– Маша, вот ты молодая девушка, очень красивая, умненькая. Я тебе сейчас расскажу историю. Реальную, из жизни. Слушай. В одном российском городе в одном из баров встретились три девушки. Одной было двадцать лет, двум другим – шестнадцать и семнадцать. Была осень, как сейчас. На улице очень холодно и гадко. Старшая девушка случайно пролила на плащ одной из младших бокал пива. Неприятно, да. А если такое происходит по пьянке, можно и в рожу схлопотать…
– Можно, – покивала Маша. – Запросто. Девки такие стервы! Я как-то в баре…
– Помолчи! – Голос шефа стал тяжелым и холодным, как рельс. – И слушай. В общем, я не буду вдаваться в подробности, но эти две младшие девицы каким-то образом подстерегли пролившую пиво, решив ей отомстить за пятно на плаще, и… загнали ее в канал. Деривационный канал – это… канал. Какая разница? Канал там есть – возле ГЭС. Широкий такой, как река. Девушка не хотела лезть в ледяную воду, но они столкнули ее и заставили плыть на тот берег. И она поплыла. Доплыла – оказалось, что они уже перебежали на ту сторону по мосту и не дают ей выбраться, мол, плыви обратно. И сталкивают ее в воду. И она поплыла. И не доплыла. Утонула. А девки пошли домой.
Преступление раскрыли только через девять лет – случайно. Как именно? Да какая разница. Узнали, да и все. И сажать их теперь нельзя – срок давности преступления весь вышел. Они тогда были несовершеннолетние, а срок давности для преступлений несовершеннолетних уполовинивается. Суд все-таки был – им присудили выплатить по миллиону рублей матери убитой девушки. И… все. Больше ничего.
– Эти сучки еще и не выплатят! – с ненавистью бросила Маша. – Небось у тварей и денег нет, и никогда не будет! Мрази! А что эта девчонка, не могла отпор дать?! Да я бы им таких пилюлей наваляла! Я бы их зубами грызла, тварей! А эта – как овца в воду пошла! Дуреха! Ну как так?
– Я не знаю, – пожал плечами Константин Петрович. – Может, так запугали. Может, характер такой – слабый. Может, была физически слабой. Ты сильная, спортивная, тренированная. Но не все же такие? Но дело не в том. Они сейчас живут, радуются жизни. Рассказывают, как утопили глупую сучку. А ее мать плачет всеми ночами, оплакивает единственную дочь. Представь, тебя бы так, как бы себя чувствовала твоя мама? Тьфу-тьфу, чтобы не сбылось. Представила? Теперь скажи – заслуживают они смерти?
– Да! Убить сучек! Я бы им сердце вырвала, тварям! – Маша вскочила с места и нанесла удар кулаком в невидимую цель – быстро, ловко, но выглядело это немного смешно.
– А теперь смотри, что получается. Эти девки за прошедшие девять лет вышли замуж, родили детей. Может, и не по одному ребенку. У них семьи, муж. Убьешь их – осиротишь детей. Что будет с сиротами – неизвестно. Может, вырастут нормальными людьми, а может, пополнят ряды шпанят, воров, бандитов. Отец приведет новую маму, новой маме они не нужны. А может, сопьется и детей отправят в детдом, откуда они выйдут законченными придурками, опять же – потенциальными преступниками. И как бы ты поступила? Все равно убила бы их матерей?
Маша медленно опустилась в шезлонг и, поджав губы, задумалась. Потом подняла взгляд на Константина Петровича и недоверчиво помотала головой:
– Я не знаю. Не знаю! Если бы эта девчонка была моей сестрой, или матерью, или дочерью – точно бы убила. А так… я не знаю, не могу взять на себя ответственность. Вы так это все изобразили, что тут крепко подумаешь, прежде чем сделать шаг. А может, оставить все как есть? Может, их Бог накажет? Я слышала, что, если совершать нехорошие поступки, испортишь себе карму. И потом эта самая карма по тебе ударит. Тебе тоже прилетит крепкая плюха! Так, может, и им прилетит?
– Маш… – Константин Петрович посмотрел на нее серьезно и как-то очень, очень грустно, – ты когда-нибудь видела, чтобы подлецы получали наказания в соответствии с кармой? Живут подонки и процветают. Мажоры, избежавшие наказания, чиновники, укравшие кучу денег. Преступники, вроде этих вот сучек, ходят по миру и радуются, что их не нашли. И где тут Бог? Может, он в нас? Может, мы его орудие?
– Ну… положим, чиновников сейчас лихо сажают. В новостях – как ни посмотришь, так очередная посадка. Пачками сажают! Вот только что – в Сочи кучу пересажали. В Дагестане многих поймали на преступных делишках. А губернатора Сахалина помните? Вот где хохма! Вот где бабла было! Миллиарды! Что касается кармы – по карме наказание все равно придет! Вот в новостях смотрела, пока вас ждала, – пятерых ментов свои же застрелили. Говорят, коррупция там была жуткая! У них квартиры были заполнены деньгами! Несколько миллиардов изъяли! Как начали расследовать убийства, так и вышли на остальных. И деньги нашли. Зря вы телик не смотрите – новости надо смотреть! Кстати, не видели в новостях – двух негодяев в соседнем небратском государстве застрелили? И вроде как из того же оружия, что и ментов. А вы говорите – кармы нет! Вот она, карма! Ррраз! И Бог их наказал!
– Какой бог? – сухо осведомился Константин Петрович.
– Ну, какой… бог! – слегка растерялась Маша. – Я не знаю. Какой-то бог! Правильный бог!
– Думаешь, правильный? – усмехнулся Константин Петрович, поднимаясь из шезлонга. – А может, злой бог?
– Нет! – уверенно мотнула головой Маша. – Злой наказывает хороших. И зовется сатана! А добрый наказывает плохих! Чтобы добрым жить было легче!
– Ну и каша у тебя в голове, Машуль, – вздохнул Константин Петрович и вдруг как-то невесело, несмело улыбнулся. – Добрый бог, понимаешь ли… Вицли-Пуцли. Пойдем, богиня Аматэрасу, жрать хочется, аж нимб отваливается. У тебя нимб не отваливается?
– Нет! – хихикнула Маша. – Но сиськи начинают худеть и обвисать. А это плохо. Сиськи должны торчать! Это мое главное оружие!
– Да? – искренне удивился Константин Петрович, осмотрев Машу с ног до головы. – А я думал, что-то другое твое главное оружие.
– И это тоже, – снова хихикнула Маша. – Но все-таки сиськи главнее. А куда пойдем? Где будем есть?
– А куда глаза глядят. Ты особо-то не наряжайся – кому тут какое дело, как мы выглядим? Одни негры да оголтелые туристы. Кстати, ты видела, как одеваются иностранные туристы?
– Да без слез не взглянешь! – фыркнула Маша, шлепая по паркету босыми ногами. – Одежонка серая, коричневая – как с помойки притащили. И кеды с кроссовками – ну чистое убожество! Да у них и бабы-то какие страшные, видели? Если есть красивые, так это редкость, да и то небось русские или хохлушки! Англичанки с лошадиными мордами, немки с грязными ногтями – видела я их! Знаю!
– Ну… с тобой рядом, положим, девяносто девять процентов баб покажутся дурнушками. И в кого
