не успевает рассмотреть, что же это такое, — вагонетка вновь стремительно виляет в другую сторону, но ему кажется, что это кровь. Вагонетка доверху полна загустевшей, почти чёрной кровью.
Тяжело подскакивая на влажных, маслено блестящих рельсах, вагонетка резко виляет то вправо, то влево… То внезапно ныряет вниз…
При каждом, даже малейшем, изменении курса Брайан почти физиологически ощущает, как кто-то бесцеремонно касается грубыми заскорузлыми пальцами незащищённых черепной коробкой, оголённых участков мозга.
И эта руническая вязь, образуемая проекциями безумного хитросплетения извилин. Где-то уже встречался подобный орнамент.
— Вы уверены, доктор, что он скоро очнётся? — голос, произносящий эту фразу, грубо вырывает Брайана из объятий нелепых видений.
— Странно, что он вообще потерял сознание. Насколько я знаю, обычно инфицированные достаточно легко переносят взаимное влияние. Что-то тут не так.
— Просто он — писатель, натура эмоциональная…
— Нет-нет! У меня достаточный опыт. С такой реакцией я сталкиваюсь впервые, лейтенант!
Брайан открыл глаза и увидел склонённые над собой лица: безразлично-брезгливое — лейтенанта Харви и задумчиво отрешённое — Берта.
Брайан лежал на кушетке в кабинете Берта. Вряд ли он добрался сюда самостоятельно.
— Ты можешь припомнить что-либо после того, как умудрился брякнуться в обморок? — поинтересовался Берт, пристально вглядываясь в бледное лицо Брайана.
— Смутно… Бред какой-то, — пробормотал Брайан пересохшими губами и поспешно принял сидячее положение — лёжа он чувствовал себя слишком уж неуютно, — какие-то тоннели… кровь… проекции…
Лейтенант саркастически хмыкнул, а Берт покачал головой.
— Нет, это не обычный обморок, — скептично проворчал Берт, потом достал из сейфа в углу комнаты бутылку коньяка и три стопки. — Что-то здесь не так… Ну! Мы все заслужили. Однако, здорово вы, лейтенант, управились с моим разбушевавшимся подопечным.
— Навык, — равнодушно пожал плечами Харви.
Брайан поспешно опорожнил предложенную ему рюмку и хмуро спросил:
— Это все факты, припасённые тобой, Берт?
— Почти, — спокойно сказал Берт. — Осталось только немного статистики.
Харви отрешённо кивнул, и Брайану показалось, что лейтенант скучает, словно второгодник на уроке, который он всё равно не усвоит.
— Первые вспышки заболевания зафиксированы около двух лет назад, — сказал Берт.
— Но! — невольно воскликнул Брайан.
— Что? — удивлённо приподнял брови Берт.
— Нет, ничего, — смущённо пробормотал Брайан.
— Но, ведь ты хотел, что-то сказать?
— Тебе показалось, — Брайан обезоруживающе улыбнулся, изобразив из себя полного идиота, дающего случайное интервью на улице.
Лейтенант Харви снисходительно ухмыльнулся: что с них, писателей, возьмёшь!
А Берт лишь недоверчиво покачал головой, но вынужден был продолжить:
— Девяносто процентов инфицированных так называемые «люди искусства» и «литераторы».
— Как по мне, так это — неудивительно, — неприязненно проворчал Харви, — не известно ни одного случая, чтобы больной не был мужского пола.
«Я так и знал», — удовлетворённо отметил Брайан.
Лейтенант настороженно приподнял брови.
— …не зафиксировано ни единого случая обратного развития заболевания. Только ухудшение со временем.
И Харви, и Брайан синхронно кивнули.
— Подавляющее большинство инфицированных так или иначе имеют связь с магистратом и архивом.
Брайан хотел было возразить, но, вспомнив об Анне, промолчал.
— Можете добавить сюда повышенную смертность в среде архивариусов, — нехотя проворчал Харви.
«Но, по крайней мере, один факт не укладывается на ложе этой стройной системы!» — подумал Брайан и осторожно спросил:
— А верно ли, что идиосинкразия к печатному тексту является одним из первых признаков инфицирования?
— Ты же сам это прекрасно знаешь, — недовольно проворчал Берт.
— Да-да, — пробормотал Брайан, — я просто пытаюсь уточнить. Но вот ты, Берт, у тебя великолепная библиотека, ты говоришь, что почти все эти книги прочитал. Или вы, лейтенант, вы читаете?
— Идиосинкразии у меня нет, — сухо произнёс Харви.
— Нет, я не о том. Вы читаете что-нибудь?
— Ну, специальную литературу и… — лейтенант запнулся и даже слегка покраснел, — …ну… в общем… детективы.
Берт как-то подозрительно хрюкнул, но промолчал.
— Почему тогда, — не реагируя на не вполне корректное поведение Берта, продолжил свою мысль Брайан, — почему вы… ну… не заразились до сих пор?
— У меня от общения с тобой выработался иммунитет, — опять невежливо хмыкнул Берт.
— Возможно, потому, — неожиданно улыбнулся Харви, — что я не читаю всю эту новомодную белиберду, не смотрю телевизор и не покупаю газет.
— Несмотря на вашу иронию, я думаю, что в этом сокрыта изрядная доля истины.
— Это всё голая беллетристика, — хмуро повторил Берт коронную фразу.
— А я и есть беллетрист, — кивнул Брайан. — Я не обязан рабски следовать фактам, но зато я могу выстроить конструкцию, которая поможет вам оценить положение дел в целом. Причём с перспективой дальнейшего развития.
Лейтенант и Берт переглянулись, и Брайану показалось, что он уловил в этом невольном действе нечто большее, чем просто констатацию тождественности каких-то общих соображений.
— Самое мобильное, самое массовое по воздействию информационное пространство есть периодическая печать, — сказал Брайан.
— И телевидение, — нехотя добавил Берт.
— Я телевизор не смотрю, — упрямо повторил Харви, — и газет не читаю.
— Вот-вот! — воскликнул Брайан. — Именно здесь, по-моему, и зарыта собака.
— Не очень-то глубоко она зарыта, — улыбнулся Берт. — Явно закапывал дилетант.
— Кого закапывал? — встрепенулся лейтенант.
— Собаку! — фыркнул Берт.
— А истина вовсе не обязательно должна быть головоломной! Тем более, что это предположение отнюдь не снимает вопроса: КАК всё происходит? — спокойно парировал Брайан. — Как, собственно, выглядит это «упорядочение информационных полей», посредством чего достигается и кто или что стоит за всем этим?
— Упорядочение информационных полей, — хмыкнул Берт. — Где-то я уже слышал этот термин?
«Будь проклят мой язык», — Брайан обезоруживающе улыбнулся и с подкупающей непосредственностью выпалил:
— Ну, мне пора!
И, прежде чем Берт и лейтенант успели Хоть как-то отреагировать, Брайан поспешно выскочил в коридор.
