— Не помню. Тридцать лет уже прошло.
— Странный ты, Володя. Такое ощущение что тебе не сорок, а пятнадцать лет.
— Мне вообще-то сорок три.
У Юли в сумочке зазвонил мобильный. Она взяла трубку и внимательно выслушала звонившего абонента, а после немного задумалась.
— Данила звонил. Сообщил, что Светлана уехала от подруги Любы примерно около девяти вечера. Люба вышла ее проводить и посадила в такси, серое «Рено». Фирма такси — «Вояж». Сейчас мы допьем кофе и отправимся к ним в контору. Я знаю, где она находится.
— Юля, а почему ты решила сыщиком стать?
— Я, честно говоря, тоже с детства мечтала. Окончила «слежку», как и Данила, проработала три года опером в центральном отделении, но потом решила уйти в частные сыщики…
— А почему в полиции не получилось?
— Знаешь, Володя… просто надоело всякую мразь отмазывать по приказу руководства. Однажды, когда развалили дело и освободили пьяницу-судью, сбившего двух детей, я вообще чуть с катушек не съехала…
— Подожди… но закон же един для всех. Что прокурор, что министр, что рабочий…
— Какой ты наивный, Володя… как будто пришелец из прошлого, в котором еще верили в светлые идеалы… Нет такого давно. Все равны, но одни ровнее… давай, допивай кофе и поехали, волка ноги кормят.
Диспетчер такси Тамара, веселая полненькая тетенька с рыжими кудряшками, покопавшись в электронной регистрации вызовов, обнаружила, что в пятницу, в двадцать сорок пять, по адресу Красноармейская семнадцать, выезжал водитель Куцуба на своем «Рено».
— Он только утром сменился. Сейчас отдыхает. Но адрес и телефон я не могу вам дать. Корпоративная этика, — усмехнулась толстушка и уткнулась в модный цветной журнал.
— Знаете… Тамара. У меня двоюродный брат в ГИБДД работает. Занимается техосмотром машин. Может слышали, капитан Суворов? Вы уверены, что все ваши автомобили на линии в порядке? — слегка нахмурилась Юля.
Диспетчерша напряглась, сразу стала серьезной и быстро нацарапала на листке адрес и телефон таксиста.
— Если что — я вам ничего не давала… — сказала она, когда мы уже выходили на улицу.
На номер сотового таксиста никто не отвечал, а когда мы приехали по указанному адресу, и отчаянно звонили и барабанили в двери квартиры, — нам так и не открыли. Хотя серое «Рено», с желтыми шашечками, и с продольной трещиной на лобовом стекле — стояла прямо возле подъезда.
— Может спит товарищ крепким богатырским сном после смены… — пожала плечами Юля, — слушай, Володя, я же здесь неподалеку живу, всего через два двора. Давай сходим пообедаем у меня, а через часок вновь навестим таксиста.
Когда мы шли через дворы, я осторожно спросил:
— У тебя правда брат в ГАИ работает?
Девушка усмехнулась:
— Брат не работает, но знакомые гаишники есть. Да я вообще эту овцу на понт взяла, чтобы время не терять.
— Зачем же людей вводить в заблуждение?
Юля покосилась на меня, но ничего не ответила.
Проходя мимо центральной городской площади, я заметил скопление народа с транспарантами.
— А это что за демонстрация?
— Похоже митинг, против строительства нового химического завода.
— А как власти на это отреагируют?
— Митинг, скорее всего, несанкционированный. Через пару часов, наверняка, всех «космонавты» разгонят.
— Кто?!
— Омоновцы. Володька, ты как будто вчера только народился…
Квартира у Юли оказалась небольшая, но довольно уютная.
— Ты одна живешь?
— Было бы странно в моем возрасте жить с родителями. Хотя… я квартиру всего два года назад купила.
Я осмотрелся и осторожно присел на край кресла.
— Володя, иди руки мой. Я пока суп подогрею.
