Пока она размышляла, Сола быстро омыла кожу госпожи мягкой губкой и растерла грубоватым, но чистым полотенцем. В багаже королевы имелись куда как более нежные ткани и душистые масла для мытья, но она и не думала капризничать. Чистота и возможность поразмышлять в тишине намного важнее.
— Завтра, через два часа после восхода солнца у храма нас должны ждать пара лучших лошадей с моих конюшен и сотня верных стражников. Ещё две сотни незаметно расставить по дороге от храма до дворца, особенно на рыночной площади, поедем через неё, — заметив, что служанка, вытаращив глаза и округлив от ужаса рот, хочет возразить, Тамила более резко продолжила. — Если сможешь это организовать, я дам за тобой хорошее приданное, а твоему мужу гарантирую место при дворе. Почетное, не хлопотное и хорошо оплачиваемое. Заметь, не Ярену, а твоему мужу. А кто им станет, зависит от его верности мне и готовности помочь тебе.
Сола заметно поколебалась, но всё же кивнула:
— Я сделаю так, как вы приказали. Вы позволите задать вам вопрос, госпожа?
— Давай.
— Этот мужчина… Это ведь наш новый король?
— Да, это мой муж и ваш правитель, его величество король Итар.
Заметно было, что служанку терзают вопросы, откуда он вообще взялся, но спрашивать она больше не рискнула. Королева дала право на один вопрос и даже честно на него ответила, что-либо уточнять будет дерзостью, которую Тамила не приветствовала.
— Подать вам ночную сорочку, госпожа?
Представив, как она идет по коридору в сорочке, а навстречу ей хоть тот же Эйдал, Тамила поморщилась.
— Нет, платье. Что делать с окровавленной рубахой, знаешь.
Если Сола и удивилась блажи новобрачной идти на супружеское ложе в платье, а не в ночном наряде, как пристало всякой молодой жене, вслух она это никак не выразила. Помогла оправить складки ткани, быстро расчесала волосы, собрав их в свободную косу, и отвела госпожу обратно в опочивальню.
Маг уже ушел, оставив Марифа в одиночестве. Казалось, он не двинулся с места, сидя всё так же прямо и будто одеревянело, и невидящим взглядом смотрел в противоположную стену.
Тамила взглядом показала служанке, чтобы оставила их одних, и, глубоко вдохнув для храбрости, закрыла дверь спальни.
Глава 10
Тамила немного постояла у порога, не совсем понимая, что делать дальше. От мужа подсказки тоже не последовало. Больше всего ей хотелось просто упасть и уснуть, но вряд ли супруг именно так представляет себе правильную первую брачную ночь.
Ждать и дальше было уже невыносимо, потому королева решать проблему предпочла в строгой очередности — для начала заменила почти прогоревшую свечу, дававшую больше чада, чем света.
— Вы уже можете снять корону, — она открыла шкатулку и приблизилась к Итару. — Инициация произошла, теперь вы должны немного отдохнуть от артефакта.
Король медленно снял венец, и его лицо на мгновение исказила гримаса боли. Судя потому, с каким взглядом он укладывал корону в ларец, пришлось бороться с искушением забросить эту шкатулку вместе с содержимым в самый глубокий колодец. А потом для надежности ещё и засыпать его так, чтобы и следа не осталось.
Но больше ничего не предпринял, откинувшись на стену и не обращая внимания на Тамилу. Её это вполне устраивало. Она бы даже и не подумала привлекать внимание супруга, если бы не тот факт, что кровать в комнате одна. Идти искать этой ночью пристанища в другом месте будет фактической оплеухой молодому мужу, хотя, судя по виду, ему сейчас было не до любовных утех, но проблему решать как-то надо.
Так и не осмелившись задать прямой вопрос, королева поставила шкатулку на столик, смочила приготовленное для неё полотенце водой из кувшина и приблизилась к Итару. Так же молча осторожными движениями протерла ему лицо, промокая проступивший на лбу пот.
— Как вы это выдержали? Я взрослый мужчина, и то едва вытерпел, но пятилетний ребенок…
Влажная ткань на мгновение замерла на его скуле, прежде чем спуститься на шею, убирая последние следы запекшейся крови.
— У меня не было выбора. Дядя сказал, что это единственный способ вернуть отца и брата, — она отбросила испачканное полотенце и обхватила себя руками, будто мгновенно замерзнув. — Вот я и терпела… Уже потом узнала, что это была ложь, но не знаю, смогла бы без неё выдержать или нет.
Муж наконец открыл глаза, все такие же покрасневшие и воспаленные.
— В любом случае, он не имел права лгать вам об этом.
Не имел, и маленькая королева долго не могла поверить, что любимый дядя, баловавший сверх меры при любой возможности, мог так поступить. И прошло много дней, прежде чем она смогла его простить.
— Это дела далекого прошлого, оно уже не имеет значения. Нам нужно решить, что будет дальше.
Спрашивать напрямую, собирается ли он сегодня начать вести учет супружеским долгам, Тамила не стала, надеясь, что муж и так поймет.
Понял. Но вместо того, чтобы притянуть к себе королеву и взяться за застежки платья, подвинулся, освобождая ей часть кровати.
— Мы оба слишком устали и нуждаемся во сне больше, чем в соблюдении ритуалов. А вы сегодня и так потеряли много крови, я не собираюсь усугублять это состояние.
Стыдно сказать, но дышать ей от этих слов стало легче. И хотя с большим удовольствием она устроилась бы на полу (а ещё лучше — отправить на пол супруга, а самой лечь в кровать), подобрала подол платья и нерешительно легла на самый краешек. Поскольку ложе было рассчитано только на одного, к тому же изнуренного благородным аскетизмом человека, вся кровать представляла собой самый краешек. Королева же и вовсе балансировала на грани падения, отчаянно стараясь сохранить равновесие. Как в таком положении можно спать, она не представляла, но с той же отчаянной решимостью смежила веки, не то симулируя мгновенный глубокий сон, не то просто не решаясь посмотреть на мужа.
Тот едва слышно хмыкнул и, не обращая внимания на тихий испуганный возглас, одним движением перетащил Тамилу через себя, боком подвигая к стенке. Хорошо хоть не лицом в неё ткнул, хотя и лопаткам от соседства с камнем приятно не было. Да и вообще комфортнее ей от этого не стало, зато хотя бы теперь минул риск падения. Судя по тихому шипению, король не погнушался встать и лично погасить свечу. А потом лег рядом, набросив на Тамилу тонкое одеяло.
Теперь, во мраке, королева открыла глаза, бездумно
