Белоснежная рубашка, как всегда старательно выглаженная, заправлена в юбку, обувь начищена до блеска, а тёплая мантия накинута на хрупкие плечи. Рыжие волосы слегка завиты и закреплены зелёной лентой, идеально подходящей к глазам. При улыбке на щеках, точно наливных яблоках, появлялись ямочки. Лили Эванс буквально искрилась счастьем.
— С днём рождения! — Джеймс подхватил именинницу и закружил, заставляя её смеяться.
— Поздравляю, цветочек! Все подарки вечером, а сейчас, если мы не поторопимся, то кошка превратит нас в часы.
— Пит не идёт на завтрак? — Лили оглянулась в поисках Питера и, не найдя его, вопросительно посмотрела на Джеймса.
Сириус и Джеймс выглядели одинаково привлекательно. Развязанные галстуки и незаправленные рубашки придавали парням бунтарский вид, а дерзкие взгляды заставляли краснеть всех девушек, начиная с четвёртого курса.
Ремус, которому предстояло пережить скорое полнолуние, выглядел неважно. Бледное лицо, мешки под глазами и усталый вид делали Лунатика на несколько лет старше. Говорить не хотелось, а потому объяснение, где шляется Питер по ночам, он решил доверить друзьям.
— Он ещё дрыхнет. Вчера поздно пришёл и сразу лёг спать. Я думаю, завёл себе подружку. Может, клюнула какая-нибудь Пуффендуйка.
— Ты в своём репертуаре, Сириус. — сказала Лира, спускавшаяся с лестницы.
— Стараюсь. — Бродяга поцеловал девушку за ушко, щекоча дыханием, отчего та довольно прикрыла глаза.
— Ладно-ладно, идёмте. Я не хочу видеть ваши лобызания.
У Джеймса уже вошло в привычку говорить так даже при объятиях Лиры и Сириуса. Как истинный старший брат, Сохатый ревновал сестру. Словно внутри что-то просыпалось, и появлялось желание набить морду Бродяге. Но, как лучший друг, Джим старался ограничиваться лишь колкими фразами и язвительными замечаниями.
Сириус и Лира, шедшие в обнимку чуть дальше остальных, изредка целовались и переговаривались. Джеймс держал Лили за руку, пока она принимала поздравления от друзей и знакомых. Один первокурсник даже подарил имениннице музыкальную открытку, сильно краснея и старательно выговаривая выученное поздравление.
— У меня появился конкурент? — Джеймс поиграл бровями.
Со смехом Лили поцеловала его в колючую щёку и отстранилась. Недовольный Сохатый вновь притянул старосту к себе и поцеловал уже в губы. Она провела ладонью по его шее, и у Джеймса мурашки побежали по телу.
Некоторые остановились, другие засвистели. Особо ревнивые девушки испепеляющим взглядом уставились на парочку.
Всё же целующиеся Лили Эванс и Джеймс Поттер – отличное зрелище для толпы в столь отвратительное время.
Большой Зал.
— Нет, Джеймс, я не хочу пышную вечеринку.
Четыре пары ошарашенных глаз уставились на неё, словно на сумасшедшую. Ремус так и не донёс до рта ложку каши, а Джеймс поперхнулся чаем. Сириус засмеялся, глядя на Сохатого. Лира подавила смешок, скрывая улыбку за кубком с тыквенном соком.
— Почему? — Джеймс был настолько зол и разочарован одновременно, что смог выговорить одно слово.
— Очевидно же! Совсем недавно было нападение на поезд, погибли наши товарищи. Устраивать праздник немыслимо!
— Немыслимо лишать людей попытки отвлечься. К сожалению, Лилз, война не закончится завтра или послезавтра. Она может вообще не закончиться. — Лира поставила кубок на стол и, взглянув на подругу, взяла в руки газету, лежащую рядом.
— Нет, и даже не пытайтесь меня переубедить. — отрезала Лили и встала с места. — Ремус, нам пора исполнять свои обязанности.
Лунатик кивнул и, быстро доев свой завтрак, поспешил за вышедшей Лили. Джеймс и Сириус переглянулись. Они научились понимать друг друга ещё с первого курса, и сейчас в их голову пришла одинаковая мысль.
Спальня мальчиков.
— Идут! — в комнату забежала Марлин и встала около Сириуса, попути взмахнув палочкой и выключив свет.
Как только Лира и Лили вошли в комнату, всё вспыхнуло. Семнадцать свечек горели на огромном торте, украшенном клубникой со сливками. Комната была преображена гелевыми шарами, красивыми бумажными снежинками, разноцветными лентами, а между кроватями Сириуса и Джеймса растянулась надпись с поздравлением.
— С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
Лили, тронутая таким сюрпризом, со слезами на глазах принимала подарки и пожелания. Разноцветные обёртки и коробки остались на столе, а Гриффиндорцы рассыпались на импровизированном танцполе. В комнате наложили заклинание незримого расширения, и место хватило всем.
— А теперь на связи лучшие диджеи этого столетия – братья Пруэтты!
— Мне показалось, или уровень самолюбия значительно повысился? Даже дышать стало трудно! — Бродяга показательно оттянул воротник рубашки.
Вместо ответа Сириусу Гидеон включил песню The Beatles «Nowhere Man». Фабиан взмахнул палочкой, прошептав заклинание. Свет погас, а комнату освещали мерцающие огоньки гирлянд.
Nowhere man, please, listen
You don’t know what you missing
Nowhere man, the world is at your command
Джеймс закрутил Лили в танце, то поднимая к потолку, то почти роняя на пол. Старосте оставалось лишь удивляться умению Поттера так танцевать.
He’s a real nowhere man
Sitting in his nowhere land
Making all his nowhere plans for nobody
Making all his nowhere plans for nobody
Казалось, что ноги сами понеслись в пляс, отбивая замысловатый ритм. Ремус, на которого действовали несколько бутылок огневиски, отключился от мира сего и во всю танцевал с Мэри и Алисой. Вспотевший Питер отошёл попить, а Марлин, наконец избавившаяся от Хвоста, попала в цепкие объятия Гидеона.
Oh yeah, all right
Are you going to be in my dreams
To night?
Спустя множество песен они устали и, желая отдохнуть, нашли себе местечко в комнате. Лили сидела на коленках Джеймса, осыпающего её шею лёгкими поцелуями. Фаб с усмешкой наблюдал за братом и Марлин, допивая бутылку сливочного пива. Пьяный Лунатик спал на своей постели, рядом, на полу, сидел Питер, которому явно было плохо.
Сириус и Лира, прижавшись друг к другу лбами, медленно кружились в такт музыке, тихонько подпевая:
Once there was a way to get back homeward,
Once there was a way to get back home.
Sleep pretty darling, do not cry,
and I will sing a lullaby.¹
========== 27. Ночь воспоминаний. ==========
Все твои воспоминания, веселые и грустные, и делают тебя таким, какой ты есть.
Над замком царила холодная февральская ночь. Все обитатели Хогвартса спали сладким сном, продрогнув от холода. Зима всё больше распалялась, а морозы всё чаще достигали своего пика. Камины не утихали ни на минуту, разгораясь с новой силой от каждого полена.
За прошедшие сутки не было ни единого извещения о нападениях или убийствах. Словно Волан-де-Морт дал передышку после страшных событий в поезде, насмехаясь над слабыми гражданами, готовясь нанести более сильный удар.
Две фигуры, запахнутые в тёплые мантии, спускались из Башни Гриффиндора, держась за руки и тихо переговаривась. Факелы ярко освещали путь, роняя тень на семикурсников.
— Джеймс, ты
