— Домой хочу, — неожиданно сменила тему разговора Ксюша, — надоело прятаться в катакомбах. Хочется Солнца и простора.
— Ох, и не говори подруга, — тяжело вздохнула Аня, — не знаем даже, где оказались, а дебильный искин не открывает нужные нам базы данных.
— В доступе отказано из-за отсутствия сертификата специальности, — Ксюша передразнила интонации искина и обе подруги улыбнулись.
— В чем-то он прав, — заметила Аня.
Девушки вошли в медицинский отсек, ставший им жилищем на неизвестной планете.
— Попробуй первокласснику объяснить законы Ньютона, — добавила Аня, снимая с себя легкий скафандр, — может быть ты, и сможешь это сделать, но поймет ли он…
— Да знаю я, — вздохнула Ксюша, укладывая свой скафандр на полочку шкафчика, — не дашь даже немножко себя пожалеть.
— Жалей себя, не жалей, но нам еще минимум неделю нужно учиться, прежде чем искин даст добро на сертификацию, — выдохнула Аня, направившись к своей капсуле.
Система RX— 15965 из каталога антранского картографического центра. Граница фронтира и неисследованных систем.
Полковник Газаль сидел в рубке своего рейдера и с тоской рассматривал панель освещенную множеством красных огоньков, сигнализировавших о неисправностях тех или иных модулей.
Да… он оказался прав, архи не полезли в астероидное поле, но всего два залпа одного из крейсеров и рейдеру пришлось очень туго.
Силовые щиты выдержали два часа непрерывных попаданий мелких камней, когда от выстрелов астероидное поле потеряло свою стабильность. Потом, когда один за другим начали сгорать эффекторы, начался АД. Техники не справлялись с множественными повреждениями обшивки и внутренних механизмов. Через двое суток, когда астероидное поле стало успокаиваться, рейдер представлял собой жалкое зрелище.
Семьдесят семь процентов поврежденной обшивки парили выходящими остатками воздуха. Из сотни экипажа и трех сотен ученой братии в живых осталось менее пяти десятков, а если быть точнее сорок шесть аграфов.
Не попади один из крупных камней в район медотсека, спастись удалось бы большему количеству аграфов. Повезло еще, что замыкание шин вызвало аварийное отключение и отстрел реакторов, иначе последующие попадания в реакторный отсек оставили бы от рейдера лишь яркую вспышку.
Сейчас оставшиеся в живых техники и ученые восстанавливали два разведывательных фрегата. Из того металлолома что остался в ангаре восстановить что-то большее не получалось.
Да будет тесно, но шанс добраться до системы RX— 15967 был велик. Тем более местная планета была пригодна для жизни.
— Полковник, — голос профессора Нонра отвлек капитана от грустных мыслей.
Профессор щеголял без правой кисти, отсеченной системой жизнеобеспечения скафандра, но не слишком расстраивался об этом.
— Что случилось профессор? — капитан повернулся к собеседнику, на сколько позволил скафандр.
— Ваши техники и мои ребята заканчивают ремонт фрегатов. Но у нас будет только пять суток. Потом мы все задохнемся.
— Профессор, за пять суток мы сможем совершить посадку в системе RX— 15967, иначе мы задохнемся здесь через месяц. Помощи ждать не имеет смысла.
— Но мы не знаем, что случилось с нашими крейсерами, — профессор посмотрел на капитана так, словно у того был ответ на этот вопрос.
— Согласен, мы не знаем, что случилось там, но здесь нас ждет смерть, а там у нас есть шанс совершить посадку, используя системы маскировки.
— А если архи до сих пор здесь?
— Что ж, — капитан Газаль пожал плечами, хотя из-за скафандра этого не было видно, — Если архи здесь, то они быстро нас расстреляют. Зато не придется мучиться от недостатка кислорода.
— Шутки у вас жутковатые, — выдохнул профессор.
— И не думал шутить, — вздохнул капитан, — это констатация факта. Лучше сгореть в огне плазменного залпа, чем загибаться на полумертвом корабле. Хотя, если есть желающие остаться, я возражать не буду.
