– Это пистолет «глок». Умеешь пользоваться оружием?
– Так-то не очень, – пожала плечами Маша. – Знаю, что надо передернуть затвор и нажать вот сюда, вот на эту штучку. И он выстрелит. А где тут предохранитель, я вообще не представляю. Я такто стреляла в тире, давно… был такой случай – мне дармовое приглашение отдали, фирма занималась всякими там сюрпризами. Ну, мне и предложили пострелять в тире из настоящего боевого пистолета, я согласилась. Прикольно было. Я к концу стрельбы даже в мишень попала! Вначале боялась, моргала, а потом ничего так… привыкла. А такого пистолета я не видела. Читала, да. «Глок» – это какой-то ведь иностранный, и патронов в нем много? А больше и не знаю ничего. А зачем он мне? Мы вроде воевать не собираемся.
– Гляди сюда, вот тут нажимаешь – отлетает магазин, и ты засовываешь новый. А вот тут – оттягиваешь затвор и досылаешь патрон в патронник. Это «Глок-17», на 17 патронов. Предохранителя у него нет, вернее, он есть, но совсем другой, не такой, как у обычных пистолетов. Видишь, вроде как два спусковых крючка? Так вот один – это и есть предохранитель, второй – собственно спусковой крючок. Это пистолет под патроны девять миллиметров «парабеллум». Хорошее оружие, довольно-таки легкое и на много зарядов. Направила ствол в злодеев и пали, на сколько патронов хватит. Потом мы с тобой потренируемся, постреляем как следует, и ты будешь попадать не только в мишень, а еще и в силуэт на мишени. Зачем тебе пистолет? А положи его рядом с собой. Под подушку, например. Мне так будет спокойнее. Да и тебе тоже. Похоже, что на Багамах становится очень неуютно. Вспомни сегодняшнюю… вернее, уже вчерашнюю машину. Кто это были? Зачем за нами следили? То-то же…
– Я поняла… – Маша неловко взяла в руку пистолет, и в ее ладони он показался просто огромным. От пистолета пахло чем-то странным… машинным маслом, пластиком и еще чем-то. Ей показалось – порохом. И он ей понравился. Пистолет вселял уверенность – теперь к ней никто не сможет подойти и обидеть! Бах! Бах! И нет негодяя!
– А раз поняла – разбегаемся по комнатам и спим. Ей-ей, сегодня был слишком долгий день…
Первым делом Маша пошла в душ. Она не выносила ощущения нечистоты своего тела, а уж тем более не выносила никаких там «золотых дождей», особенно от противного чужака. Единственный человек, которому она бы позволила ЭТО и еще много больше, сейчас лежал в постели в своей комнате и, увы, наверное, и не думал о ней. А проклятый кидала со страху обдул ей руку – надо как следует потереть руки мочалкой. Вдруг он какой-нибудь заразный? Маша читала, что большинство негров заражены СПИДом. А вдруг и этот чем-то заражен? Брр…
Нет, ну так-то ясно, что это не совсем негр, и СПИДом болеют в основном африканцы, не имеющие представления о презервативах, но все равно – надо поскорей смыть с себя вонь этого пленника и лечь спать. Глаза слипаются, так спать охота.
Кстати, прежде чем лечь спать, надо бы и лужу вытереть – ну ту, что этот придурок надул. И наблевал. Иначе завтра все равно придется вытирать – не шефу же этим заниматься? Да и воняет…
Кряхтя, вылезла из-под душа, так и не успев его толком принять, и пошла к двери – как была, голышом. Все равно мыться после уборки, да и одежду ненароком забрызгаешь всякой дрянью. Поискала тряпку для мытья полов – нашла в шкафчике, в дальнем углу ванной комнаты. Там же нашла и ведро – пластиковое, красное. Налила в ведро воды и побрела к выходу, сопя и ругаясь про себя на всех проклятых зассанцев на свете.
Уже когда взялась за дверную ручку, вспомнила, вернулась и забрала пистолет. Сказано было – с ним не расставаться, значит, не расставаться. Да и просто приятно ощущать себя с пистолетом в руках. Даже если идешь босиком и без трусов. «Самурай без трусов – это все равно как самурай в трусах, но только без трусов!» – перефразировала Маша известную поговорку на свой лад и тихо хихикнула – глупости всякие лезут в голову.
Она поискала взглядом, куда положить пистолет, и пристроила его на стуле, на котором до того сидел пленник. Лужа как раз рядом, так что дотянется до пистолета, если что случится. Что именно могло случиться, Маша не знала, но не могла не верить своему кумиру, своему божеству. Он знает все!
Противно вытирать чужую мочу, но не дожидаться же, когда придут уборщики и все вытрут? В конце концов, она, Маша, не аристократического рода и с детства все делала по дому. И полы мыла, и раковину, и унитаз. Так что не привыкать к грязной работе.
Но вообще-то немного странно – то она ворочает коробки с невероятными деньгами, пересчитывая их, как какие-нибудь тетрадки или книжки, то едет в банк, где ее принимают в роскоши и пафосной безвкусице. А вот теперь она вытирает лужу мочи, сделанную пленником, которого она только недавно тыкала ножом в пах.
Маша недоверчиво помотала головой – не ожидала от себя такого. Если бы буквально неделю назад ей сказали, что она способна угрожать связанному пленнику ножом, колоть его и дергать за гениталии, норовя оторвать, – она бы расхохоталась. А вот поди ж ты… как меняются люди, попав в определенные обстоятельства.
Маша в очередной раз протерла пол, макнула тряпку в ведро, с отвращением стряхнула с рук пышную пену (пришлось брызнуть в воду моющее средство) и критически осмотрела дело своих рук. Пойдет! Мокрое пятно скоро высохнет, и в гостиной будет пахнуть только чистотой и садовыми цветами. Как и раньше.
Вспомнив про цветы, Маша подошла к двери, закрытой перед допросом пленника, и распахнула ее настежь. Распахнула и замерла – откуда-то из темноты, из-за угла появилась страшная чернокожая морда. К этой морде было приделано тело – худое, длинное, и в руке это тело держало что-то серебристое, по виду очень напоминающее здоровенный нож. И за спиной этого тела просматривались еще как минимум двое или трое – пониже и поплотнее на вид.
Нападающий ухватил Машу за шею длинной рукой с широкой, как лопата, ладонью, перекрыв ей дыхалку и лишив возможности закричать, поднять тревогу, и Маша с отчаянием подумала о том, что сейчас ей придет конец. Сейчас этот здоровенный острый нож вонзится в ее гладкий, плоский животик, который так нравится шефу – он сказал, что животик Маши идеален и что он видел такие красивые женские животики только на картинках, изображающих фитоняшек.
А потом она представила, что эта толпа уродов добирается до ее
