди, чтобы осознали необходимость слушать и вникать. — А в тех местах оно отменено и запрещено. В любой форме. Больше того, придя к власти, новый король ужесточил законы, и теперь, девушки, если вскроется истинная природа ваших взаимоотношений, Шантии, как владелице рабыни, будет грозить казнь.
Вместе с ней и мне, потому что мы связаны ритуалом.
А разорвать его нельзя, так что… влипли.
— Идеальная причина, чтобы не ехать, — осторожно заметила я и прямо посмотрела в лицо министра.
У Лейилин не бывает детей, последствия ритуала, так что я в принципе ничего не могу знать о том, как должны родители относиться к своему ребенку. Но что-то внутренне подсказывало, что точно не так, как те индивидуумы, которые отдали меня чужим людям за деньги, пусть и в богатую безопасную жизнь. И не так, как господин министр, который отправляет Шантию непонятно куда и непонятно к кому, еще и с риском для жизни.
— Боюсь, от меня это не зависит, — не понятно, с настоящим ли сожалением покачал он головой. — Наш король требует, чтобы брак состоялся.
— Мы скажем семье жениха, что Лэли приемная дочь, — вмешалась леди Саммер.
Неплохо, но…
— А как вы объясните ему тот факт, что я всю жизнь собираюсь провести возле сестры?
— Вместе с характеристиками Шантии представителю жениха была предоставлена информация и о тебе. — Господин министр, конечно, все предусмотрел. — Среди прочего там написано, что ты бесплодна. А поскольку в Арнеаре женщина прежде всего жена и мать, претендовать на тебя никто не станет.
Сложно сказать, было ли чувство, которое я испытала, облегчением.
— Стоило еще приписать, что я заразная, — буркнула себе под нос.
Присутствующие притворились, что не услышали.
Засыпая, я слушала, как Шантия рыдает в своей комнате. Возможно, следовало пойти к ней, но чем я могла помочь? Подругами мы не стали, хоть и провели всю жизнь под одной крышей. И даже в детстве, когда Шантия боялась спать без ночника и устраивала истерику всякий раз, когда его выключали, я просто спускалась к ней и включала свет. Так и не поняла, почему она не могла сделать это сама, только сжималась под одеялом и плакала. Потом звала леди Саммер, чтобы она ее обняла, и уходила к себе. И еще долго лежала, раздумывая, почему она кричит, вместо того чтобы встать с кровати, сделать несколько шагов и щелкнуть выключателем.
И все, никаких чудовищ! Даже придуманных.
Но у ее страхов был один большущий плюс: благодаря им я жила в ее комнате. Точнее, не в самой комнате… Шаткая лестница из гардеробной вела на чердак. Места там было немного, но оно принадлежало только мне! В обычную комнату вечно бы кто-нибудь совался, но здесь подъем был сложным, недоступным для старшей Лейилин, леди Саммер и министра. Впрочем, они как-то и не рвались ко мне в гости. А служанок я сама освободила от необходимости подниматься сюда с риском свернуть шею, взяв уборку своих владений на себя. Так что в итоге мне досталось личное пространство, из старых вещей получилось соорудить подобие уюта, но главной прелестью чердака было огромное, идущее под наклоном окно. По ночам в нем виднелось звездное небо, и я засыпала, глядя на него.
Сегодня было так же. Звезды на бархатной темноте загадочно подмигивали, это будило какую-то смутную надежду, на которую вообще нет права у Лейилин. Быть. Существовать. Пожалуй, я даже знаю, чем бы хотела заняться в этой своей жизни, которой никогда не будет…
На губы наползла мечтательная улыбка.
Веки отяжелели, разум постепенно затуманивал сон.
И тут резкий звук! Лестница скрипнула под чьими-то ногами. А через секунду Шантия тихонько вскрикнула.
— Не бойся, не сломается. — Я обреченно вздохнула и села на узкой скрипучей кровати.
Несколько минут сосредоточенного пыхтения — и Шантия в возмутительно розовом пеньюаре вскарабкалась на чердак.
— Кошмар! — простонала она, сползая прямо на пол возле проема. — Как ты сюда забираешься каждый день?!
Руки и ноги девушки заметно дрожали.
— Зато ты уже не хнычешь и, кажется, вообще не помнишь, зачем пришла, — безжалостно отметила я. — Мне можно спать дальше?
Она обиженно надула губки, но нашла силы отскрести себя от пола и доковылять до меня.
— Не смей спать! — потребовала моя зареванная хозяйка. — Ты мне нужна.
Уснешь тут. Еще затопит слезами.
— Все так ужасно! Моя жизнь кончена! Все рухнуло, даже не успев начаться! — на одном дыхании простонала дочка министра и поджала замерзшие ноги на кровать. —
