— Склонитесь перед своим правителем, королем Итаром из рода Ассандер.
Голос Тамилы, чуть дрожащий и негромкий, произвел эффект раската грома, тут же наполнив коридор быстрым шепотом и суетливым переглядыванием. Это жрицы пытались понять, что им делать — да, они прямо не подчинялись королям, но и выказывать неуважение тоже немыслимо. И если воины во главе с магом без колебаний преклонили колено и опустили головы, то служительницы колебались. С каждой секундой в воздухе сгущалось напряжение, развеянное словами Маары, незаметно подошедшей со спины новобрачных.
— Делайте то, что вам велит госпожа. — И первой показала пример. В её поклоне было маловато раболепной почтительности, но и это произвело эффект на остальных жриц.
— Благодарю, Верховная, за оказанную честь. — Итар Ассандер проговорил это, почти не разжимая губ. И стараясь вообще не шевелить головой.
Возможно, если бы не серое от усталости лицо Тамилы, Маара не обратила бы внимание на состояние королевской четы, но, бросив быстрый взгляд на королеву, только тяжело вздохнула:
— Нам о многом нужно поговорить, ваше величество, но сейчас пройдите в покои. От нынешнего разговора вряд ли будет много толку. — Не дожидаясь ответа, она лишь посмотрела на одну из сестер, как та тут же приблизилась и поклонилась ещё ниже:
— Следуйте за мной.
Она привела их во всё ту же комнатку, где Тамила очнулась несколькими часами ранее. Разве что теперь там находилась Сола. Перепуганная, бледная и с подрагивающими руками, из которых при одном взгляде на вошедших выпало приготовленное для королевы платье.
— Ваше ве-ве-величество… — она с ужасом таращилась попеременно то на госпожу в странном наряде, босоногую и простоволосую, с лицом, перепачканным засохшей кровью, то на высокого незнакомого мужчину, пребывавшего в таком же неприглядном виде. Но больше всего — на корону на его голове. Корону её госпожи, к которой и притронуться было страшно, хотя иногда и тянуло. Но жуткие рассказы о том, что стало с такими любопытными, были слишком правдоподобны, чтобы рискнуть повторить их подвиг.
— Принеси воды для умывания и можешь быть свободна.
— Да, госпожа. Конечно, госпожа, — она так рьяно бросилась исполнять просьбу, что едва не сбила с ног короля, отчего и вовсе замерла перед ним, а потом, не дожидаясь заслуженной кары за этот проступок, выскочила из кельи, но далеко убежать не успела, остановленная окриком королевы:
— Подожди! Сначала в святилище, принесешь ларец темного дерева, потом вода, понятно? И побыстрее.
Сола припустила по коридору, мгновенно растворившись за его поворотом.
В комнате они, не сговариваясь, почти рухнули на кровать. Пусть это неприлично и вообще хорошо воспитанные королевы так себя не ведут, но Тамила ощущала себя настолько измочаленной, что даже не было сил откинуть с лица распущенные волосы. Наверное, муж чувствовал себя не лучше, так же молча опустившись рядом и касаясь её бедра ногой. А ведь ещё брачная ночь впереди…
Развить эту мысль не дал стук в дверь, хотя та и оставалась открытой. А значит, придется поднимать голову, чтобы посмотреть, кто там. Или можно не смотреть и сразу рявкнуть, чтобы немедленно убирались. Ко второму королева была не склонна, привыкнув сохранять лицо в любой ситуации, но идея показалась крайне заманчивой.
Воплотить её не дал супруг, шевельнувшийся рядом и все тем же хрипловатым голосом категорично сказавший:
— Сначала королева.
Перед ними в узком пространстве между постелью и стеной стоял маг. Нахмуренный и недовольный, даже посмевший неодобрительно покачать головой перед тем, как опуститься на корточки перед Тамилой.
— Ваше величество, мне нужно закрыть ваши раны.
Она хотела с не меньшим упрямством отказаться, хотя тут же с новой силой ощутила и головную боль, и досадливое жжение руки, и то, как огнем горят губы. И даже почти отказалась, но снова заговорил муж:
— Не противьтесь, Эйдал не причинит вам вреда. Дайте ему руку и разрешите исцелить.
Противоречить прямому приказу мужа, да ещё и новоиспеченного короля на глазах посторонних было бы слишком неразумно, потому, поколебавшись несколько мгновений, она поддернула рукав рубахи, обнажая уродливый багровый рубец, пересекавший запястье. Не говоря ни слова, маг накрыл пальцами рану, отчего Тамила чуть вздрогнула, и тихо что-то зашептал. Ни этих слов, ни языка вообще она не знала, он был доступен лишь одаренным, но не смогла сдержать тихого вздоха, когда по коже разлилось прохладное оцепенение, притупившее боль от ожога. Пусть она не исчезла совсем, но и это было огромным облегчением.
А вот к губам он не прикоснулся, расположив ладонь так близко, как это вообще было возможно без физического контакта. И снова тот же холодок, даже онемение.
Сола успела как раз к тому моменту, когда Эйдал, залечив раны короля, поднимался. Не менее бледный, чем новобрачные, и так же едва заметно пошатывающийся от слабости.
— Поставь кувшин на стол, — Тамила всё же поднялась, забирая из рук служанки шкатулку. — Помоги мне переодеться.
Засуетившаяся горничная подхватила уже изрядно помятое платье, но замерла, остановленная словами короля:
— Вам помочь дойти до купальни?
Помня себя после коронации, Тамила сомневалась, что ему по силам дойти даже до двери. Удивительно, как он сам добрался сюда из святилища, королева боялась, что придется незаметно поддерживать мужа, потому только отрицательно качнула головой.
— Благодарю, не нужно, это рядом.
— Не задерживайтесь.
Задерживаться она и не планировала. Да и той воды, что принесла Сола, хватило бы, чтобы привести себя в порядок обоим, но служанка дала знак, что срочно нуждается во внимании госпожи. По пустякам она его обычно не использовала, потому лучше было узнать новости, принесенные горничной.
Купальня оказалась пуста, как, впрочем, и всё гостевое крыло храма. Куда жрицы разместили их сопровождающих, неизвестно, но в том, что им было оказано внимание и радушие, королева не сомневалась. Потому не собиралась забивать голову этими пустяками.
— Что случилось?
— Госпожа, слава Богине, вы живы, — Сола начала сноровисто распутывать заскорузлые от крови завязки рубахи. — Храм ещё до полудня окружили воины.
— Сколько их?
— Пять дюжин. — Ткань скользнула по поднятым вверх рукам, после чего опала на пол. — Ярен передал мне весточку, что у них приказ не выпускать никого, даже вас. Особенно вас.
Имя одного из любовников своей служанки Тамила знала. Как и то, что он был дворцовым стражником.
