— Лихра! — Я обратилась к проходящей мимо хозяйке. — Прошу вас, возьмите деньги за комнату. Я вернусь к шести, хочу прогуляться по городу.
И постараться все-таки как-нибудь выйти на Синдикат. Главное только с патрулями не столкнуться, вдруг меня все еще ищут? Или уже перестали? Ну а вдруг? Мейра! Ну а чего в самом деле меня разыскивать? Не такая уж я важная персона, эрцегиня чисто условно. Так, может, меня оставят в покое? Я с воодушевлением воззрилась на духа-покровителя, и та усмехнулась, не подтвердив моих тайных надежд. Ох… ну ладно. Буду предельно осторожной.
— Мира, позавтракай и можешь идти, — кивнула хозяйка. — Вечером не опаздывай — выходные, посетителей будет больше.
— Хорошо, — понятливо откликнулась я. — Спасибо.
Сделала пару шагов к столам, намереваясь последовать любезному приглашению хозяйки, но мужчины в зале дружно встали и потянулись к оружию и плащам.
— Что случилось? — вполголоса удивилась я, а лихра хозяйка озвучила тот же вопрос погромче.
— Королевская конница, — коротко ответил лийр капитан, устремляясь к двери.
И правда. Теперь и я услышала отчетливый стук копыт, за окнами мелькнули силуэты всадников. Мейра! Мейра! Мейра!
Гвардейцы поспешно покинули таверну, а мальчишки-прислужники прильнули к окнам. Мы с лихрой хозяйкой обменялись шокированными взглядами, и она торопливо вышла на улицу. Я без особой охоты (и даже с большим внутренним сопротивлением) последовала за ней.
Ну что тут скажешь. Переулок был нешироким, и крупным породистым лошадкам маневрировать в нем оказалось не слишком удобно, однако всадникам удалось создать из них этакое живое ограждение, образовав охраняемый коридорчик, ведущий аккурат к крыльцу приютившего меня питейного заведения. Все, кто мог, высыпали на улицу и теперь следили за конницей, пытаясь разобраться в происходящем, а те, кто не мог, торчали в окнах своих домов или свисали с балконов.
Мейра! Хотела бы я подумать, что кавалерия случайно проезжала мимо и остановилась выпить кружку-другую бодрящего напитка с утреца (ну здесь же не только алкоголь продавали!), потому что я, конечно, оптимист… Оптимист, но не дура же! Я с унынием (и даже со справедливым упреком) посмотрела на Мейру. Та сделала вид, что ее здесь нет. Подумала и действительно исчезла. Вот ведь!
Мейра испарилась, зато в другом конце живого коридорчика появился мощный угольно-черный жеребец, ожидаемо управляемый первым принцем. Все вокруг разом подобрались: гвардейцы вытянулись в струнку, горожане поклонились, кавалеристы застыли в седлах еще более горделиво, казалось, даже лошади насторожили уши и придали мордам выражение глубокой почтительности.
Первый принц тронул жеребца пятками, и тот медленно двинулся вперед, недобро и придирчиво поглядывая по сторонам, словно инспектируя выстроившихся в два рядочка лошадей. Одна из них не выдержала и нервно всхрапнула.
Ну… я ее прекрасно понимала. И даже была солидарна. Потому как, в отличие от своего коня, первый принц по сторонам не смотрел. Его темный непроницаемый взгляд был сосредоточен целиком на мне, не оставляя ни малюсенького глупого сомнения в том, ради кого было предпринято все это построение.
Проехав половину пути до меня, Родерик Делаэрт остановил коня. Молча. Горожане распрямились, но остались стоять на своих местах, не решаясь двигаться. Молча. Гвардейцы продолжали демонстрировать образцовую дисциплину, выучку и готовность служить короне. Тоже молча. Лошади понятливо поддержали всеобщую тишину, только одна нервная фыркнула что-то неодобрительное. Черный жеребец метнул на нее быстрый взгляд, словно брал на заметку. Пауза затягивалась и уже начинала понемногу напрягать.
Я вздохнула и сошла по ступеням крыльца. Не то чтобы очень стремилась к диалогу, но… не прятаться же за плечом лихры хозяйки? «А вот интересно… — отвлеченно подумала я, — меня показательно убьют прямо здесь? Или пока только торжественно арестуют?»
Я встала напротив принца и сделала обреченный, но весьма привлекательный реверанс. В верхней одежде это было непросто, но я постаралась. Не то чтобы надеялась смягчить сердце Делаэрта, а просто… куча зрителей вокруг. Смотрят, запоминают, потом еще месяц обсуждать будут. Не каждый день первый принц лично беглых кукол отлавливает по улицам города. Так что… приму уготованную судьбу с достоинством.
Родерик Делаэрт спешился, и это явилось первым сюрпризом. Ну ему в общем-то не обязательно снисходить до меня. Мог бы просто отдать приказ, армия-то наготове. Или это… сердце пропустило один удар… все-таки сам казнит, сразу?!
— Моя дорогая! — сказал принц, и это был сюрприз номер два. А когда он подошел и мягко меня обнял, я на время лишилась дара речи. — Я так рад, что вы не пострадали, — проникновенно произнес первый принц. — Не сомневайтесь, велийра, ваши похитители ответят по всей строгости закона. Я прослежу за этим лично.
При последних словах он добавил в голос металла, и, хотя принц продолжал смотреть только на меня и вроде как обращался исключительно ко мне, по лицам окружающих прошла нервная судорога. Мне показалось или лошади тоже дернулись?
— Пойдемте, велийра, во дворце нас ждет завтрак, — ласково сказал Родерик Делаэрт и подал мне руку. Э-э… Мейра! Я попыталась поменять глупо-обалдевшее выражение лица на что-нибудь более пристойное. Подумывала даже ответить вразумительно: «Благодарю вас, ваше высочество!» — но отвлеклась. Потому что сзади кто-то приглушенно выдохнул:
— Мира!
Я обернулась в удивлении и увидела побледневшее лицо гвардейского капитана. Он стоял вроде бы спокойно, сохраняя военную выправку и полагающуюся при приветствии королевской особы подтянутость, но в его прикованном ко мне взгляде бушевала целая буря эмоций. Э-э… ну да. У него же это… душевный разлад от девушек принца. Мейра! Мне сделалось даже как-то неловко. Я вообще-то надеялась, что он и имени-то моего не расслышал, а вот надо же… и услышал, и запомнил, и выглядел сейчас… потрясенным. Переживал за меня, похоже. Гадал, не вынесут ли сегодня из дворца мой труп, завернутый в одеяло? Мейра! Я чуть улыбнулась уголком губ, то ли успокаивая его, то ли извиняясь. Ну всего же в двух словах не объяснишь! К тому же момент к этому не располагал: несмотря на то что принц и бровью не повел и продолжал доброжелательно и ровно смотреть на меня, я была уверена, что он
