– Не давал бегать в самоволку?
– Мой отец – русский, а мать – финка. На каждом построении в морду кулаком тыкал за русское имя Юрий и фамилию Белозеров. По ночам сральники заставлял руками мыть.
Краткая исповедь не убедила, и бросать без надзора необстрелянных бойцов тоже нельзя. По уму одному идти на пятерых нельзя, это аксиома, даже волчья стая запросто разделается с одиноким охотником.
– Выбирай оружие и достань из саней маскхалат.
Покончив с экипировкой, оба тщательно подобрали лыжи. Затем пробежали вдоль берега и, убедившись в правильном выборе, повернули в лес.
* * *Следы у берега подтвердили группу из пяти человек, и Юрий сразу потребовал повернуть обратно. До ближайшего финского гарнизона – неделя хорошим ходом, а база в заимке в двадцати километрах. Диверсанты пришли к самолету налегке, и беглецы обязательно вернутся за вещами, иначе не одолеть недельный переход. Сейчас они обходят озеро по целине, а пробежка по проложенной утром лыжне позволит уйти вперед и устроить засаду.
Костя согласился, и они сразу взяли хороший темп, меняя лидерство через каждые полчаса. Наконец лес закончился, и лыжня вывела к голому склону холма, у подножия которого протекала неширокая речушка.
– Она только здесь не замерзает? – спросил Костя.
– Общую длину не знаю, но родниковая вода как минимум на пять километров в обе стороны, – ответил Юрий.
Уже хорошо, хиленький мостик в три бревна врагу не обойти, осталось выбрать правильное место для засады. Любой человек, тем более беглец, в первую очередь смотрит вперед, по бокам обычно бросают беглые взгляды. Назад не оглядываются, если нет угрозы преследования или постороннего шума. Костя еще раз осмотрелся и предложил вариант засады:
– Поднимайся на вершину холма и выбирай удобное место для выстрела, я залягу в кустах у моста.
– Хитрый! – усмехнулся Юрий. – При таком раскладе никому не уйти.
– Ты начинаешь первым, и не стой на месте, выстрелил – и сразу меняй позицию.
– Создать видимость большого отряда?
– Чтобы остаться живым! Офицеры со стажем не будут изображать мишени!
Юрий краем обошел лысый склон и скрылся за чахлыми кустиками, а Костя прошел по мелководью почти до мостика и ловко запрыгнул в заросли ольшаника. Удобная во всех отношениях лежка, а голые ветки отлично гармонируют с камуфляжным рисунком маскировочного костюма. Распластавшись, он уткнулся лицом в снег и замер, словно спящий. Если охотник сольется с природой, то дичь сама к нему подойдет.
Грузный шаг с матом в полный голос выдал беглецов задолго до выхода к мостику. Они явно спешили, совершенно не заботились о скрытности. Протопав по бревенчатому настилу, без опасений вышли на открытое место и скорым шагом направились дальше. Костя слегка подправил положение винтовки и снова закрыл глаза. Он не хотел рисковать, человек не хуже зверя чувствует взгляд в спину.
Характерный выстрел «мосинки» отозвался эхом от речушки, и этого мгновения хватило на выстрел в спину замыкающему. Двое почти синхронно взмахнули руками и завалились в снег, оставшаяся троица сначала замерла, затем неловко залегла. Это элита финских егерей? Олухи необученные! Плюхнулись головами в задницу соседа и замерли без попытки рассредоточиться и открыть ответный огонь.
Юрий тоже хорош – вместо смены позиции повторил выстрел и промазал. Двести метров! Любой пацан на такой дистанции попадает в мишень, а этот лоханулся. Самый любопытный финн приподнял голову, и Костя послал ему пулю в затылок. Оставшаяся парочка зашевелилась и медленно поползла вдоль склона, а Юрий снова выстрелил неудачно.
Или диверсанты осознали смертельную опасность, или сосчитали количество выстрелов, но оба разом вскочили и помчались к реке. Костя навскидку пристрелил ближнего и приготовил пистолет-пулемет Петрова, полагая сбить последнего на мостике. Юрий выстрелил раньше и не промахнулся, беглец утробно вскрикнул и кулем завалился на бок.
Немного выждав, Костя достал патронташ и принялся неторопливо заполнять обойму. Охота не прощает спешки, тем более война. Однажды он был свидетелем, как вроде бы убитый лось взял подбежавшего охотника на рога и намертво впечатал в дерево. Тем временем Юрий раздел бывших сослуживцев, уложив ценные вещи с документами в офицерскую сумку. Затем увязал в единый тюк одежду с сапогами и закинул на плечи.
Странно и непонятно, Костю не оставляло ощущение, что среди распластанных на снегу нагих финнов есть раненые. Встав на лыжи, несколько раз оглянулся, но решил не возвращаться: это не его война, и обид Юрия он не знает.
Глава 8
Штурм
Возвращение показалось быстрым, а доносящийся с озера гул авиационных моторов добавлял скорости. На пологом спуске северного берега стоял одинокий «МДР-4», поднимая винтами цепочку снежных вихрей. Завидев лыжников, стрелок носовой башенки призывно замахал руками, а бортмеханик спустил лесенку:
– Мы вас заждались, до Ленинграда четыре часа лета, а сумерки на носу. До темноты можем не успеть.
– Почему в Ленинград?
– То не мое дело, после взлета зайди к пилотам, командир знает. Видишь два мешка у двери в кабину, то твои вещи.
– Со мной пленный.
Бортмеханик посмотрел на сваленное у входа трофейное оружие, выбрал легендарный «Маузер» и сказал:
– Садись на мое место за спинами пилотов, а я здесь покараулю.
Дождавшись шумного, но плавного взлета, Костя перешел в кабину пилотов и сел в указанное кресло.
– Приказано доставить тебя в спешном порядке, – обернувшись, подмигнул командир.
– Это связано с ранением бойца?
– Для наград и наказаний самолет не посылают. Жди очередную закавыку по роду своей службы.
До конца войны осталось две недели, и новых заданий не может быть по определению. Артиллерия раскрошит доты в щебень, огнеметные танки выжгут все живое, и финики выбросят белый флаг. Спешный вызов связан с чем-то иным, и лучше не гадать, не портить настроение пустыми выдумками.
– По слухам, немцы приглашают наших пилотов на стажировку, – снова заговорил командир.
– Ты тоже едешь? – вяло поинтересовался Костя.
– Хочется, да шансов мало. Не поможешь?
– Я здесь каким боком и чем могу помочь?
– Напиши хороший отзыв о нашей работе, – смущенно попросил командир.
– Неужели в Петрозаводске обидели?
– Черканули в летном листке: «Задание выполнено» – и до свидания.
– Вот паразиты! Успех обеспечило твое звено! – возмутился Костя. – Их пилоты бросали бомбы куда ни попадя!
– Экипажи набраны в аэроклубах и бомбили первый раз в жизни. Потеряли один самолет, и никто ничего не видел.
– Мог заблудиться.
– Ясно дело, заблудился и залетел неведомо куда. Хорошо если сел, а не свалился в лес.
Перебравшись за столик штурмана, Костя вдохновенно написал не отзыв, а поэму. Здесь и «своевременная высадка десанта», и «отважная атака вражеских позиций», и «паническое бегство элитного отряда диверсантов». В завершение указал число убитых врагов, умножив на три реальные потери врага, а количество раненых на всякий случай написал правильно.
– Не слишком ли? – прочитав бумагу, снова засмущался командир.
– Ты был наверху, а я стоял рядом.
– А подпись? Здесь указан младший лейтенант контрразведки НКВД, а ты