В ванной я невольно покосился на свою щетину в зеркале. Странно, только вечером побрился. Неужели теперь мне придется бриться каждый день?
Юля разлила суп по тарелкам и поставила на стол стеклянную салатницу с мелко нарезанными огурцами и майонезом.
— Вкуснотища какая… — поразился я, попробовав первую ложку супа.
— Рада, что хоть кому-то понравилось… а вот мама совсем не любит моей стряпни.
— А ты замужем не была?
— И не тороплюсь, если честно. Не то чтобы хочу пожить для себя, или ищу богатого принца на белом мерседесе… просто считаю, что всему на свете свое время.
— Так сколько тебе?
— Двадцать семь, любопытный ты наш…
— Двадцать семь — это довольно серьезный возраст для девушки.
— Ладно, Володя, давай лучше проедем эту тему…
Когда мы пообедали и уже собирались выходить из квартиры, Юле позвонили. Она сначала не хотела брать телефон, а после закрылась в соседней комнате, и пару минут с кем-то общалась на повышенных тонах.
Когда девушка вышла, она виновато улыбнулась:
— Володя, ты можешь к таксисту сейчас один сходить? Мне просто одного товарища нужно подождать, вещи ему отдать.
— Хорошо. Схожу один.
— А после обязательно позвони мне.
Я протянул ей мобильный:
— Внеси свой номер. Я еще толком не научился…
Юля удивленно взглянула на меня, и взяв телефон, быстро внесла свой номер.
— А может подождешь минут пятнадцать? Потом вместе и пойдем к таксисту.
— Да ладно, решай пока свои дела. Вдруг этот таксист проснется и опять куда-нибудь уедет…
Я кивнул напарнице, и спрятав телефон в карман, быстро вышел из подъезда…
13. Все мы в душе бунтари
Когда я проходил мимо центральной площади, на ней собралось уже человек триста: преимущественно молодежь и люди пенсионного возраста. Ко мне подошли две молоденькие девушки. Одна из них, худенькая, со смешными хвостиками, протянула листок:
— Мужчина, подпишите петицию против строительства нового химического завода. Наши местные олигархи бессовестно набивают карманы, а простой народ, наши дети, дышат химическим дымом… Посмотрите, до чего довели когда-то цветущий город… — девушка показала на круглую клумбу с цветами.
Я внимательно присмотрелся: бутоны цветов действительно засохли, печально уткнувшись в землю, а газонная травка по краю бордюра пожелтела и покрылась по краям серым налетом.
Подписав петицию, я услышал сзади мощный рев автомобильного движка и резко обернулся. На край площади выехал большой синий автобус. Из него быстро, как спички из перевернутой коробки, высыпали полицейские в черной униформе, касках и стеклянных забралах, вооруженные толстыми резиновыми дубинками и щитами. Полицейские полукругом окружили толпу демонстрантов.
Я застыл на месте, не понимая, что происходит. Из автобуса неторопливо вышел толстый неуклюжий полковник и громко рявкнул в рупор: «Горожане, немедленно расходитесь. Ваш митинг не санкционирован и нарушает общественный порядок. В противном случае, органы правопорядка будут вынуждены применить силу!»
— Что, менты, справились с простым народом? — крикнула очкастая тетка в джинсовом костюме.
— Мочи мусоров! — заорали два бритых крепыша и запустили в полицейских камни.
Вскоре подъехал второй автобус с вооруженными полицейскими, а сзади сразу четыре мрачных серых автозака.
Несколько человек отделились от толпы митингующих, пытаясь скрыться, но основная масса людей сжалась в центре, выкрикивая и угрожая полицейским.
Окружив толпу кольцом, вооруженные бойцы, прикрываясь щитами, грозно двинули на людей.
Я застыл, не веря в реальность происходящего. Почему до этого дошло? Все это напоминало кадры из какого-то странного фантастического фильма. А в центре площади уже завязалась потасовка. Два полицейских вывели из толпы бритого парня, с разбитым лицом,
