Наконец слепящий свет угас, и пронзительная боль в глазах Гарро постепенно утихла. Несмотря на мигательные перепонки в его слезящихся глазах, легионер с сожалением признал, что должен был прислушаться к предостережению Малкадора. Сморгнув фиолетовые пятна остаточного изображения на сетчатке, он огляделся по сторонам и увидел пейзаж, лишенный снега и льда. Теперь перед ним была бесплодная зона — расплавленный гранит, похожий на груды черного воска, шипел и оседал, пока с небес лился дождь.
— Я его не убил, — устало вздохнул Малкадор. — Я понял, что нельзя уничтожить его в физической реальности. И не победить в том смысле, который привычен простому воину.
Натаниэль кивнул подбородком на черный железный посох.
— Дай мне оружие, подобное этому, и я буду пытаться столько раз, сколько потребуется.
— Это скорее инструмент, чем оружие, — сказал Сигиллит, прежде чем спохватился и замолчал, тонко улыбнувшись. Он продолжил. — Здесь мы закончили, а значит, нам не следует больше медлить. Ты и остальные вернётесь со мной в Императорский Дворец, — Малкадор снова повернулся к горе. — Если повезет, остальные вмешательства будут подавлены к нашему возвращению.
— Остальные? — Гарро оглянулся на остывающий, потрескивающий камень.
— Постарайся не отставать, Натаниэль.
Капитан нахмурился и последовал за Сигиллитом. Он кивнул в сторону ворот.
— Я так понимаю, Вы нашли нужные ответы?
Только сейчас он заметил засохшую кровь, пятнавшую одежду Малкадора. Ощутил ее слабый аромат, а его обоняние улавливало узнаваемый запах человеческой жизни.
— Не беспокойся, — ответил Сигиллит. — Дело сделано.
— А Сестры?
— Их битва окончена. Магистр войны разыграл свои последние скрытые фигуры, прежде чем приступить к эндшпилю, ценой их жизни. Мы вступаем в его последний гамбит.
Гарро не мог не окинуть взглядом серое небо.
— Он идет.
— Это верно уже семь трудных лет, — заметил Малкадор. — И даже больше.
Взгляд капитана упал на Рубио. Псайкер отвернулся, но не так быстро, чтобы успеть скрыть свой затравленный взгляд.
— Что там произошло?
— Я же просил тебя не беспокоиться, — Сигиллит повысил голос, чтобы его было слышно сквозь грохот реактивных двигателей, в то время как сланцево-серый «Громовой ястреб» взлетал с посадочной площадки Белой Горы и приземлялся рядом с ними.
Натаниэль продолжал наблюдать за Рубио.
— Я узнаю серьезную душевную травму, когда вижу её.
— Он крепче, чем ты думаешь — сказал Сигиллит, пока аппарель транспорта опускалась. — Вы все. Вот почему вы были выбраны.
Полет проходил в расплывчатом, подобно замедленному времени, состоянии каталептической комы, когда Рубио позволил своему мозговому импланту ввести его в состояние полусна, которое было для легионера ближайшим подобием сновидений. Все еще пребывая в сознании, именно в этом полусонном состоянии он мог отдохнуть и собраться с мыслями.
Отчасти воин вошел в транс, потому что его тело устало, и он научился на горьком опыте находить покой везде, где только мог; но Тайлос также отошел от своих товарищей — Странствующих Рыцарей, чтобы заглянуть внутрь себя и прощупать брешь в своей памяти.
Пустота была цельной и совершенной, так прочно вплетённой в сеть его переживаний, что, казалось, будто всегда была там. Рубио понял — его подсознание принимает новую схему воспоминаний, и у него появилось неприятное чувство, что через несколько дней он вообще не заподозрит ничего плохого.
Яркое телепатическое присутствие Малкадора чувствовалось на краю его сверхъестественного сознания, словно далёкое солнце в непостоянном небе. Не было улик, доказывающих тот факт, что Сигиллит что–то сделал с ним там, на Белой Горе… но странным образом отсутствие доказательств само по себе это подтверждало. Только достаточно великая пси-сила, столь мощная, как у Регента, могла изменить сознание и не оставить практически никаких следов.
Псайкер думал об отсутствующих фрагментах памяти и гадал, что же ещё Сигиллит мог взять — или оставить после вмешательства.
Его ощущение времени изменилось, вернувшись к нормальному ритму, он начал вслушиваться в разговоры, ведущиеся вокруг него мешаниной голосов, перебивающих друг друга на разных вокс-каналах.
Идущая война коснулась не только Белой Горы. Сообщения о сторонниках мятежников, диссидентах и атаках подрывников заполнили коммуникационную сеть. Некоторые из проблемных точек были незначительными делами, оставленными на усмотрение Имперской армии, Адептус Арбитрес или местной городской стражи — беспорядки, которые формировались из так называемых мирных демонстраций против ограничений, введенных эдиктами Лорда Дорна об обороне, и тому подобное. Но другие носили характер тщательно спланированных диверсий и тайных ударов. Вооруженные нападения на космопорты архипелага Нигон, постоянные сражения в Атлантическом Ущелье, террористические атаки в полудюжине городов-ульев. И среди этих обычных атак были сообщения о сверхъестественном и невозможном.
Все говорили о мухах. Рои появлялись там, где их не должно было быть.
Месяцы поисков и нейтрализации подобных явлений дали Рубио возможность приноровиться к этим феноменам. Тон голосов простых людей, столкнувшихся с нереальными ужасами, имел особую интонацию, которую он научился определять на слух.
Именно в такие сражения отправлялись Странствующие Рыцари, но сейчас псайкер, с уверенностью больше, чем когда–либо, убедился — с их численностью и оружием они не смогут остановить прилив. «Громовой ястреб» тяжело приземлился на одной из верхних площадок дворца, и Рубио предпочел высадиться последним, наслаждаясь тишиной. Покидая корабль вместе с экипажем сервиторов, идущих за ним, он осмотрелся вокруг. Другие транспорты той же модели, наряду с ощетинившимися боевыми кораблями и шаттлами класса «Аквила», громоздились на площадке; каждый из них осаждали группы младших мехадептов, деловито латающих повреждения или готовящих корабль к вылету на задание. Избранные в панцирных доспехах патрулировали края огромной платформы, с которой открывался вид на вершину горы, изящные башни и, далеко внизу, лес лачуг простого народа.
Но что действительно привлекло внимание воина, так это количество легионеров в боевых доспехах цвета грозового неба, стоявших по стойке смирно, пока Сигиллит шел среди них.
За все время, прошедшее с того рокового дня на Калте, — воспоминание почему–то заставило его поморщиться — Рубио никогда не видел больше четырех Странствующих Рыцарей в одном и том же месте, в одно и то же время. Вместе с ним, Локеном, Гарро и Галлором их было одиннадцать.
Псайкер всегда подозревал, что их, конечно, было больше, чем ему положено знать, и в прошлом мельком видел воинов, походку которых он не узнавал. Библиарий вспомнил о том легионере, которого видел выходящим из покоев Малкадора, и начал искать среди присутствующих кого–то похожего.
Под его взглядом промелькнуло знакомое лицо. Вардас Изон торжественно кивнул ему, выражая целый ряд намеков, и он
