- Здесь, в Улье, крепкие союзы между мужчинами и женщинами очень редки, - проговорила Лена немного менторским тоном. Чёрт! Какой же красивый у неё голос! – И не только из-за демографического перекоса в сторону мужчин, просто крепкие отношения, как правило, предполагают создание семьи, а семья, в свою очередь, рождение детей, а с этим в Улье большая проблема.
Тут Маньяк нарочито печально и громко вздохнул и красиво увёл разговор с печальной темы:
- Эх! А в моей жизни тоже была большая любовь и серьёзные отношения! Я даже всерьёз собирался жениться!
- И что же потом случилось? – Спросила Ольга.
- Жестокая судьба разлучила нас! Родители начали водить её в другой детский сад!
Солнце плавно опустилось за горизонт, стало прохладно, и Маньяк жестом фокусника извлёк из небольшого рюкзака, который он полдня носил за плечами, четыре кружки и термос с глинтвейном – похоже, у этого товарища всё продумано заранее! Ну или ему в планировании помогла одна темноволосая особа, с ехидным прищуром следившая за его действиями и, кажется, нисколько не удивившаяся такой предусмотрительности. В общем, прогулка удалась на славу, а дальше стало ещё лучше, и в её финале я оказался с Леной у неё дома. Более того, в постели с ней!
Милая и тихая девушка с фигурой греческой богини, красивым лицом и восхитительными глазами в постели оказалась просто пламя! Как искренне, с каким жаром и страстью она отдавалась мне, просто не описать словами! Ну, в первый раз с жаром и страстью… а второй с наслаждением и нежностью. Надо ли говорить, что уснул я абсолютно, просто до неприличия, счастливым!
Глава 12
Раннее, очень раннее летнее утро, четыре-пять утра, когда уже рассвело, но солнце ещё не показалось из-за горизонта. Есть в этом времени что-то особенное, какая-то своя магия. Вокруг прохлада, свежесть и тишина… Слышно как шелестит под ногами поросшая коротенькой травкой тропа, слышны редкие пронзительные голоса птиц – и эти звуки не разрушают, а лишь усиливают ощущения тишины.
Сейчас я был даже рад тому, что Маньяк вытащил меня из постели ни свет ни заря. И это из постели, в которой я был с любимой девушкой! Ну ладно, с любимой – это, может быть, громко сказано, но по крайней мере с девушкой, которая мне очень и очень нравилась! Но вот чтоб пройтись так по утренней тишине и прохладе… В общем, оно того стоило!
Нет, конечно, если бы мы не решили ещё вчера, что сегодня с утра уходим из стаба – хрен бы я попёрся утренней тишиной и прохладой наслаждаться! Но уж если всё решено – нет смысла оттягивать момент. Тут мои взгляды полностью совпадают со взглядами моего друга Маньяка: не решил – думай, прикидывай и решай; а уж если решил – делай, не затягивай!
Обычно Маньяк будит меня громкими, до омерзенья бодрыми воплями и чуть-ли не пинками под рёбра – эффективно, не спорю, но очень неприятно. А сегодня я проснулся от того, что кто-то аккуратно теребит меня за высунувшуюся из-под одеяла ногу – так ещё в том мире теребила меня моя кошка Буська, когда хотела привлечь моё внимание. С трудом разлепив глаза, я удивлённо уставился на присевшего у кровати на корточки Маньяка и уже хотел было спросить, какого чёрта он делает и как, собственно, он вообще сюда попал, но Маньяк приложил палец к губам, указывая взглядом на мирно посапывающую рядом со мной Лену, а потом кивнул в сторону открытого окна – ну да, второй этаж, Маньяк сюда ни то что забраться, а даже просто запрыгнуть смог бы.
Пока я всё это осознавал, успел окончательно проснуться и оценить и правоту своего друга, и его деликатность. А что, с него бы сталось вломиться в Ленину комнату с шумом и воплями вроде «вставайте, лежебоки, успеете ещё отоспаться, у нас впереди вечность!!!», ну или что-то вроде того…Ан нет! Умеет, молодчик, проявить чувство такта. Умеет… когда хочет!
Пока я выбирался из объятий своей девушки, она всё же проснулась, хотя это даже к лучшему – не мог же я исчезнуть, не попрощавшись.
- Скил, - сонным и чуть хрипловатым голосом спросила Лена, - ты уже уходишь?
- Да, солнышко, мне пора, – Я поцеловал её в губы. – Помнишь, я вчера говорил, что мы сегодня в рейд собираемся?
- Да, помню, – кивнула Лена, приподнимаясь, чтоб ещё раз меня поцеловать. – Ты только возвращайся обязательно, Скил, я буду тебя ждать.
При этих словах в груди что-то сладко защемило, а чуть подпорченное ранней побудкой настроение взлетело до небес!
К «свинскому» посёлку мы подошли, когда злое солнышко Стикса уже взошло, но припекать по-настоящему ещё не начало. С тех пор, как мы с Маньяком в прошлый раз приходили сюда за двухколёсным транспортом на мускульной тяге, здесь вроде ничего не изменилось – всё тот же пасторальный пейзаж, спокойный благополучный посёлок. Но что-то меня настораживало.
- Скил! Долго ты ещё планируешь тут «настороженный арёль в гнэздэ» изображать?! – Коверкая слова, осведомился Маньяк, сидящий на соседней ветке раскидистого тополя, куда мы забрались для лучшего обзора.
- А что тебе не нравится? Хорошая позиция для наблюдения – нас не видно в листиках, а у нас обзор отличный! – Возразил я, не отрывая глаз от окуляров бинокля.
- Да отличная позиция! Но чего мы тут сидим-то, осмотрелись же уже, нету никого?
- Точно! Нету никого! – Я понял, что мне не нравилось в происходящем. – Вот это мне и не нравится!
- А ты ожидал делегацию по встрече с оркестром и пышногрудой дояркой с караваем и солонкой на перевес?
- Нет, не ко времени! – великодушно отказался я от оркестра и доярок и пояснил свои опасения. – Просто мне рассказывали, что местные свинки не очень-то любят путешествовать: корма им тут хватает, с перезагрузкой много биомассы прилетает – всё же целая свиноферма, да и частные приусадебные хозяйства, считай, у каждого есть. В общем, свинки только на перезагрузку в соседние кластеры уходят, а так им и тут хорошо.
- Ну, да я тоже что-то такое слышал.
- Вот! А нам сейчас с нашей позиции половина посёлка видна, если не больше, и мы никого еще видели, и шума никакого не слышно, даже птички