— Среди моих подчиненных таких нет, — сообщил профессор.
— Среди моих тоже, — согласился капитан и поинтересовался, — профессор, вам не показались странными действия архов?
— Кхе, — хмыкнул профессор, — архи, в подобных ситуациях, старались достать наши корабли при помощи своих истребителей и штурмовиков. Похожую тактику чаще используют хуманы.
— Значит, мне не показалось, что пауки действуют неправильно, но сам бы я поступил похожим образом. Дешево и сердито. Два залпа из гравитационных излучателей и даже линкор получил бы серьезные повреждения от того крошева обломков что пришли в движение.
— Думаю, что за сутки фрегаты будут полностью готовы, — профессор взял на себя обязанности погибшего инженера и неплохо с ними справлялся, все же до академии он успел отслужить пару десятков лет инженером на линкоре «Аркен» входившем в первый гвардейский флот.
18
Искин медпункта, словно взбесился после пожелания девушек поскорее закончить обучение своим основным специальностям.
Дни понеслись в каком-то диком кошмаре. Обучение в медкапсуле сменялось тренировками в тренажерном комплексе с короткими перерывами на прием пищи и четырехчасовой сон. Правда результаты того стоили. Ежедневно, во время утренней пробежке по катакомбам, Аня узнавала новое оборудование. Всевозможные штуки и штукенции становились вполне знакомыми спасательными ботами, транспортными платформами и дроидами различного предназначения. Время потеряло свой бег. Каждое утро был день Сурка. Стоны Ксюши, боль в мышцах и некоторое отупение в мозгах.
Декада пролетела как длинный кошмарный сон, закончившись сдачей экзаменов в капсуле виртуального погружения. Аня ремонтировала, еще недавно незнакомые, звездолеты, управляя армией из сотен дроидов, отвечала на теоретические вопросы личностям с генеральскими погонами, сдавала зачеты по борьбе за живучесть различных типов кораблей и пустотных объектов.
Выползая на четвереньках из виртуальной капсулы, Аня, несмотря на зверскую усталость, была довольна. Ей присвоили воинское звание инженер-лейтенант. Тревожило только отсутствие погон на тренировочном комбинезоне, а ведь в виртуале старенький генерал приложил их на ее плечи.
Она не сразу заметила, тихо скулящую, Ксюшу, свернувшуюся калачиком возле ее виртуальной капсулы.
— Что плачем? — прошептала Аня, покачиваясь даже на четвереньках, — не сдала?
— Сдала, — всхлипнула Ксюша, — встать не могу.
— Нашла из-за чего переживать, вставай как я, и в душ, а дальше видно будет.
— Злая ты, — вздохнула Ксюша, переворачиваясь на живот, — даже не спросила как я сдала зачеты.
— Ну генерала тебе не дали, — произнесла Аня поднимаясь держась за стену, — если мне дали только лейтенанта, то тебе достался максимум прапорщик.
— А вот и нет, — от возмущения Ксюша забыла что у нее все болит и резко подскочила на ноги, — мне присвоили звание лейтенанта медицинской службы. Вот. Уй.
— Вот, а говорила встать не можешь, — Аня слегка улыбнулась и первой юркнула в ближайший душ.
— Я и говорю, злая, — выдохнула Ксюша, направляясь к свободному душу.
Смыв пот, и приведя себя в порядок, девушки, в свежих комбинезонах со знаками различий на плечах, устроились в столовой.
— Ну, ты как? — поинтересовалась Аня, поставив на стол разнос с заказанным: завтраком, обедом и ужином.
— Жить буду, — усмехнулась Ксюша, копаясь возле пищевого синтезатора.
Её разнос был наполнен не меньше чем у Ани. Поставив его на стол, Ксюша придвинула один из стаканов к подруге.
— И, что это? — поинтересовалась Аня, почувствовав резкий запах.
— На шестьдесят процентов вода, —
