– Десять, а то и двенадцать человек вдобавок к одному беглому. В избах дух смрадный, – здоровяк задумался и по своему обыкновению почесал бороду.
Рейн шутил, дескать Аарону, ковыряя ногтями щеки, думается проще. Может быть, парень и был прав.
– Думаю, они ушли дня два-три тому назад.
– Брехня, – возразил Рейн.
Горст заинтересованно приподнял бровь.
– Говори.
– По всему похоже, что ушли в спешке. Уходили малыми группами и по очереди. За крайними домами я кострище нашел и косточки рыбьи. Думаю, это был чей-то утренний завтрак. И еще… Там в поле вороны вроде как.
– Вроде как, а? К холодной ходил?
– Господин Горст, да хер того поймешь. Правда, далеко очень, – парень указал туда, где за холодными водами Хельги, за поросшим камышом берегом, над уходящими за горизонт полями виднелись крохотные точки. – Это вороны. Потому, как движутся они. Пес его знает, господин Горст, – он прищурился и виновато поглядел на предводителя, – далеко очень, не разобрать. К холодной не успел ещё.
– Ладно, – Горст махнул рукой и медленно пошел в сторону берега. – Смотрите под ноги, парни. Здесь интересно.
Сперва Аарон не мог понять, что именно привлекло внимание Горста, но, приглядевшись, увидел отпечатки босых ног, вихляющие от дома к дому.
– Ночью был ливень, – размышлял вслух старший выжлятник, – худо-бедно он замызгал все, но вот этот, сука, человек, – носком сапога он указал на отпечаток ноги, – этот дружок был тут прежде нас и сразу после ливня. Поглядите-ка. Вот он от этой хибары шел. Потом к этой избе, – Горст сорвал с куста ветку и вел ей по воздуху, указывая на петляющие следы, – затем он обошел вот этот дом.
– Дом старосты, – произнес Аарон, и Рейн с Горстом вопросительно поглядели на него. Пришлось пояснять, – он больше прочих. Там люди собираются. Да и срублен он лучше прочих. Наличники богаче.
– Аарон, – прошептал Рейн, – заткнись, это и так всем ясно. Господин секутор, продолжайте.
Верзила едва заметно подвинулся к младшему товарищу и прошептал:
– Парень, я же тебе ребра помну.
– А я твоей мамке титьки.
– Не нужно так со мной разговаривать.
Звук рассекающего воздух прута. Рейн едва слышно охнул и отшатнулся, прижав к щеке ладонь.
– Вы можете хоть всю ночь друг другу наяривать, попутно втирая за матерей, – Горст ударил Рейна еще раз, но уже по закрывшей лицо ладони, бросил полный презрения взгляд на верзилу. – Аарон, зачем ты меня расстраиваешь? – в этом жесте не было злости, равно как и иных эмоций. Подобные удары отвешивает псарь своим псам и знающие толк люди называют подобное дрессурой или давлением.
Горст выбросил надломившийся прут и продолжил так, словно ничего и не случилось:
– Смотрите дальше, сучьи петли, тот, кто опередил нас...
По щеке Рейна текла кровь, а Аарон же считал, что лучше было бы Горсту ударить и его. Так сказать, за компанию. Рейн-то свое получил и, едва рубец заживет, возьмется за старое, как ни в чем не бывало. Младший из выжлятников наклонился, сорвал подорожник и, растерев его как следует, приложил к кровоточащей щеке.
– Господин Горст, – обратился он к своему нанимателю, наставнику, атаману и разом ко всем его ипостасям, – по всему похоже, что этот пройдоха не заходил в дома, а заглядывал в окна.
– Похоже.
– А зачем?
– Проверял он, Рейн, – равнодушно сказал Аарон. Обычно он радовался всем своим удачным умозаключениям, но теперь его нутро выжигало чувство стыда, и потому он понуро констатировал, – проверял, все ли ушли, или еще кто остался.
Горст пожал плечами.
– Пойдем, глянем, что он на дворе у старосты делал.
Не проронив ни единого слова, они прошли мимо коновязи, мимо крыльца с настежь распахнутой дверью. По всему было видно: староста Подлеска был человеком аккуратным, не утратившим гордости. Подлесок – бедная деревня, но не нищая. Знающие люди видят разницу. В домах царил порядок, не успевшая толком вырасти травка говорила о том, что оную регулярно скашивают. Горст видел множество деревень, и одного взгляда порой хватало, чтобы понять, с кем имеешь дело, но тут все опрятно и, если можно так выразиться, чинно. Не хватало лишь людей, но этот недостаток Горст планировал в скором времени устранить. Идя по узкой тропинке, Горст понял, чего еще не хватает в Подлеске:
– Домашней скотины в деревне нет, – буркнул он своим подчиненным и, свернув наконец за дом, остановился, и самым грязным образом выругался.
Выжлятники были жестокими людьми, занимались суровым ремеслом, и сердца свои все трое добровольно превратили в камень. Преследуя беглых крестьян, забивая пойманных конокрадов, отрубая руки ворам, покусившимся на их скромный скарб, они считали, что видели если не все, то уж точно многое. Эта клятая деревня решила, что может их удивить, и у нее, надо сказать, получалось.
Во дворе подлесского старосты стоял пустой котел, и то, что было разбросано вокруг него, заставило желудок Рейна непроизвольно сжаться. Кострище с давно остывшими углями, а вокруг по спирали были разложены тушки домашней птицы. Отдельного внимания заслуживали следы вокруг кострища. Человеческие следы, которые привели секуторов во двор, перемежались со следами копыт. Аарон толкнул в плечо побледневшего Рейна:
– Ты чего, парень?
– Вонь, – коротко ответил тот, и из его желудка полезла съеденная утром похлебка. Он более не мог говорить, и Горсту с Аароном оставалось лишь ждать.
– Не топчем тут, – равнодушно распорядился Горст. – Рейн, как закончишь марать стену, погляди на следы.
– Так вот куда вся животина из деревни пропала, – заметил Аарон. – Что за люди…
– Даже курей не ощипали, – холодно процедил Горст, – ну кто же птицу с перьями варит… Перевели, сука, продукт. Ты скоро там, а? – он обернулся назад, увидел Рейна, вытирающего рукавом куртки губы, и улыбнулся. – А теперь расскажи мне про следы.
– Я вам собака что ли?
– Хуже.
– Хуже, Аарон, может быть только твоя матушка, – младший из людей Горста привстал на колено и принялся разглядывать следы. Простое ремесло охотника, которому отец обучал его. Простое ремесло, которое пригождалось ему лишь в тех случаях, когда Горсту требовалось мнение со стороны. – Тут следы человека. Человек один был, и он топтался вокруг костра. Это… – он указал на следы копыт, – больше, чем у обычного козла, но козлиные.
– Наш дружок рогатого сношал тут?
– Аарон… – Горст вначале хотел заткнуть рот своему подчиненному, но, не выдержав, прыснул, – уж не твои ли следы?
Секуторы
