Сборы не отняли много сил, по большей части пришлось ждать, когда высохнет походный костюм, который ей одолжила Йеннифер. В драном платье, в котором она свалилась в Каэр Морхен, далеко не уйдешь, так что пришлось заняться стиркой, чего Алетта не делала никогда в своей жизни. Эта белокурая ведьмачка, Цири, вчера спутала ее с Йеннифер, сказала, что в черно-белой одежде они очень похожи. Наверное, стоило обрадоваться комплементу, чародейка обладала красивой внешностью.
Ходить в поздний час по комнатам и прощаться-обниматься Алетта не собиралась. В конце концов, пришла пора взять себя в руки, несмотря на страх перед неизвестностью. Это не ее друзья и близкие, для них она не только обуза, но и бомба замедленного действия. Йеннифер делала вид, что они впервые видели друг друга, однако посматривала с опаской.
Но с одним человеком Алетта не могла не попрощаться.
Постучав в дверь, девушка услышала недовольное бормотание, сочтя его за приглашение войти, и осторожно заглянула внутрь.
– Привет. Могу войти?
– Ты какого черта не спишь в такой час?
– У меня к тебе тот же вопрос, – усмехнулась девушка, закрывая за собой дверь.
Ламберт лежал на кровати, которую и кроватью-то с трудом назовешь, того и гляди развалится. На полу горело несколько свечей, разгоняя мрак по углам. Обстановка, мягко говоря, спартанская.
Мужчина хотел приподняться, но скорчился от боли и лег обратно – несмотря на помощь чародеек, полученные в бою раны не зажили так быстро.
– Я хотел выпить эликсиры, но мне сказали, что они, скорее, убьют меня, чем помогут. Приходится ворочаться и мучиться от бессонницы.
– А самогон, который ты тут гнал, не сойдет за снотворное? – Усмехнулась девушка, присев на край кровати.
– Его уже выпили… будь оно неладно. Ну а ты… выглядишь лучше. Я бы сказал намного лучше.
Алетта не только выглядела, но и чувствовала себя иначе, словно, ступив за черту, она оставила за ней тяжкий груз, не позволявший ей широко расправить плечи. Она кротко улыбнулась.
– Да, я… мне лучше. Благодаря тебе.
– Ну что ты, всегда обращайся.
– Нет, я правда… ты меня спас. Спасибо.
И вместе с депрессией куда-то делать твердость характера, уж не припомнила Алетта, когда в последний раз испытывала дискомфорт и неловкость от своих слов и томительной паузы.
– Ого, – сказал Ламберт, – помнится, ты когда-то говорила, что ни за что не примешь помощь, такого как я.
– Ты меня позлить хочешь?
– Мне нравится, когда ты злишься, – ухмыльнулся мужчина.
Он потянулся к ней и коснулся руки. Легкий и нежный жест испугал девушку, она застыла, надеясь сохранить лицо неизменным. Куда легче надеяться, что от эликсиров Ламберту спутало мысли, но взгляд его оставался ясным. И не заметить смущенность Алетты он не мог.
– Прости. Я… смерть Весимира меня подкосила, вот и расчувствовался.
– Это не плохо, что ты чувствуешь, – несколько отстраненно подметила Алетта. – Он же был дорог тебе.
– Он заменил мне отца… в каком-то смысле.
– Я знаю, какого это – терять отца, так что могу представить, что ты чувствуешь.
Ламберт испытывающе присмотрелся к ней.
– Ты куда-то собралась? В твоем-то состоянии? – Собравшись с силами, мужчина присел на кровати, и судя по ругани, это причинило ему немалую боль.
– Что ты творишь? – Устало вздохнула Алетта. – У тебя швы разойдутся.
– А у тебя…
– Ну? Что у меня?
Она смотрела на него, как на упрямого мальчишку, который не понимал слово «нет» – с раздражением и усталостью, граничащей перейти в смирение. Ламберт глядел на нее не с меньшим упрямством, которое уже не удивляло Алетту. Честно говоря, не застал ее врасплох и поцелуй, которым мужчина накрыл ее губы. Он притянул девушку ближе, и какими бы приятными и манящими не казались объятия, Алетта не могла позволить себе поддаться искушению.
– Я не могу, – прошептала она, когда Ламберт чуть отстранился. Обидно было отказываться от соблазна, и несмотря на колющие глаза слезы, девушка собиралась держаться до конца. – Ты же понимаешь, я не могу.
– Мне плевать, – с долей обиды огрызнулся мужчина, уткнувшись лбом в плечо Алетты. – Ты уже должна была понять, что мне плевать на твои проблемы.
– А мне не плевать на мои проблемы, – отстранилась от ведьмака девушка. – Я в дерьме по уши, вот-вот захлебнусь, если не разгребу все. Для меня бегство никогда не было решением проблем.
– Но ты бы сбежала, и если бы не я, то безвозвратно.
Неужели он настолько к ней привязался, что в отчаянии принялся давить на чувство вины? В былые времена, Алетта оскорбилась бы таким словам, но не сейчас.
– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Ламберт. Что я останусь в Каэр Морхене? Что я найду себе какой-нибудь домик, и ты будешь навещать меня? Нет, этого не будет, никогда. Не только потому, что я… в положении. Ты сам сказал, что у меня есть обязательства, есть люди, нуждающиеся в моей защите. А я нуждаюсь в том, чтобы взять себя в руки и стать той, кем всегда была.
– Жуткой стервой?
Алетта не смогла сдержать смех.
– Да, именно, – улыбалась она сквозь слезы.
– Но ты хоть понимаешь, что если Радовид узнает о твоей природе, о твоих способностях, то… он убьет и тебя, и ребенка, ему будет плевать. Филиппа уже могла ему обо всем рассказать, и возвращаться…
– Я знаю, Ламберт. Но Филиппа ему не рассказала. У нее попросту нет доказательств, а потеряв меня, она не рискнет сунуться к королю.
– Нет, все равно, это… это неправильно. Едва ты выйдешь за пределы Каэр Морхена, тебе будет грозить опасность. Дай мне хотя бы восстановить раны, я бы тогда проводил тебя.
– Это мило с твоей стороны, – улыбнулась девушка, проведя ладонью по колючей от щетины щеке ведьмака. – Но не стоит. Я уже подготовила план.
– И тебя не переубедить?
– Я же жуткая стерва, причем упрямая. Забыл, солнышко?
– Боже, не называй меня так, это странно.
Спорить Алетта не решилась, к Ламберту уменьшительно-ласкательное слово никак не подходило.
– Мне пора, Ламберт. Знаешь… если случайно будешь в Гелиболе, отыщи меня. Угощу тебя элем. Ты обязан его попробовать, он потрясающий.
– Ловлю тебя на слове.
Грустно улыбнувшись, мужчина поцеловал девушку в лоб и крепко сжал ее руку.
– Только прошу, не наделай глупостей.
– Не волнуйся. С глупостями я покончила.
«И перешла на безумства».
***
В предрассветный час Каэр Морхен выглядел невероятно красиво, в его полуразрушенных фасадах и башнях читалось что-то по-своему обворожительное. После минувшей бури и мороза особо стойко чувствовался еловый запах.
– Долго
