Ветер подхватил ее голос и разнес эхом над горами. От чувств, вскруживших ей голову, девушка пошатнулась и потеряла равновесие, но смогла вернуть баланс. У Ламберта от испуга сердце пропустило удар, и ему стало гораздо спокойнее, когда Алетта наконец спустилась с парапета и села. За короткий миг ее эмоции сгорели, оставив на сердце угли отчаяния.
– После убийства Кастеонов за мной прислали карету, я предстала перед Радовидом, полагая, что мне не жить и надеялась, что удастся хотя бы сохранить жизнь сестре и своим людям. В итоге он поставил меня на место Кастеона и посадил на короткий поводок.
Осознав, что стоять истуканом бессмысленно, Ламберт подошел к Алетте и присел рядом с ней. Она не обратила на него внимание, только подтянула к себе ноги и с грустью продолжила:
– Он разрешил мне только проститься с моими людьми, это было одно из условий – я оставляю Сорбец в прошлом, становлюсь марионеткой в Гелиболе и действую по инструкциям. Ну а что? Вполне неплохо, но когда я приехала в Сорбец… его не было.
– То есть как не было?
– Поля убил холод, воздух переполняла тяжелая энергетика, а сам город… Он превратился в руины, огни потухли, остался только пепел и холод. Трупы везде, перепуганные женщины и дети сидели в домах, боясь высунуть нос на улицу. А мой дом… от него мало что осталось.
– Черт… это то, о чем я думаю?
– Дикая Охота прошлась по моим краям, и понятия не имею, почему. Слышала, что они являются неожиданно, забирают молодых людей, но… мои чары должны были оберегать Сорбец. А в итоге я наслала проклятье…
– Ты не виновата, и твои силы тут не причем.
– Я виновата в том, что позволила гордости победить. Мне следовало бы смириться, выйти замуж за Лео Кастеона, и тогда бы…
– Тогда бы и тебя убили, – прервал Алетту ведьмак. – Поверь, против Дикой Охоты не выстоишь в одиночку.
Девушка подняла на него покрасневшие от напряжения и слез глаза и мрачно добавила:
– Уж поверь, понимаю. Мне на протяжении недель снились кошмары. Я потеряла всех, кто был мне дорог, и кому хоть немного была дорога я. Эти твари растерзали Агасфера, я никак не могла отмыть его кровь со своих пальцев. И с тех пор мне кажется, что я медленно схожу с ума.
– И… поэтому ты решила найти… так сказать, убежище у короля?
Девушка ответила не сразу, она долгий миг смотрела на него, пытаясь определить природу вопроса.
– Я не знаю, что ты там думаешь… хотя, чего не знаю? – Она стерла подступающие слезы. – Я была опустошена, меня сводили с ума ночные кошмары, и порой казалось, что мое сознание разрывало на части. Впервые я оказалась не способна контролировать ситуацию, и отчаяние меня засасывало, так что я поддалась слабости. Это так просто и легко – дать кому-то возыметь над тобой власть, и при этом переложить на него ответственность. Я позволила Радовиду делать с собой что угодно, но взамен я получила хоть какое-то чувство защищенности.
Ламберту стало некомфортно от откровений Алетты, ему никогда не доводилось выступать в роли подушки для слез. В такие моменты было бы хорошо найти предлог, чтобы уйти, но в то же время мужчине не хотелось уходить. Видеть некогда уверенную девушку в раздавленном состоянии оказалось странно; ее нынешний вид вызывал жалость, желание хоть немного ее успокоить. Защитить.
– Геральт будет какое-то время искать Цири, думаю, этого хватит, чтобы ты восстановилась, а затем уехала.
– Уехала?
– Ох… да, ты мне должна услугу, но…
– Это мило, что ты пытаешься проявить заботу, но мне куда безопаснее будет встретиться с Дикой Охотой, чем выйти за пределы этого замка.
– Ты вообще слышишь, что говоришь? – Возмутился ведьмак. – Безопаснее встретиться с Дикой Охотой? Ты забыла, что они сделали с твоим городом?
– Не забыла, – раздраженно шикнула девушка. – А ты, видимо, забыл, о чем я тебе рассказала. Без людей короля я беспомощна, как младенец, Филиппа меня найдет раньше, чем я успею добраться до… а где мы вообще?
– Ну… в Каэр Морхене, – несколько сконфуженно отозвался Ламберт, но судя по реакции собеседницы, это ей ничего не говорило. – Мы на севере Каэдвена.
– То есть мне либо идти через горы, либо через горы?..
– Йеннифер могла бы открыть для тебя портал, в конце концов.
– Угу. И переместить прямо на порог к Радовиду? Гениальный план.
– Да не прямо на порог, а…
– Давай… давай не будем сейчас об этом, – прервала собеседника Алетта. – Я останусь здесь. Помогу вам, чем смогу. Мне нужно время.
Она боялась, причем не только Филиппы, но и Радовида. И чем дольше она скрывалась от обоих, тем опаснее становилось ее положение. Выгнать за порог девушку Ламберт не мог, хотя бы потому что обещал товарищам заручиться ее поддержкой. Будет ли от нее какой-то прок? По сути никто из них не догадывался о природе ее способностей.
Что к ним кто-то поднимался на крышу, Ламберт услышал первым, и несколько озадачился, увидев Йеннифер. Несмотря на изнурительные часы, проведенные за снятием трансформирующего заклинания, у нее остались силы на остроты:
– Вы только посмотрите, прямо идиллия.
– Чего тебе надо? – Ведьмака же не клонило к шуткам и спорам, он злобно глянул на чародейку. Та лишь развела руками:
– От тебя – ничего. Но мне хотелось бы обсудить кое-что с твоей подругой. Наедине. Между нами, девочками.
Оставлять Алетту с Йеннифер, даже понимая, что колдунья не дерзнет причинить ей вред, мужчине не хотелось. В нем неожиданно проснулся инстинкт защитника, которому он не столько не мог, сколько не желал противиться.
– Ладно, – согласилась Алетта, с трудом поднявшись на ноги: раны давали о себе знать. – Раз между нами девочками.
– Ты уверена?
Ламберт неспешно встал и испытывающе посмотрел на девушку, и та лишь неопределенно пожала плечами, добавив:
– Если через десять минут не спущусь вниз, можешь поднимать панику. Хотя вряд ли это мне поможет.
Словно от этого проще. Тем не менее пришлось уступить, бросив Йеннифер напоследок предостерегающий взгляд, который она проигнорировала, уже сфокусировав внимание на Алетте.
Будь оно все неладно.
***
– Да ты прям похорошел с нашей предыдущей встречи.
– Прости?
– Давай без напускных удивлений, я слишком устала, чтобы играть в эти игры, – вздохнула Йеннифер. – Можешь не притворяться, Асаризам.
Услышать имя из предыдущей жизни из уст другого человека для Алетты оказалось нелегко. Ее скрутило чувство тревоги, интуитивно она выпрямила спину, чтобы казаться увереннее. Но чародейку не обманула напускная
