Я ударил кулаком. Не прицельно, просто стараясь отпугнуть. Как бы не так! Мне пришлось уворачиваться на пределе скорости. Как всегда во сне — всё происходило внезапно. У этих фурий выросли не только длинные когти и клыки. На прелестных головках появились загнутые назад рога, за спиной развернулись черные кожистые крылья, а вокруг ног бил длинный и гибкий хвост с шипом на конце. Вот от этого шипа мне и пришлось уворачиваться в срочном порядке. Промахнувшийся живой хлыст вернулся обратно, обвиваясь вокруг стройных ножек.
Это что за фокусы? Кто они такие? Этот призрак совсем ополоумел? Мне он нужен наяву, а он тут развел Содом с Гоморрой.
Разозлившись, я рванул из ножен свой верный бастард и дагу[51] в пару к нему. Даже в чужом сне я всё ещё мог диктовать свои желания, если они не расходились с желанием хозяина. Хозяин был не в курсе, поэтому можно.
[51] Да́га (исп. daga «палаш, кинжал») — кинжал для левой руки при фехтовании шпагой, рапирой или другим легким холодным оружием.
Сразу же пришлось отбивать удары хвостов. Длинный и толстый шип на конце оказался крепче, чем обычная кость или рог. Так же, как и сам конец хвоста, закрытый толстой чешуей. Высекая искры, меч и дага отбивали удар за ударом. Почти не было времени наносить удары самому. Надо что-то по-быстрому придумать. Фехтуя, я немного приоткрыл бок. Потом еще раз, показывая, что именно на этот удар я не успеваю ответить. Купятся или нет? Да! Бесовки были с разных сторон от меня, когда я снова спровоцировал их. Два наконечника полетели в мое тело. Я прогнулся в поясе и подбросил оружие, чтобы ускорить свой наклон. Хвосты шли рядом, параллельно друг другу. Я перехватил каждый. Левой рукой — правый шип, а правой — тот, что летел с левой стороны. Продолжая движение я развел руки. Хвосты дернули за собой и своих хозяек. Не имея возможности увернуться в полете каждая бесовка наскочила на острый наконечник хвоста своей товарки.
Уворачиваясь от близких когтей и не выпуская шипы из рук, я развернул насаженных чертовок спиной друг к другу и надавил, всаживая наконечники хвостов глубже в грудь. Шипы прошли насквозь грудные клетки и вошли своей же хозяйке в спину, нанося еще по одной ране. Надеюсь, смертельной.
Отбросив этих посмертных сиамских близнецов, я быстро осмотрел себя. Демоницы успели нанести мне несколько довольно чувствительных ран. Ерунда. Главное, я жизне- и боеспособен. Остальное пустяки.
Наконец, мне удалось дойти до призрака. На всякий случай еще раз оглянулся. Но остальные девицы так и оставались куклами. Как же будить Корендо? Хоть и знал, что не поможет, но всё-таки потряс его, похлопал по щекам, даже подергал за уши. Не целовать же его. Тьфу ты! Если судить по сказкам, есть еще один способ «обмена жидкостями», который должен помочь. Предыдущий ведь помог. Я запрокинул голову призрака и открыл ему рот. Как неудобно — мои раны уже заросли, придется специально резать себя. Может, это даже лучше — не случайная передача крови, а добровольная. Я вытащил кинжал и приставил к запястью. Холодная волна прокатилась по животу и застыла ледышкой где-то в промежности. Сон или нет, но резать себя страшновато. Давай же! Закусив губу, я резко провел по руке. Да ё моё! Плохо надавил, кинжал оставил только царапину. Еще раз поднес руку к открытому рту призрака, закрыл глаза и резанул. Как же больно, когда режешь сам себя! Приоткрыл один глаз. Кровь текла по лицу Корендо, хотя большая часть попадала в рот. Вот он наполнился, призрак рефлекторно глотнул. Хватит с него! Я зажал рану второй рукой и стал ждать, что же произойдет. Поможет или нет? Вот лицо Корендо порозовело, он глубоко вздохнул и пошевелился.
— Да вставай уже! Развалился тут, понимаешь ли.
Корендо открыл глаза, посмотрел вокруг себя. Потом его глаза расширились, он еще раз огляделся. Попробовал встать с трона, но тут же поскользнулся в луже крови от демониц, и плюхнулся обратно на свою сидушку.
— Ну, как тебе пейзаж? Море крови, реки спермы.
В этот момент как раз несколько кукол стали кончать, забрызгивая своих партнерш.
Корендо очумело глядел то на меня, обрызганного кровью, то на окружающие виды.
— Ладно. Некогда мне с тобой рассусоливать. Ты во сне, надо срочно просыпаться. Как проснешься — бегом будить всех воинов. В первую очередь Джакобо, потом сержантов, потом остальных. Все понял?
Призрак неуверенно кивнул.
— Повтори!
— Проснуться. Разбудить Джакобо, потом сержантов, потом остальных.
— Всё, я ушел, — и я рванул к выходу в свой мир, где был выход из моего сна.
***
Когда я раскрыл глаза, то надо мной стояла Натаниэль во всей красе своего доспеха лучницы. Многослойный лук сложной формы, обруч на голове и браслеты на запястьях для защиты. Полупрозрачная ткань туники соблазнительно очерчивает фигуру, притянутая ремнями амуниции.
— Извини, пришлось подраться. Долго ты здесь?
— Дюжину секунд, не более.
— Тогда должны успеть. Иди сюда.
Я подошел к приоткрытому окну, за которым так и стоял туман, в котором бродила темная фигура.
— Попадешь?
— В неё? Да.
— Неё? — Удивился я.
— Это же кухарка.
— Вот те раз… Да всё равно. Пока она ходит, все будут спать. Готова? Я открываю окно.
Дождавшись кивка, я распахнул перед ней створки. Натаниэль наложила стрелу и сразу же отправила её в полет. Результат оказался плачевным. Стрела отскочила от поверхности плаща. И все стало гораздо хуже. Фигура в плаще повернулась и посмотрела нам в глаза. Действительно, старуха-кухарка. Она направила на нас руку и начала читать какое-то заклинание.
— Давай как тогда, по двери! Как можно быстрее и сильнее!
Эльфийка достала еще одну стрелу из воздуха за правым плечом. В этот раз стрела ярко светилась. Не успела тетива до конца распрямиться после выстрела, как на освободившееся место легла еще одна светящаяся стрела. За ней еще одна, и еще. Стрелы шли быстрым пунктиром, попадая по фигуре заклинательницы. Вот один выстрел заставил старуху покачнуться. Через некоторое время еще раз. Наконец, пробои пошли один за другим. Ведьма пыталась колдовать, но попадания сбивали каст раз за разом. Уже несколько стрел торчали из груди старухи, но ведьма не падала.
— В глаз, снайперша моя! В глаз!
Торчащее из глазницы оперенье завершило поединок. Ведьма рухнула на мостовую, на ходу тая чёрным дымом. На камни лег только плащ.
После
