Ветер так сильно трепал вывеску, что можно было подумать, будто кулик на ней ожил и отчаянно призывал на помощь.
Тилли Блоу, домработница чучельника, потрепанная жизнью не слишком молодая особа, которую Томас Гридль весьма высоко ценил за умение хорошо поджарить рыбу и готовность помочь ему набивать чучело, вошла в комнату и сердито швырнула на полку небольшой сверток.
— Мясник не согласился отрезать мне кусок отличной ветчины, — заявила она, клокоча от гнева. — Поэтому мне пришлось взять требуху, чтобы приготовить хоть что-нибудь на ужин.
— Если добавить к требухе лук и укроп, получится прекрасное блюдо, — успокоил хозяйку старик. — Кроме того, у нас остался кусок замечательного шотландского сыра!
— Этот сыр сухой, как старая кость, и от него пахнет, как от протухшей курицы, — проворчала Тилли. — И вообще, не понимаю, почему я остаюсь здесь, тогда как мне предложили хорошее место у леди Сниттерби,
Том Гридль, маленький тощий старичок, с каждым годом все сильнее распространявший вокруг себя запахи камфары и формалина, прищурился.
— Ну, что касается леди Сниттерби… — начал он, хитро посмеиваясь, так как давно привык к эскападам своей служанки.
— Разумеется, леди Сниттерби!. — завопила Тилли.
— Совершенно верно! Она уже семь лет, как отдала Богу душу!
— Но мне предлагали место у нее двенадцать лет назад!
— Она скончалась бедной, как церковная мышь… И оставила в наследство после себя только трех котов! — развеселился Гридль. — Вот этих!
Три кота противной рыжей расцветки во все глаза следили с высоко расположенной полки за спорившими людьми, словно хотели принять участие в диспуте, заявив:
«Да, конечно, именно таким образом мы очутились здесь, и по нашим тощим животам вы прекрасно можете оценить, насколько хорошо относились к нам у леди Сниттерби!»
— Может быть, стоит выкинуть кого-нибудь на улицу, чтобы избавиться от конкурентов, претендующих на эти три жалких унции требухи? — продолжала Тилли. — Надеюсь, при этом им повезет встретиться с человеком дождя!
— Тише, тише! — остановил ее Том. — О нем лучше не вспоминать.
Тилли нехотя подчинилась. После того как она с грохотом захлопнула ставни и воткнула толстую свечу в оловянный подсвечник, настроение у нее заметно улучшилось.
— Требуха мне досталась очень свежая, она хорошо пахнет, — сообщила она. — Мы можем съесть это блюдо холодным. А потом я хочу сходить к своей племяннице на Окли — стрит, поиграть в карты.
— Разумеется, сходи, — согласился Гридль. Потом словно вернувшись к предыдущей мысли, спросил шутливым тоном:
— И что вы думаете о человеке дождя, Тилли? Мне кажется, что аркады моста Баттерси — это идеальное место, где он может появиться, не привлекая ничьего внимания. Разве не так?
— Я католичка римской веры, — не без гордости ответила Тилли Блоу, — и я старательно соблюдаю все положенные обряды. Для таких, как я, ваш человек дождя не представляет ни малейшей опасности!
Томас Гридль был убежденным холостяком и без особого энтузиазма общался со сварливой Тилли Блоу. К тому же перспектива провести вечер без постоянных склок показалась ему весьма многообещающей. Он собирался приятно провести вечер с трубкой, набитой прекрасным голландским табаком, и кружкой подслащенного рома, разведенного теплой водой, из которой можно было долго отпивать маленькими скупыми глотками. Одновременно он собирался читать великолепное издание с многочисленными гравюрами на дереве, приобретенное сегодня всего за несколько фартингов. Его привлекло название: «Мой опыт охоты на волков и медведей во французских и испанских горах». Автором этого замечательного труда был Ил эр де Сен-Мартен, когда-то служивший начальником команды охотников на волков у его величества короля Франции.
Тилли поджарила хлеб на небольшом огне, разогрела требуху и выложила на блюдо сыр, оказавшийся, несмотря на ее критику, весьма съедобным. Потом сообщила, что постарается вернуться до вечернего колокола, объявляющего начало комендантского часа.
Гридль закрыл за ней дверь, зажег свечу, подбросил совок угля в печку, так как предвидел холодный сырой вечер, и приготовил грог.
Вскоре ароматный дым табака поднялся к темному потолку, охватив котов и птиц голубоватым облаком, немного приглушив блеск их глаз.
Содержание книги оказалось захватывающим, а гравюры были такими замечательными, что Гридль перестал слышать завывание ветра и яростный стук в ставни дождевых струй. Поэтому он далеко не сразу понял, что кто-то стучит в его дверь.
Очевидно, гость уже давно пытался привлечь внимание хозяина, потому что стук скоро превратился в грохот. Наш маленький натуралист наконец услышал его и с недоумением поинтересовался, кто осмелился побеспокоить его в столь поздний час.
— Вас беспокоит добрый человек, — ответил юношеский голос. — У меня к вам срочное дело!
Эти слова прозвучали музыкой в ушах Тома, потому что в последнее время его дела оставляли желать лучшего и только отдельные студенты иногда незаметно посещали его.
— Иду, иду! — крикнул он.
Открыв дверь, он почтительно согнулся перед стоявшим на пороге стройным молодым человеком, отряхивавшим дождевую влагу с блестевшего в свете свечи плаща.
В неуверенном свете висевшего над дверью фонаря Гридль заметил большой сверток, надежно обмотанный веревкой.
— Черт возьми! Ну и собачья погода! — весело сообщил посетитель. — Можно подумать, что наступил декабрь — такая сейчас холодина! Можно, я погрею руки? С неба сыплется не дождь, а растаявший лед!
— Может быть, вы добавите к теплу камина стаканчик рома? — дружелюбно поинтересовался Гридль. Он был хорошим психологом и представлял, что на мед можно наловить больше мух, чем на уксус.
— Стаканчик рома… Тогда уж и трубку! С удовольствием! Черт возьми, Гридль, вы курите настоящий голландский табак, насколько я понимаю!
— Да, — ответил старик извиняющимся тоном, — мне недавно подкинули немного…
— Не волнуйтесь, я не работаю на таможенную службу, — засмеялся юноша. — Добавлю, что я вообще стараюсь не иметь дела с этой публикой! Смотри-ка! Дружище, вы читаете труд Сен-Мартена?
Во взгляде Гридля вспыхнуло вдохновение.
— Это великий труд, мсье! Если я не сразу услышал ваш стук в мою дверь, то только потому, что в тот момент я был погружен в чтение этой замечательной книги, так что вся вина падает на нее!
Юноша удобно устроился в кресле, придвинув его поближе к огню. Затем он продегустировал ром и с выражением восхищения на лице отхлебнул из стакана несколько глотков. Теперь он с тем же удовольствием посасывал глиняную трубку, набитую голландским табаком.
— Это действительно замечательная книга, и все, что в ней написано, заслуживает полного доверия, — сказал он.
— Вы знакомы с ней, мсье?
— Еще бы!
Гридль внимательно посмотрел на гостя и сообщил:
— Я купил ее сегодня на Патерностер-роу, и она обошлась мне совсем не дорого. Чизман, хозяин лавки, сказал, что это очень редкое издание.
— Этот Чизман вас не обманул, Гридль. Но я могу пожалеть, что он не предложил вам другое издание, тоже очень редкое. Его написал Рено де ла Мартиньер, и называется книга «Странная система случайных совпадений в жизни человека».
— Увы, мне не приходилось слышать о
